Кэролайн Черри - Русалка

— Имя! Спроси, как его зовут! — закричал сверху Ууламетс. Саша поднял глаза и увидел старика, стоящего на краю ямы, а затем перевел взгляд на странное существо, которое Петр удерживал на месте острием меча, и сказал: — Он хочет знать, как его зовут.

Петр слегка потыкал съежившуюся темную массу. После нескольких понуканий удалось выяснить, что зовут его Гвиур. Это имя скорее вызывало в памяти представление о какой-то необычайной птице. Тем временем, существо медленно пятилось к темной дыре, где, однако, теперь был дворовик, который явно не собирался пропускать его туда.

— Спроси его, где моя дочь, — сказал Ууламетс, наклоняясь вниз. — Постарайся добиться ответа, или пообещай продержать его на свету до восхода солнца.

— Да знает ли эта чертова змея, — воскликнул Петр, — где находится твоя дочь?

Но перед ним была уже не змея. Существо все больше и больше походило на заросшего волосатого старичка, который, видимо от страха, припал к земле и весь дрожал, испуганно приговаривая:

— Солнце, солнце!

— Ты еще увидишь это солнце, — прокричал сверху Ууламетс, — если ты не ответишь мне. Я хочу вернуть свою дочь.

Существо прикрыло свое лицо, издавая лишь тихое сопенье.

— Учти, что он так и поступит, — продолжал уговоры Петр. — Это очень страшный старик.

— И это все, что он хочет? — прошипело созданье, прикрывая лицо когтистыми пальцами. — Его интересует эта тонкая изящная девушка? Я могу сказать ему. Я готов сделать это, только убери это железо. — Теперь между пальцами показался один бледный змеиный глаз, во всяком случае не человеческий. — Я знаю то место, где находится она, и я могу принести ее сюда: ее кости и все остальное. Только скажи этому колдуну, чтобы он отпустил меня.

— Скажи мне лучше, где она! — закричал Ууламетс.

Но в то же мгновенье перед ними снова была змея, извивавшаяся почти на уровне земли, которая мгновенно ускользнула в темную нору, пока дворовик только собирался погнаться за ней.

Вслед за исчезнувшей змеей из норы полилась жидкая грязь. Дворовик отскочил назад, издавая рычанье и отплевываясь, а, тем временем, отверстие исчезло, заполненное вязкой тиной.

— Дурак! — закричал Ууламетс. — Как ты смог упустить его?!

— Сам ты дурак! — закричал в ответ Петр, поворачиваясь кругом, но Саша быстро ухватил его за руку, и возможно, что в этот момент Петр вновь подумал о том, что в этой осыпающейся яме он был не один, а вдвоем, и даже втроем, если считать раздраженного дворовика, и даже вчетвером, если считать змею, которая только что исчезла под землей в направлении реки, и лишь один старик был наверху.

— Он обещал, — сказал Саша, обращаясь к Ууламетсу. — Он обещал сделать это. Учитель Ууламетс, вытащите нас отсюда.

Некоторое время, которое показалось им очень долгим, Ууламетс стоял и пристально смотрел на них, будто поджидая, пока появятся первые признаки бледного рассвета, а затем опустил вниз свой посох.

— Держите, — сказал он.

Петр ухватил конец посоха, стоя на осыпавшейся сверху земле, и удерживал его на высоте своего роста, в то время как Саша влез на плечи Петру, изрядно перемазав его землей и грязью, и полез вверх. Петр отплевывался, ругался, но продолжал удерживать его.

Наконец Саша добрался до верха и ползком перебрался через край ямы, помогая себе локтями и коленями, и вглядывался в предрассветный сумрак, стараясь отыскать старика, который теперь сидел на остатках прошлогодней травы и колдовал над своими горшочками, стоявшими перед ним полукругом.

Саша повернулся и лег грудью на самый край ямы, нагибаясь вниз, чтобы ухватить посох, который ему протягивал Петр и, дотянувшись, изо всех сжал рукой его гладкую поверхность, чтобы Петр мог попытаться при его помощи вскарабкаться наверх. Но он потерпел неудачу в своей попытке удержать посох в таком положении, и в итоге бросил его рядом с собой на траву.

— Я бы использовал для этого большой сук, — заметил Ууламетс, следя за происходящим как беспристрастный наблюдатель.

— Учитель Ууламетс советует взять большой сук или что-нибудь такое, — сообщил вниз Саша.

Петр с явным страданьем взглянул на него. Дворовик по-прежнему был в яме рядом с ним, но Петр решительно не смотрел в его сторону.

— Тогда побыстрее сделай что-нибудь, — сказал он.

Саша поднялся и побежал вниз по склону в сторону видневшихся ближайших деревьев, где наверняка было то, что ему нужно. Он подобрал прямо на земле вполне подходящий на вид длинный и толстый ветвистый сук и поволок его назад к яме, торопясь, как только мог, мимо старика, который по-прежнему сидел на траве, вытряхивая из горшочков какие-то порошки и бормоча под нос непонятные протяжные заклинания.

Саша спустил сук вглубь ямы, а Петр протащил его почти до самого дна, обламывая на ходу мелкие ветки, которые явно мешали ему. Саша опять улегся на краю, чтобы удерживать самые верхние ветки для большей устойчивости. Теперь в яме словно бы росло дерево, макушка которого выходила за ее край, где ее из всех сил держал Саша. По этому засохшему дереву Петр начал подниматься наверх, переступая ногами с ветки на ветку. В конце концов он добрался до сашиной руки и поднялся еще выше, в то время как Саша, стиснув зубы, изо всех сил удерживал сук.

— Малыш! — позвал старик своего помощника.

Дворовик начал быстро карабкаться вверх по веткам и вскоре появился над самым краем ямы. От неожиданности, с которой черный шар возник перед ним, Саша едва не завизжал и отпрянул в сторону, усевшись рядом с Петром, в то время как маленькое существо перемахнуло через край ямы и со всех ног бросилось к Ууламетсу.

Но старик, однако, продолжал, не оборачиваясь, посыпать землю вокруг себя, меняя горшочки и не обращая никакого внимания на его раболепствования.

— И что же он такое делает? — спросил Петр. — Что он думает о своем занятии?… И что это за странное существо?

— Я не знаю, — сказал Саша и подумал о том, что он должен был бы почувствовать хоть что-то, если то, что делал учитель Ууламетс, как он теперь его называть, и было самым настоящим колдовством. Но он чувствовал только дрожь во всем теле, пробиравшую его до костей, да предательскую слабость в глубине желудка.

— Мы должны убираться отсюда, — сказал Петр, и Саша подумал о том же самом, но только более спокойно и хладнокровно. Он хотел учесть все складывающиеся обстоятельства. — Ведь мы так и не знаем, куда ускользнуло то мерзкое созданье.

— Мы уйдем, — сказал Саша, желая этого всей душой, и желая при этом понять, на что же все-таки был способен Ууламетс. — Теперь уже скоро.

Но Ууламетс по-прежнему разбрасывал щепотки непонятно для никому ненужного порошка, продолжая при этом напевать себе под нос, потом неожиданно надергал полные ладони сухой травы и попросил принести кусок дерева.