Александр Шубин - Ведьмино кольцо. Советский Союз XXI века

Прочитав это предисловие к игре, они не успели насладиться самой игрушкой — путь от Иркутска до истока Ангары короток.

Не всякий готов выдержать унижения, через которые необходимо пройти, чтобы попасть на Байкал. Особая заповедная зона охранялась целой дивизией Союзной экологической комиссии. Уже на стоянке электромобилей в Иркутске их обыскали на предмет всяких недозволенных веществ, подвергли инструктажу и взяли подписи, что они обязуются выполнять... не нарушить... выбрасывать мусор в строго... использовать костры в специально отведенных...

В электромобиле и у истока Ангары обыск продолжился, затем пришлось подождать около часа, пока зону покинет несколько посетителей (их количество не должно превышать определенного числа), после чего им наконец вручили временный пропуск и напомнили, что в их распоряжении шесть часов. Они решили не тратить время на облет всего Байкала и посидеть на берегу недалеко от Ангары.

Ближайшие несколько кострищ — специально оборудованных площадок с привозными дровами — были заняты. В одиночестве у потухшего костра сидел человек в черном плаще, сосредоточенно смотревший в сторону Саян. Лайза направилась было к нему, но Володимир ее остановил: «Не надо его трогать. Их вообще лучше не беспокоить. Пойдем дальше».

Они уже подустали брести по берегу, как вдруг увидели знакомые лица. Ольгу и ее спутников бурно приветствовал Вася, с которым у костра на травке сидело еще несколько человек, распевая песни под прилагавшуюся к костру гитару (прежнее поколение сотрудников ФЭКа вышло из недр Дружин охраны природы и считало, что сидеть у костра без гитары дурной тон).

Невзирая на секретность, Вася и Ольга принялись эмоционально рассказывать друг другу новости последнего месяца. Гуля уже несколько дней практически не отлипала от Васиной фигуры — путешествие до границ Союза сблизило их. Ахмед почти не мигая смотрел на загадочную поверхность Байкала, в котором все время что-то двигалось и перемещалось, словно озеро ворочалось в неудобном ложе, отороченном по-рериховски вычерченными Саянами. Володимир бывал на Байкале десятки раз и чувствовал себя здесь как дома. Собственно, он и уговорил Ольгу посетить это блаженное место. По глубокому убеждению Володимира, именно здесь расположена истинная, сокрытая от непосвященных, столица мира. Лайза была готова с ним согласиться. Она в восторге бегала вдоль берега и иногда, повизгивая, загребала босыми ногами ледяную воду и тут же выскакивала на теплый берег. В восторге пребывал и Масипас, который взбирался на сосны, курлыча низвергался вниз и прыгал на всех своих новых и старых знакомых, призывая их носиться, как Лайза, чье поведение, с его точки зрения, было единственно верным. Равнодушнее всего к Байкалу оказалась Челка. Ее интересовал Ахмед, которого возвращавшаяся из Америки революционерка случайно встретила в Иркутске и очень тому обрадовалась. Она видела видеограмму Ахмеда в антитеррористическом досье, которое удалось скачать из взломанной хакерами Среднеазиатской базы. С лидером аральских партизан она не могла не познакомиться и пристала к нему с антиимпериалистическими предложениями и планами. Ахмед знал о Челке и даже взял у нее несколько явок, но от дальнейшего обсуждения перспектив борьбы уклонился. Но Челку от себя гнать не стал. Он уже проверял людей для нового дела. Может, пригодится.

Сейчас Челка, найдя в лице Володимира собеседника, принялась обличать оппортунизм американцев. Ведь была возможность свалить преступный режим, и тут...

Володимир оценивающе разглядывал молодую революционерку и, чтобы поддержать разговор, интересовался, зачем было валить режим и чем был бы лучше следующий президент или что там пришло бы на смену предыдущему. Челка горячо доказывала, что единственная возможность обеспечить движение мира вперед — это перегибать палку, чтобы общий вектор не был равен нулю.

— Ох, если бы все было так просто, как кирпич в учебнике физики. А если ты играешь с маятником... — Володимир символично поднял фильтратор на шнурке и щелкнул его по головке: — Бух! Народовольцы грохнули государя-реформатора. Очень радикально. А общество качнулось назад. Народовольцы привели к власти реакционного Александра-миротворца. — Фильтратор рассчитанным маршрутом качнулся назад и стукнул Челку по носу. Очень обидно. Но она была выше этих дешевых проходок и отбила выпад:

— Народовольцы выиграли. Без Александра III и его тени — Николая-святого не было бы Пятого года. Они — великие революционеры.

— Кто, народовольцы или Николай-святой?

— И те, и другие. Только первые — сознательные вершители, а другие — игрушки в руках истории. Поэтому народовольцев чтили в период революции, а Николая — реакции. — Воспользовавшись паузой, Челка вырвала фильтратор из расслабленных перстов Володимира, да еще и попыталась вернуть ему щелчок по носу, но неудачно.

— Боюсь, народовольцы, как люди честные, меньше всего хотели привести к власти Александра III. «Чем хуже — тем лучше» — это не их принцип. К сожалению для них, они не знали, как устроено поле, на котором играли. Отсюда и результат.

— Да! Они хотели другого! — Челка резко вскочила и в прыжке размяла затекшие ноги. Товарищи по борьбе знали, что гимнастика — для нее способ сбросить адреналин. Да и Володимир догадался, что поддел революционерку намеком на ее иезуитство. — Но радикальная стратегия беспроигрышна. Народовольцы хотели заставить террористический режим отступить под угрозой террора. Их сумели схватить. Однако слабые стороны режима они же вскрыли! И смотри: через двадцать лет эсеры ударили поточнее, убили Плеве — и режим потек!

— Это точно, потек. Только пораньше. Когда завербовал Азефа. И его руками сановники стали выяснять отношения. И потом эту игру было уже не остановить. Сталин воспользовался выстрелом Николаева, Гитлер — пироманией Ван дер Люббе, Буш — атакой камикадзе.

— Ну не надо путать Гоголя с Гегелем! Народовольцы и эсеры знали, чего хотели, а твои примеры — это же отморозки, безмозгляк.

— Да почем ты знаешь? У каждого психа — своя программа, и притом очень логичная. Вот только результат не всегда соответствует ожиданиям. Азеф хоть был профи, предшественником стрелков на заказ. А тем, кто лезет в эти игры по своей инициативе, остается роль пешек. Ты вот тренируешься, изнуряешь себя, как Рахметов, ради великого дела. А кто-то уже разместил тебя на доске.

— Может, и разместил. А если у меня своя доска шире, чем у него? Он ведь ведет сиюминутную партию, а я — вечную.

— Только ли ты ведешь вечную? Партию ведет тот, кто видит поле.

Володимир задавал «наивные вопросы», неторопливо опутывая и заманивая.