Мэрион Брэдли - Уцелевшие (Охотники Красной Луны - 2)

- И что же? - яростно, с горящими глазами ощетинилась она. - Или ты считаешь, что я теперь твоя собственность? И уже не могу поступать так, как мне хочется? Впрочем, ты ошибаешься, если смотришь на наши взаимоотношения с ним так, - добавила она уже более рассудительно. Посуди сам, в его-то возрасте, после того как он провел всю жизнь в полной изоляции, нося позорную кличку труса, теперь он ощущает, что добился успеха, он убил гранта, он оценен и даже нравится, он вдруг осознал, что я не только его наставник, но еще и женщина. Просто глупо сердиться на него за это. Он только еще становится мужчиной. Для меня эти отношения ничего не значат, Дэйн; и с чего ты вдруг решил ревновать и переживать?

Они приближались к лагерю, и Аратак, заслышав их раздраженные голоса, поднял голову, укоризненно посмотрел на них, философски пожал плечами, повернулся и тактично удалился ловить мух. Дэйн по опыту общения с ним понял, что Божественное Яйцо, должно быть, высказалось насчет того, что бессмысленно вмешиваться в ссору между обезьяноподобными мужского и женского пола. Эта мысль заставила Дэйна расслабиться.

Но он тут же вспомнил о том, как Райэнна бросилась в объятия Джоды, и злость вновь овладела им. Он сердито буркнул:

- Ты просто скрываешь правду под болтовней о науке. И если тебе так уж хочется закрутить романчик с парнем, я не могу препятствовать, но знай, что я разочарован твоим вкусом! Выбрать дикаря с планеты, где нас принимают за Звездных Демонов!

- Да сам-то ты кто такой, - рявкнула она, бледнея от гнева, - чтобы рассуждать о варварах и дикарях? - Но тут же, осознав смысл собственных слов, она замолчала и застыла с раскрытым ртом. Однако Дэйн не обратил на это внимания. Сбросив тушу на землю, он опустился рядом с карликом на колени и сказал:

- Надо его освежевать. Если есть желание, займись ощипыванием птицы; если нет - костром, чтобы по крайней мере завялить мясо за ночь.

Краем глаза он увидел, как она нерешительно шагнула к нему. Он намеренно не заметил этого. Проклятие, на сей раз она зашла слишком далеко! И когда он, ловко орудуя острым ножом, стал отделять шкуру от мяса, то вдруг остро ощутил свое одиночество и внезапно осознал, насколько же мало общего у них с Райэнной, разве что воспоминания о пережитых вместе опасностях на охоте на Красной Луне. Он совершенно чужд ей, и, возможно, для нее он такой же варвар и дикарь, как Джода, ничуть не лучше!

В самом деле, что у них общего? Любит ли он ее или хотя бы нравится она ему? Он вспомнил, как на рабовладельческом корабле мехаров они тоже ссорились, как и сейчас. Но тем не менее там, на Красной Луне, они были вместе. Он вспомнил, как впервые овладел ею там, в Охотничьем заповеднике, и осознание того, что их должны убить, лишь усиливало ощущение близости, обостряло наслаждение перед лицом смерти...

Но было ли это любовью? Достаточно ли общих приключений и сексуального влечения для последующих прочных отношений? Погруженный в депрессию Дэйн ощущал, что этого мало. После той охоты, где они единственные из людей остались в живых, память о совместно пережитом, включая и страх смерти, скрепила их дружбу. Но любовь? Любовь... Что такое любовь?

Он любил Даллит, погибшую на Красной Луне... и со смертью Даллит на всех планетах Содружества не осталось ни одного человеческого существа, с которым его связывали бы такие тесные эмоциональные узы. Он стал самым, самым, самым одиноким из когда-либо рождавшихся землян, да и сама Земля потерялась где-то среди множества звезд!

