Максин МакАртур - Время будущее

– Не рассказывайте мне сказок о нейтралитете. Я вхожу в состав администрации, которой вы подотчетны, не забывайте этого. – Вич выдержал мой гневный взгляд с видимым спокойствием. Его лицо оставалось бесстрастным. – Триллит каким-то образом оказывает на вас давление? Убеждает вас, что вы с ним как представители «Четырех Миров» должны придерживаться общей линии?

– Я не получил от Триллита никакой информации, связанной с проблемами «Четырех Миров».

– Я имею в виду совсем другое.

Некоторое время мы шли молча. Политика. Она оказывает на нас влияние, даже когда мы находимся на расстоянии тысяч световых лет от дома, и вносит коррективы в наши действия даже в условиях блокады.

Опущенные антенны Вича и его жалкий вид заставили меня пожалеть о том, что я была слишком резка с ним. Хотя у меня не оставалось сомнений по поводу того, что его и кчера что-то связывает.

– Послушайте, – сказала я, когда мы подошли к карикару, – если Триллит оказывает на вас давление и существуют какие-то обстоятельства, о которых вы не хотите сообщать мне, мы все равно докопаемся до истины. Рано или поздно. Не думайте, что у вас нет выбора.

Он медленно склонил голову.

– Я запомню ваши слова.

– Вич, вы могли бы кое-что сделать для меня?

– Если это в моих силах.

– Не могли бы вы проверить последние отчеты и посмотреть, нет ли там каких-либо сведений о кчине. Может быть, кто-то что-то видел или слышал? Нас интересуют любые слухи. Вы ведь прекрасно знакомы с документацией Конфедерации.

Вич никак не отреагировал на лесть, однако сразу же согласился помочь мне.

– Извините, но я должен расстаться с вами, – сказал он.

– Разве вы не вернетесь вместе со мной в Пузырь? – удивилась я.

Лицо Вича оставалось все таким же непроницаемым.

– У меня назначена встреча.

Он ушел.

Встреча? С кем? Возможно, у меня начинается паранойя, но неприятное чувство, что ты находишься во враждебном окружении, может сделать человека очень подозрительным. Речь идет даже не об изоляции в пространстве – а об ощущении, что кчеры, мелоты и инвиди суетятся, предпринимают какие-то действия, а мы стоим в центре всей этой суеты и чувствуем себя совершенно бессильными. Я казалась себе маленькой, совсем крохотной по сравнению с представителями «Четырех Миров». Согласно законам Конфедерации, теоретически я как начальник станции могу наложить вето на любое административное решение, принятое Вичем. Беда в том, что я могу обнаружить эти принятые решения слишком поздно – когда они уже вступят в силу и отменят мои собственные.

В тот момент, когда я стояла, тупо глядя вслед Вичу, в поле моего зрения попала чья-то маленькая фигура. Это была женщина, моя соплеменница, одетая в штатский костюм, мешковато сидевший на ней. Она шла медленным прогулочным шагом, рассматривая стоявшие вокруг здания и отражатели. Я узнала Рэйчел.

Она тоже заметила меня и махнула рукой.

– Вы должны были вернуться в клинику, – сказала я, подойдя к ней.

Рэйчел пожала плечами и откинула рукой со лба темные пряди волос.

– В такой хороший денек не хочется сидеть в четырех стенах.

– У нас всегда хорошая погода.

Я кивнула в сторону отражателей. Всегда… Мне вдруг ужасно захотелось, чтобы начал накрапывать дождик. У меня был к Рэйчел вопрос.

– Скажите, что вам показалось наиболее странным у нас?

Она на мгновение глубоко задумалась, наморщив лоб.

– Чай, – наконец ответила она.

– Чай? – удивленно переспросила я.

Рэйчел улыбнулась, видя мою растерянность.

– Мне очень жаль, я вижу, что вы разочарованы, ведь мой ответ ничего не объясняет, не так ли? Я хотела сказать, что не ожидала увидеть здесь чай. Я, конечно, предполагала, что на станции чем-то питаются, принимают пищевые добавки и витамины, готовят различные блюда, чтобы удовлетворить индивидуальные запросы, но то, что люди пьют здесь чай, причем ежедневно… да я об этом и подумать не могла.

Я никогда не задумывалась о чае. Он всегда был в наличии на станции. Мы без труда выращивали и синтезировали его. Чай обеспечивал организм микроэлементами и являлся привычным напитком. Все на станции любили чай.

– Люди пьют чай уже несколько тысячелетий. Почему мы должны отказываться от этой привычки? – Это все, что я могла ответить Рэйчел.

Рэйчел кивнула.

– Правильно. Именно это меня и поразило. Я увидела знакомую картину. Очнувшись через сто лет, мы не ожидали, что встретим нечто подобное, неизменное. – Она окинула взглядом окружавшие ее жилые блоки. – Должна признаться, что обстановка не кажется мне родной и близкой. Почему жизнь здесь так отличается от того, что творится внизу?

Рэйчел опустила глаза и теперь смотрела себе под ноги.

– Вы имеете в виду нижние уровни станции?

Я не знала, что ей ответить, и демонстративно закатила глаза к потолку. Вопрос был очень сложным. Я надеялась, что она не станет допытываться и переведет разговор на другую тему.

– Да. – Рэйчел искоса взглянула на меня, давая понять, что она не будет в угоду собеседнику перескакивать на другую тему. – Именно такой я и представляла себе космическую станцию будущего. Хорошо спроектированная, четко управляемая окружающая среда. Свет.

– Так должна была выглядеть вся станция. Обитателям этого уровня нравится такое положение.

Я пошла дальше, и Рэйчел последовала за мной.

Некоторое время я слышала лишь стук своих ботинок о кафельный пол уровня «Альфа» и шарканье обутых в сандалии ног моей спутницы.

– И вам?

– Мы не можем создать такие условия жизни для всех обитателей Иокасты. – Сказанные в сердцах слова вырвались у меня помимо желания. – Наши ресурсы ограничены. До появления сэрасов все было не так уж плохо. Мы могли добывать руду на астероидах, развивать производство на платформах и торговать своими изделиями. Центр всегда снабжал нас очень скудно. Но вот явились серые корабли, и Иокасту наводнили беженцы. Что я должна была делать? Не принимать чужие корабли, чтобы их экипажи погибли в космосе? Стали добычей пиратов? Здесь они по крайней мере сумели сохранить свою жизнь…

Я замолчала. Рэйчел с потрясенным видом смотрела на меня. Мы достигли тупика: магистраль была перегорожена входом в лифт. Здесь кончался жилой сектор.

– Простите. – Я попыталась изобразить на лице небрежную улыбку, но это мне не удалось. – Вас, наверное, утомили мои разглагольствования?

Рэйчел продолжала все так же пристально смотреть на меня.

– Вовсе нет, – сказала она. – Значит, вы – одна из тех, кто выступает против членства землян в Конфедерации?

– Нет, вы неверно истолковали мои слова. Я считаю, что мы правильно поступили, позволив инвиди ступить на Землю и затем войдя в состав Конфедерации. Но… – Я вздохнула. Мне было трудно разобраться в обуревавших меня чувствах. – Я всегда думала, что союз преследовал не только высокие цели – жить в мире и согласии с другими расами, – но и имел практический смысл, обеспечивая своим членам защиту от врагов в галактике. Однако теперь моя уверенность в последнем поколеблена. Конфедерация не пришла нам на помощь.