Максин МакАртур - Время будущее

– Торговец Триллит каким-то образом пронюхал о моих полуофициальных сообщениях в Центр и начал требовать информацию в обмен на свое молчание. В противном случае он грозился донести на меня в службу безопасности станции…

– Он шантажировал вас?

– По существу, да. Сначала это серьезно не влияло на качество и частоту моих сообщений, но постепенно требования Триллита стали чрезмерными. Мое начальство и я решили положить этому конец, но тут нагрянули сэрасы, и связь прервалась. В новой ситуации я попал бы в очень неловкое положение, если бы Триллит рассказал вам, представив доказательства, о нашем с ним сговоре.

Невозмутимый вид Вича делал его признание похожим скорее на рабочий доклад. Я нервно потерла шею.

Вич, казалось, не чувствовал за собой особой вины. Я слышала, что каждый представитель бюрократического аппарата в Центре вел свою политическую игру. Это свидетельствовало о том, что они серьезно относились к своей работе.

– Я еще могу понять, что вы тайком посылали отчеты о положении дел на станции в Центральный сектор, – сказала я. – Но то, что вы имели дело с Триллитом, могло поставить под угрозу безопасность станции. Вам не следовало идти у него на поводу.

– Теперь, оглядываясь назад, могу сказать, что вы, возможно, и правы, – согласился он так, словно речь шла об упущенной возможности заказать какое-нибудь второстепенное оборудование.

Его реакция приводила меня в бешенство.

– Это касается безопасности всех нас. Как часто вы рылись в моем интерфейсе?

Его антенны выпрямились.

– Ни разу. Ведь вы наверняка заметите бы, что в вашу систему кто-то проникал. Вы прекрасно разбираетесь во всех тонкостях технических устройств. Во всяком случае, не хуже меня.

– Почему же вы сегодня изменили своим правилам? Неужели он рассчитывал на то, что я поймаю его за руку. Действительно, Вич вел себя очень неосторожно.

Он не сразу ответил. Вич сидел несколько секунд молча, сжав руки. Его антенны подергивались.

– Я приходил сюда сегодня рано утром. Связавшись с вашим жилым блоком, я узнал, что вы уже поднялись, и решил, что вы здесь.

Сегодня рано утром я разговаривала с Мердоком об убийстве Кевета.

– А почему вы не проверили индикатор коммуникатора?

– Он был отключен.

Сейчас бесполезно дискутировать по этому вопросу, его правоту или ложь легко будет доказать, заглянув в технические регистрационные протоколы.

– Продолжайте.

– Мне необходим был файл, который по ошибке послал вам один из сотрудников бюро по трудоустройству.

Недоказуемо. Но какое это теперь имеет значение? Я внимательно посмотрела на Вича, но его лицо было непроницаемо.

– И вы не могли подождать, пока я появлюсь в своем кабинете?

– Нет, я не стал ждать. Интерфейс работал в режиме ожидания, и я попытался сам найти нужный мне файл.

Я заходила в офис ночью, чтобы записать краткое сообщение о встрече с сэрасами. Вполне возможно, что я потом не вышла из системы, учитывая ту смертельную усталость, которую я испытывала тогда. Я не хотела быть излишне мнительной и подозревать Вича во лжи без веских на то оснований.

– Когда я начал искать то, за чем пришел, внезапно открылся какой-то файл. Сам, без моей помощи, – продолжал Вич. – Должно быть, он был запрограммирован на то, чтобы немедленно появиться на экране, как только интерфейс будет активизирован. – Наверное, Вичу пришлось попотеть, разбираясь в моем немодифицированном интерфейсе. – Это было письмо от мистера Квотермейна. – Холодок пробежал по моей спине. – Очевидно, вы его еще не видели.

Голос Вича доносился до меня словно издалека сквозь гул, стоявший у меня в ушах.

– Какое письмо? – Я сосредоточила все внимание на экране монитора и начала просматривать свои персональные файлы.

– Значит, вы действительно еще не успели посмотреть его. – Интонация, с которой Вич задал этот вопрос, была скорее утвердительной. – Так я и думал, поскольку об этом свидетельствовало ваше поведение. Я хотел сообщить вам о письме, но это выставило бы меня в невыгодном свете, поэтому я решил вывести его на экран, чтобы привлечь ваше внимание к нему сразу же, как только вы войдете.

Как только письмо было прочитано, оно автоматически сохранялось в каталоге отложенных файлов, а я обычно редко заглядываю туда. Наконец я нашла его и открыла с замиранием сердца, чувствуя, как у меня внутри все холодеет.

Вич взглянул через мое плечо на экран и опустил антенны.

– Да, это то самое письмо, – подтвердил он.

Я бросила на него недовольный взгляд и вновь сосредоточила все свое внимание на экране.

«Хэлли, дорогая. Я посылаю вам это письмо, честно говоря, потому, что не нахожу в себе мужества прийти к вам и рассказать обо всем лично. Кроме того, возможно, нам небезопасно встречаться.»

Брин сидел в своем жилом блоке на краешке стула и записывал это видеописьмо, как путник, остановившийся на минуту, чтобы зафиксировать пришедшие ему вдруг в голову мысли, а затем продолжить свой путь. Он был одет в простой черный комбинезон. Волосы Брина были всклокочены.

«Сейчас десять часов вечера, и я нахожусь в полном смятении духа. Я решил дождаться полуночи – поскольку, как мне кажется, это самое подходящее время для низких поступков. Я знаю, что вы увидите это письмо не раньше утра, поэтому пошлю его вам перед уходом из дома.»

Но я не увидела его сегодня утром, потому что была очень занята расследованием убийства Кевета и проблемами, связанными с кчином. Я посмотрела на Вича. Тот внимательно слушал Квотермейна.

«Мастер послал меня… Впрочем, нет, не послал, а попросил кое-что сделать для него.»

Следующие несколько фраз Брин произнес быстро, опустив глаза.

«Мастеру нужно кое-что в той зоне станции, куда ему трудно добраться. Речь идет о складском отсеке в «Сигме». Он дал мне приспособление, необходимое, чтобы беспрепятственно войти туда.»

Квотермейн поднял голову и взглянул прямо в экран. Глубокая морщина залегла между его сдвинутых бровей.

«Мне очень жаль, Хэлли, что все так вышло. Он говорит, что все это делается для всех нас – для вас, Хэлли, в частности. Он говорит, что я не должен знать подробностей.

Я не уверен, что правильно поступаю. Мой внутренний голос сейчас молчит. Но Мастер никогда не лгал мне прежде, и я Не думаю, что станет обманывать меня теперь. Может быть, ответ на мои вопросы даст то, что я найду в этом отсеке Мастер сам точно не знает, что это. Он говорит, что это нлитри. Если попытаться перевести это понятие, то наиболее близкое к нему по смыслу слово будет «информация», хотя нлитри шире по своему значению и вмещает в себя все – от докладной записки до пророчества. Я полагаю, что эта информация находится на чипе или каком-нибудь другом устройстве хранения данных. Мастер снабдил меня всем необходимым, чтобы переписать ее в любом случае.»