Ричард Морган - Сломанные ангелы

– И кем вы себя считаете? – Он говорил подчеркнуто вежливо, но повел себя более напряженно. И окончательно забыл про тарелку с едой. – Кем вы собираетесь стать?

Я пожал плечами:

– Трудно дать определение. Кем-то более совершенным. Возможно, наемным убийцей, почему бы нет? – Его глаза вспыхнули, и я тяжело вздохнул. – Сян, извини, что я огорчил тебя, но ведь это правда. Возможно, ты не желаешь признать это, как и большинство солдат. Надев форму, вы говорите, что навсегда отказываетесь от права на собственные решения – относительно всей вселенной и относительно своих отношений с ней.

– Это квеллизм, – сказав так, он отпрянул от стола.

– Возможно. Что не меняет сути.

Не знаю, отчего я так проникся его личностью. Наверное, захотелось расшевелить его из-за характерного для нин-дзя внешнего спокойствия. Или потому, что мне пришлось слишком рано проснуться.

– Сян, задай себе вопрос: что ты сделаешь, если командир прикажет отбомбиться плазменными бомбами по госпиталю, полному раненых детей.

– Бывают такие особые ситуации…

– Нет! – Меня поразила собственная резкость. – Солдаты не делают такой выбор. Посмотри в окно: в пепле, что ветер носит вокруг нас, есть доля атомов, принадлежавших конкретным людям. Мужчинам, женщинам, детям. Все они испарились потому, что один вполне конкретный солдат выполнил приказ одного конкретного командира. У него на пути стояли люди.

– Удар нанесли войска Кемпа.

– Не надо, ладно?

– Я не стал бы выполнять…

– А тогда, Сян, ты не солдат. Солдаты выполняют приказы. Думать им не положено. Ты перестаешь быть солдатом в ту секунду, когда отказываешься выполнить приказ. И становишься обычным наемным убийцей, пытающимся вести торг об условиях своего контракта.

Он встал со стула и сухо произнес:

– Мне нужно переодеться. Прошу, передайте мои извинения капитану Сутъяди.

– Конечно. – Я взял со стола киви и прокусил кожуру. – Там и увидимся.

Проводив Сяна взглядом, я встал из-за стола и вышел вон из купола в утреннюю прохладу, пытаясь прожевать горькую шероховатую кожицу киви.

Снаружи медленно отходил от сна лагерь. По дороге к общему куполу я заметил Амели Вонгсават, склонившуюся над одной из опорных стоек штурмовика. Ей помогала Крю-иксхэнк, державшая на весу гидравлический привод. Так как Вордени поселилась в лаборатории, три оставшиеся женщины заняли места в одном куполе – не знаю, случайно или по предварительному сговору. Странно, но никто из мужчин на оставшуюся койку не претендовал.

Увидев меня, Крюиксхэнк приветственно замахала рукой.

– Хорошо спали? – спросил я в ответ. Она широко улыбнулась:

– Да как мертвые!

В дверях общего купола нас встретил Хэнд, сверкающий свежевыбритым лицом и покрытием из новенького "хамелео-на". В воздухе летали частички того, что, по моему предположению, могло сыпаться из его волос. Хэнд настолько походил на денщика, что захотелось дать ему в зубы – с утра, для порядка.

– Доброе утро, лейтенант, – сказал Хэнд.

– Доброе.

– Как отдохнули?

– Плохо.

Внутри общего купола три четверти места было отдано под совещательную комнату. Остальное пространство отгородили, и оно досталось Хэнду. Для проведения собраний имелась дюжина расставленных по кругу стульев, каждый с клавиатурой и текстовым процессором, а также проектор карт, с которым уже возился Сутъяди. Проектор демонстрировал огромную, размером со стол, карту побережья и прилегающей местности, испещренную пометками. По ходу дела капитан вводил с клавиатуры данные. Я вошел и сразу встретил направленный на меня взгляд.

– А, Ковач. Отлично. Если не возражаете, я попрошу вас отправиться на небольшую экскурсию. Вдвоем с Сунь прокатитесь на гравитационном скутере.

Я зевнул.

– Приятная перспектива.

– Да, но не это главное. Нужно расставить датчики внешнего кольца охраны – так, чтобы мы имели фору в несколько километров и могли бы ответить на вероятное нападение. Датчиками займется Сунь, но кто-то должен прикрыть ей "задние полусферы". Постоите за турелью. Хансен и Крюиксхэнк начнут с севера и пойдут в глубь побережья. Вы направитесь на юг с тем же заданием. – Тут он улыбнулся. – Посмотрим, сойдетесь ли вы в средней точке маршрута.

Я кивнул:

– Хорошая шутка. – Сев на стул, я принял расслабленную позу. – Предпочитаете наблюдать, Сутъяди? Вызывает привыкание.

Поднявшись к отрогам Дэнгрека, мы смогли оценить опустошение, прошедшее по Заубервиллю. У самой оконечности полуострова – там, где находился эпицентр взрыва, – образовался уже заполненный морем кратер, совершенно изменивший очертания береговой линии. Периметр кратера был затянут дымом, и я разглядел множество пожаров, огни которых отмечали места былой политической активности словно маяки.

От активности осталась радиоактивность, а от городских построек не осталось ровно ничего.

– Нужно было отдать его Кемпу.

Я произнес это, обращаясь в основном к свежему морскому ветру.

– Принимая решения, он не валандается с комиссиями. Ему нет дела, как это выглядит. Если Кемп видит, что проиграл – бах! И с небес обрушивается пламя.

– Что? Это ты мне?

Сунь Липин никак не могла оторваться от начинки охранной системы, только что установленной нами.

– Нет, не совсем.

Она с сомнением подняла бровь:

– Разговариваешь сам с собой? Нехороший знак, Ковач.

Хмыкнув, я пересел на место стрелка. Наш гравицикл стоял на траве немного скособочившись, но турель с лазерами "Санджет" четко держала горизонт. Время от времени автоматика поводила стволами влево-вправо – то ли из-за колыхавшейся травы, то ли реагируя на мелких животных. Странно, если кто-то из этих зверьков смог выжить после взрыва.

– Ладно, с этим все.

Сунь закрыла лючок техобслуживания системы. Выпрямившись, она мельком взглянула в сторону турели, довольно нетвердо стоявшей на ногах. Сперва лазеры уставились прямо в землю, а затем обратились в сторону горной гряды. Установка снова выпрямилась в момент, когда из верхней части корпуса высунулись стволы ультравибраторов, словно напоминая о своем назначении. Гидравлика тут же перевела установку в нижнее положение, прижав к земле так, чтобы сделать незаметной для приближающегося врага. Из-под вооружения высунулся гибкий метеодатчик. Боевая машина до абсурда напоминала покалеченную лягушку, изувеченной лапкой пробующую воздух перед собой. Я включил микрофон.

– Крюиксхэнк, это Ковач. Ты на связи?

– Что еще делать бедной девушке? Где ты, Ковач?

– Только что установили шестой номер. Ищем место для пятого. Полагаю, скоро будем в прямой видимости. Не забывайте ставить свои метки так, чтобы они читались.