Джулия Чернеда - Темная сила Вселенной

У меня хватило ума не пытаться пробраться вместе с грузом в первый попавшийся корабль — мало на каком звездолете не выставляли охрану. Если мимо сервонаблюдателей, в задачи которых входило не допустить паразитов на корабль и не выпустить их наружу, проскользнуть еще можно было, внутри груз подвергали сортировке. Пройти ее теоретическая возможность существовала, а вот остаться в живых после перелета в грузовом отсеке — нет. Мне самой приходилось заниматься погрузкой, и я знала, что безбилетного пассажира, скорее всего, ждет не комфортабельное путешествие, а гибель в вакууме — если только он не являлся обладателем скафандра и совершеннейшим авантюристом, а я не была ни тем, ни другим.

Вместо того я юркнула за ближайший буксир, поздравив себя с тем, что сумела забраться так далеко, и ощутив прилив беспочвенного, по всей вероятности, оптимизма относительно собственной способности преуспеть еще больше. Я подняла глаза на крохотные островки неба, виднеющиеся между кораблями и переплетением движущихся дорожек. Звезд было не видно, но я знала, что они там. Моя цель.

Если только я сумею пробраться внутрь какого-нибудь из этих кораблей. На меня нахлынули воспоминания, перед глазами встало другое небо, губы ощутили вкус другого воздуха, холодного, промытого дождем. Все это уже было в моей жизни — я уходила от погони, пыталась улететь с чужой планеты.

И обрела Джейсона.

Я отмахнулась от прошлого, испытывая мрачную уверенность, что на этот раз мой путь к Моргану будет далеко не столь прямым.

В этом секторе космопорта драпсков почти не встречалось. Я шла или, скорее, кралась мимо трапов и стабилизаторов преимущественно человеческих кораблей — еще одна неожиданная удача. Они должны отправляться прочь с этой планеты. Этой наукой я тоже была обязана Джейсону.

Драпския экспортировала разнообразную сельскохозяйственную продукцию. Я хмуро подумала, что в этот перечень следовало бы включить еще и аппараты экранирования мыслей и прочие приспособления, которые, несомненно, напугали бы Клан. Импортировали же драпски уйму всяких товаров, от некоторых редких металлов до произведений человеческой литературы. Однако приобретали предметы своего импорта у их владельцев самостоятельно, предпочитая посылать за ними собственные корабли. Поэтому большая часть не-драпскских кораблей вокруг меня должна была производить погрузку.

Трудность состояла в том, что торговцы, надеющиеся получить груз, находились в нижней точке цикла своей прибыли. Принять на борт незаконного пассажира, который явно чем-то насолил драпскам, значило как минимум лишиться здесь груза и задатка, а также подвести ожидающих свой товар клиентов. Очень немногие из моих знакомых торговцев могли позволить себе противостоять одному из этих последствий, не говоря уж о том, чтобы двум сразу.

Попытаться действовать подкупом? Вряд ли получится. У меня не было при себе ни одного доказательства собственной платежеспособности. Любая попытка внедриться в электронную систему Драпскии, чтобы проверить мои финансовые средства, немедленно выдаст меня с головой — сколь бы скудны ни были эти средства за вычетом моей бывшей собственности, захудалого бара на окраинной планетенке.

Таким образом, у меня оставалось два пути: найти кого-то настолько нечестного, что он согласился бы влезть в систему вместо меня, или кого-то настолько влиятельного, что он встал бы на мою сторону, в противостоянии с драпсками. Эта мысль всплыла в моей голове, когда я, добравшись до конца ряда стоящих звездолетов, очутилась перед двумя совершенно непохожими друг на друга кораблями.

Первым был уже знакомый мне «Нокрауд» — неповоротливый и какой-то неуклюже приплюснутый на вид, словно для того, чтобы опровергнуть любые возможные обвинения в космическом хищничестве.

По соседству с пиратским кораблем — и явно неспроста — притулился другой, менее крупный корабль, который не пытался казаться чем-то другим, чем был на самом деле.

Блюстители Торгового пакта, патрульный класс.

Особого выбора у меня не было. Возможно, блюстители сотрудничали с драпсками, но они хотя бы выслушают меня — несмотря на то что Клан Торговый пакт не подписывал, мы с Джейсоном были кое с кем из них знакомы и могли рассчитывать на определенное одолжение. С другой стороны, они ровно так же могли поверить утверждениям драпсков, будто этот их Фестиваль — затея совершенно безобидная, и счесть меня слабонервной участницей, которая в последний момент струсила и захотела домой, да еще и забесплатно. Объяснить, почему мне так необходимо найти Моргана, будет невозможно, не углубляясь в откровения о Клане и моих собственных способностях, а к этому я не была готова. Практически единственное, в чем я сходилась со своими сородичами, это в необходимости хранить знание о м'хире в тайне.

С пиратами риск был заранее известный и, вероятно, меньший — скаты опасны, но все же предсказуемы. Я была уверена, что, если смогу предложить им что-нибудь заманчивое, они не колеблясь нарушат ради меня какие угодно правила. Пожалуй, можно даже сыграть на их любопытстве относительно драпсков и причины, по которой они привезли меня на свою планету.

По крайней мере, эти планы были столь же здравыми, как и все остальное, что я уже сегодня совершила.

— Ззначит, ты хочешшь покинуть Драпс-сскию, — прошипела Грекик и подхватила узким черным языком капельку пены с длинного переднего клыка. — И чтобы без-сс вопросс-сов.

— Вы не пожалеете об этом, — повторила я еще раз.

Попасть на борт «Нокрауда» оказалось совсем несложно. Я просто пробралась вдоль того борта, который был скрыт от корабля блюстителей, и стала ждать, когда кто-нибудь из пиратского экипажа заметит на своих мониторах, как я бешено машу руками.

А вот справиться с собственной реакцией было куда труднее. На похожем корабле я была пленницей, а потом и вовсе едва не лишилась жизни. Хотя этот был больше и новее, а в экипаж входили и представители других рас. Но пиратский корабль окружала та атмосфера, которую я научилась различать: смесь ужаса и удовольствия от того, что существа на его борту вызывают этот ужас, — в своем стремлении убраться с Драпскии я совершенно забыла об этом. Зря я связалась со скатами, теперь я поняла это, но было уже слишком поздно.

Внешне все выглядело вполне пристойно. Мы сидели в капитанской каюте, потягивая ледяные напитки — скаты пили черную пену, которую у них, к счастью, хватило ума мне не предлагать, — и поглощали закуски, которые подавал им безмолвный человек. Я не подозревала, что их раса может любить еду, которая не пищит у них в зубах, но эта парочка откровенно наслаждалась драпскским лакомством из поджаренного сыра со злаками. Однако на этом основании вряд ли стоило делать выводы о кротости характера моих собеседниц.