Филип Фармер - Пробуждение каменного бога

Уцелевшие выбрались из-под неуклюжей громадины, вытащили свои пожитки, после чего Улисс поджег корабль, дабы быть совершенно уверенным, что тот не попадет в чужие руки. И хотя он не видел ни одного летучего, он хотел действовать наверняка. Он не желал, чтобы дулулики узнали, как строить дирижабли.

Они двинулись по равнине к горам, по другую сторону которых лежала страна нешгаев. Остальные корабли давно ушли вперед. Их двигатели, работая против ветра, быстро устали и корабли смогли бы вернуться, только когда растительные двигатели восполнят свои силы.

Через два дня они увидели приближающийся к ним гигантский контур дирижабля. Как сообщили по радио, корабль возвращался за ними после того, как его моторы отдохнули.

Когда корабль оказался в поле зрения людей на земле, его радио заговорило. К Улиссу обратился Кафби, офицер врумау:

— Нам надо немедленно возвращаться, мой Повелитель. Вся страна по колено в крови. Пока мы отсутствовали, рабы и врумау восстали против нешгаи. Кругом царит хаос. Часть земель в руках нешгаи, другую часть удерживают рабы. Мы успели удрать, а остальные корабли разрушены нешгаями. Теперь мы вернулись за тобой. Рабы и Брумау ждут, что ты поведешь их к победе. Они говорят, что ты — Бог людей и явился из незапамятных времен, чтобы освободить их и избавить мир от слоноголовых чудовищ.

Очень скоро это услышит Дерево, если уже не услышало. Оно созовет дулуликов, соберет орды народов, которые живут на его ветвях, и ударит, пока люди и нешгаи будут резать друг другу глотки. Если бы только люди оставили амбиции, пока не победят своего главного врага, но разумные существа не следуют холодной логике, во всяком случае, не всегда. Они живут в маленьких темных кельях времени.

— Правитель и Высший Священник убиты, — сказал Кафби. — Теперь правит Шегниф, Великий Визирь. Его силы засели во дворце, и до сих пор мы не в состоянии его взять.

Улисс вздохнул. За ним стояло двадцать миллионов лет крови, ужаса и страданий, и казалось, сколько ни живи, впереди будет то же самое.

Он стоял на огромной равнине рядом с Авиной, ее хвост легонько ударил по его правой ноге и она возбужденно следила за маневрами корабля.

— Мой Повелитель, а что мы будем делать, когда победим нешгаев?

Он потрепал ее по пушистому плечу.

— Мне нравится твой оптимизм. После того как победим? Только не если, верно? Не представляю, что бы я без тебя делал?!

На секунду в его груди что-то екнуло. Сколько раз ее могли убить и по его вине, а что бы он тогда делал дальше?

— Бессмысленно рабам и врумау жертвовать собой, чтобы вырезать всех слоноголовых. По-моему, было бы куда лучше для каждого заключить перемирие и построить новое общество, в котором не существовало бы рабов и хозяев, а нешгаи и люди были бы равны между собой. Мы нуждаемся друг в друге для борьбы против Дерева. Нам нужно подумать о компромиссе, Авина. В компромиссах нет ничего позорного. Наоборот, сила разума — в компромиссах.

— Рабы и врумау жаждут мести, — сказала она. — Они сотни лет страдали под игом своих хозяев. Теперь они хотят рассчитаться сполна.

— Я понимаю, — сказал он. — Но страдания со временем забудутся, тем более, если мы предложим взамен светлое будущее.

— А сможем? — спросила она.

— Да. В мое время старые враги забывали прошлые обиды и оскорбления и становились друзьями.

— Мой Повелитель! — сказала она, качнувшись так, что ее бедро коснулось Улисса, хвост хлестнул его по ноге, а глаза широко раскрылись. — Потом ты скажешь о компромиссе с Деревом, нашим древним врагом. Пожирателем!

«Как знать, — подумал Улисс. — Если один разум плоти может договориться с другим разумом плоти, то почему бы не сделать то же с разумом растения? Как знать...»