Ричард Морган - Сломанные ангелы

Действительно, впечатляло.

Конечно, можно преодолеть межзвездные расстояния путем остронаправленной трансляции. Люди способны перелетать куда дальше за время, вполне сопоставимое. Но для этого необходимо перевести себя в цифровую форму, а потом загрузить образ своей памяти в новое тело. На что требуется время и техника. Короче, это целый процесс.

Никакого процесса не было. По крайней мере никто его не заметил. Мы просто перешли черту. У меня было только желание и скафандр. И я смог шагнуть на ту сторону.

На память вновь пришли слова Сутъяди: "Мы не принадлежим этому миру". И подсознание немедленно изолировало их эффект. Остались лишь изумление и благоговейный ужас.

– Мы остановились, – сообщила негромко Вонгсават. – Что-то компенсировало момент нашей инерции. Ждите продолжения. Господи, спаси и сохрани.

Голос Амели, без того тихий, на последних двух словах понизился до шепота. Взглянув на дисплей, я подумал, что мы движемся в направлении тени. Никак не мог избавиться от привычных ощущений. В следующую секунду, осознав, что здесь не может быть никаких заслоняющих солнечный свет гор, я почувствовал страх. Тот страх, что, должно быть, ощутила Вонгсават секундой раньше.

Звезды над нашими головами пошли куда-то вбок.

Потом они беззвучно исчезли, с ужасающей быстротой заслоненные какой-то огромной и нависшей, казалось, в нескольких метрах над нашими иллюминаторами тенью.

– Вот он.

Я сказал и почувствовал, как внутри пробежал холодок, будто я сам вызвал призрака.

Вонгсават склонилась над дисплеем:

– Дистанция… Около пяти километров. То есть размер этого…

– Около двадцати семи километров в поперечнике.

Я сам считал информацию с экрана.

– И пятьдесят три – в длину. И внешние части конструкции…

Я замолчал.

– Большой. Очень большой.

– Нет.

Справа послышался голос Вордени:

– Взгляните на зазубрины по краю. Каждая из них глубиной около километра.

Вонгсават отреагировала, не задумываясь.

– И почему я не продаю билеты на лучшие места? Госпожа Вордени, не могли бы вы пройти в кабину и сесть на место?

Оправдываясь, археолог пробормотала:

– Простите, я только…

Сирены. Возгласы в кабине экипажа.

– Оно идет на нас!

Вскрикнув, Вонгсават поставила "Нагини" на корму. Маневр, способный причинить немало неприятностей в условиях внешней гравитации. Учитывая ее отсутствие и наличие у штурмовика собственной гравитационной установки, ощущений было не больше, чем на аттракционе. Крутая спираль и переворот через голову.

Но я уже видел нечто иное.

Приближалась ракета. Она шла на нас сверху вниз, хорошо заметная через иллюминаторы по правому борту.

Было слышно, как с энтузиазмом докладывают о готовности механические голоса оборонительной системы.

Снова выкрики из кабины экипажа.

Я напрягся. И тут же успокоился, поддавшись включившимся рефлексам Посланника, готовый к неминуемому удару.

– Нет, не может быть, – сказала Вонгсават.

В космосе невозможно увидеть ракету. Даже те, что строим мы сами, движутся слишком быстро и не позволяют следить за собой невооруженным глазом.

– Столкновение не угрожает, – сделал вывод бортовой компьютер. – Столкновение не угрожает.

– Объект почти не движется.

Покачав головой, Вонгсават открыла новый экран.

– Вертикальная составляющая почти… Слушай, да он в дрейфе.

Указав на небольшой всплеск на спектроанализаторе, я сказал:

– Там есть какая-то аппаратура. Возможно, это электроника, а не просто кусок камня. По крайней мере не только камень.

– Да, но активности нет. Объект совершенно инертный.

– Почему не подойти ближе? Повернись другим бортом и сдай назад.

Мысленно сделав выкладки, я сообщил:

– Всего метров на сто. Объект будет рядом с защитным экраном. И включи наружное освещение.

Вонгсават посмотрела на меня взглядом, в котором непонятно как смешались пренебрежение и ужас. Этой рекомендации не содержалось в полетных инструкциях. Более важно, что, по всей вероятности, в ней был такой же заряд адреналина, как и во мне. Достаточный, чтобы испортить характер.

– Меняю галс, – наконец выдавила она.

На внешней обшивке штурмовика зажегся свет.

Идея была совершенно никакая. Прозрачный сплав, из которого сделаны иллюминаторы, предназначался специально для боевых действий, и их могло пробить разве что микрометеоритом. И уж конечно, не объектом, дрейфующим в пространстве на самом малом ходу.

Однако то, что стукнуло "Нагини" по носовой обшивке, ударило действительно сильно. Позади меня на резкой, истеричной ноте вскрикнула Таня Вордени и тут же замолкла.

Высушенные холодом, разорванные или, скорее, вспучившиеся из-за низкого внешнего давления останки казались вполне узнаваемы. Замороженный труп человека, одетого по-летнему. Как в Дэнгреке.

– Боже правый… – опять прошептала Вонгсават.

Почерневшее, обращенное прямо на нас лицо смотрело пустыми глазницами, из которых тянулись пряди лопнувшей и отвердевшей от холода ткани. Под глазницами зиял рот, открытый в беззвучном крике, столь же немом, как и в момент, когда его владелец агонизировал в пустоте и старался подать голос. Ниже виднелась до абсурда яркая летняя курточка, под которой было раздутое внутренним давлением гело. Что совершенно понятно.

Сведенная последней судорогой и похожая на клешню рука стукнула по иллюминатору. Мелькнула вторая, заведенная за голову. Ноги были подогнуты, одна впереди, другая позади.

Кем бы ни был этот человек – он умер в вакууме. Позади тихонько плакала Таня Вордени. Она произнесла имя.

Остальных мы обнаружили по маякам на их скафандрах. Они плавали в пустоте под дном скорлупы диаметром метров примерно триста вблизи того, что, по всей вероятности, было причальным портом. Их было четверо, одетых в дешевые цельнооболочечные скафандры. Судя по внешнему виду, трое медленно умерли от недостатка воздуха. Если принять во внимание технические характеристики скафандров, это заняло часов шесть или восемь.

Четвертый не захотел ждать. В его шлеме остались два аккуратных отверстия диаметром сантиметров в пять – одно слева и другое справа. Сделавший свое дело промышленный лазерный резак болтался тут же, привязанный к правому запястью.

Вонгсават отправила наружу универсальный аппарат с нашим роботом для сбора останков. Мы молча наблюдали, как совсем небольшая машина беззвучно перетаскивала останки к "Нагини", аккуратно фиксируя за руку очередной труп. То же самое робот уже проделал с телом Томаса Дхаса-напонгсакула, найденного у самых ворот первым.

Тела, облаченные в блестящие оболочки, делали весь процесс сходным с похоронной процессией. Только шла она обратно, и в конце концов возвращенные из космоса тела оказывались в шлюзовой камере "Нагини".