Бельсар уже давно опустился за западный край каньона, угасали сумерки; костер разгорался все ярче, как и звезды на небе. Дэйн наконец-то разрезал мясо харлика на полоски. Райэнна с холодной вежливостью одобрила его работу и вместе с Джодой принялась нанизывать их на палочки, заготовленные ею и Джодой, и развешивать над длинной, выложенной камнями ямой с огнем.

- Смотри, теперь мы кладем сверху сырые листья, - сказала она Джоде, и в этом дымке сушим мясо так, что можно нести его несколько дней. Нет, Джода, все не нанизывай, оставь немного на ужин...

- На ужин у нас есть птица, - сказал Дэйн. Он видел, как Райэнна ощипала тушку и даже перевязала для жарки крылышки и ножки тонкими зелеными прутьями.

- Выбросьте эту птицу, и пусть ее сожрут виреки, - презрительно сказал Джода. - Даже с голоду я не буду есть мяса, добытого бесчестным оружием!

Виреки и были те самые хищники, питавшиеся падалью. Марш пожал плечами.

- Ты как хочешь, - сказал он. - Я же твоим табу не связан; извини, что, может быть, оскорбляю тебя, но лишнее мясо нам совсем не помешает. И, кстати, выбрось-ка кости и кожу харлика, пусть полакомятся хищники.

Джода вспыхнул.

- Я не собираюсь подчиняться приказам человека, который может бросить копье!

По тону, которым это было произнесено, Марш понял, что Джода употребил самое неприличное здесь ругательство, а Райэнна резко сказала:

- Джода! Извинись перед Дэйном, и сейчас же!

Марш подумал, что парень откажется подчиниться. В свете костра было видно, как тот напрягся от гнева. Затем Джода опустил глаза и сказал:

- Моя госпожа права. Мы путешествуем вместе и вместе подвергаемся одной опасности, и я постараюсь... - Он замялся, припоминая фразу Аратака. Почтенный говорит, что надо оставить непохожим их непохожесть. Я сожалею, Дэйн, что оскорбил тебя, и еще больше сожалею, что оскорбил _фелиштару_. Но я не стану есть мяса, добытого бесчестным путем. - Он замолчал, поднял шкуру и кости харлика и понес их прочь от костра. Райэнна проводила мальчика подчеркнуто нежной улыбкой, и Дэйн, вновь охваченный волной гнева, подумал: "Да ей просто нравится, как один варвар ссорится с другим, в то время как она с отстраненностью ученого наблюдает за ними!"

Когда Джода вернулся, они поели под рычание сбегающихся к останкам харлика хищников. Райэнна тактично убеждала Дэйна и Джоду, что коль скоро они вынуждены путешествовать вместе, то открытые столкновения друг с другом чреваты опасностями для всех. Тем не менее землянин продолжал ощущать скрытое отчуждение. Расположенность Райэнны к Джоде, поощрение его ухаживаний заставляли Марша задуматься над тем, что и он, Дэйн, в свое время был выбран ею, а не наоборот. Он вглядывался через пламя костра в знакомые зеленые глаза, единственное, что осталось прежним в ее облике после того, как она сменила цвет кожи и волос, но даже эти глаза и ее улыбка не успокаивали его.

Над костром ярко светили звезды Бельсара. Звезды демонов-охотников, звезды, внушающие страх людям, которые также страшатся метать копье и бросать камень! И где среди этого множества звезд находится утерянное землянином солнце? И где среди этих миллионов сияющих лучей тот, что указывает на маленькую, такую незаметную, но родную его планету? Дэйн, жуя сочную, поджаристую кожицу птицы, страстно хотел бы оказаться не здесь, в Великом каньоне Бельсара-4, а в земном Великом каньоне, смотреть в небо и видеть Большую Медведицу, Северную Корону и Андромеду, а не эти звезды, где обитают демоны. Никогда еще в жизни не чувствовал он себя таким одиноким, несмотря на присутствие Аратака, несмотря на дружеские интонации в голосе Райэнны и ее нарочито любезные улыбки. И тем не менее, забравшись под одеяло, он ощутил потребность в тепле ее тела, как в защите от одиночества и блеска звезд.