Джон Броснан - Небесные Властелины

Джен нахмурилась.

– Не поняла.

– Эти лучи называются лазерами. Особая, понимаешь ли, разновидность света, которой в природе не существует. И прекрасное оружие. Небесным Властелином управляет компьютер - механический мозг - который уничтожает лазером предметы, приближающиеся к кораблю на опасное расстояние.

Джен ломала голову над тем, что сказал Мило. Мысль о "механическом мозге" казалась совершенно невероятной, так же как и о том, что свет может оказаться оружием. Но она же сама видела, как голубые лучи сжигали ракеты минервианцев.

– Если Небесный Властелин обладает такой мощью, - сказала она, - почему он не использовал ее, чтобы дотла сжечь Минерву? Зачем было сбрасывать бомбы?

– Я же говорю, система автоматическая. Аристы не могут управлять ею настолько, насколько бы им хотелось. Компьютер, который ею управляет, запечатан и где-то спрятан. Он находится отдельно от других компьютерных систем - от тех, что еще действуют, - и если технари из первоначальной группы, захватившей этот корабль, не получат к нему доступа, то у этой технически отсталой компании ничего не выйдет.

Джен непонимающе смотрела на него.

Он глубоко вздохнул.

– Ну ладно, попробую объяснить по-другому: лучи - чисто оборонительное оружие, которое действует помимо воли аристов. К тому же лучи направлены только на неодушевленные предметы - неживые, вроде ракет и прочих снарядов. Они не могут уничтожить и птицы, не говоря уже о человеке.

– Почему же в этом Небесные Властелины такие добрые, а в остальном - такие жестокие? -

спросила она, вконец сбитая с толку.

– Потому, моя невинная амазоночка, что первоначально у Небесных Властелинов было совсем другое назначение… Вообще-то их называли Небесными Ангелами, ибо они спустились с небес.

– С небес?

Мило ткнул пальцем в низкий серый потолок.

– Ну да, с небес. Точнее, из внешнего космоса. Они были построены на гигантской орбитальной космической фабрике почти в тысяче миль от поверхности Земли.

Джен взглянула на него с подозрением. Что он, смеется над ней, или в самом деле сбрендил?

– А как можно было построить фабрику так далеко от земли, да чтобы она еще не упала при этом вниз?

Мило закатил глаза в преувеличенном отчаянии.

– Мне некогда сейчас преподавать тебе элементарные законы природы. Уж поверь на слово - в старину люди умели выходить в космос. В ракетах, вроде тех, какими стреляли вы, только размером побольше. Да-да! И знай - когда поднимаешься высоко вверх, за пределами неба притяжения больше не чувствуешь. Именно из-за отсутствия притяжения Небесных Ангелов создавали в космосе. Специальные сплавы и материалы, из которых строился каркас и внешняя обшивка кораблей, можно было произвести только в невесомости. Они чрезвычайно прочные, но сверхлегкие.

– Понятно, - кивнула Джен.

Мило усмехнулся:

– Да неужели? Сомневаюсь. Вы, минервианцы, веками кисли в невежестве. Я расскажу тебе еще кое-что, что тоже покажется тебе невероятным. В космосе были не только фабрики, но и города. На орбите вокруг Земли, и на Луне, и на Марсе.

– Сдается мне, что ты сегодня немного перебрал крепкого пива.

Он снова засмеялся.

– А, так ты и про пиво знаешь. Рад слышать, что у вас, амазонок, имеется хоть один порок. И что, много в Минерве пили пива?

– Очень много, - признала она. - Правда, когда запасы зерна иссякли, мы перестали варить сусло. Ко вчерашнему дню в хранилищах мало что оставалось, и рационы были урезаны. У нас, правда, был спиртовой завод, но питьевого спирта он не производил, только технический. Для стряпни, отопления и прочего.

– Пропанол, да? Или бутанол?

Она пожала плечами.

– Мы называли его просто спиртом. Он готовился в таких больших чанах на заводе. В них плескалась какая-то коричневая масса, живая. Ее нужно было кормить - листьями, травой, объедками, чем угодно - она-то и делала спирт.

Мило кивнул.

– Знаю, о чем ты говоришь. Это синтетические бактерии, которые перерабатывают органику в бутанол или пропанол. Жаль, что генная инженерия ныне - утраченное искусство. Немножко повозиться бы с этими бактериями - и у вас был бы чан, производящий чистейший этиловый спирт. Его можно пить.

Джен была шокирована.

– Неужели, по-твоему, мы пошли бы на такое кощунство, даже если бы умели?

– А почему бы и нет? Ведь вы же уже пользовались "злой" наукой, столько лет эксплуатируя ваш завод.

– Но я уверена, никто в Минерве не знал, что завод - дело рук генных инженеров… - возразила Джен.

– Кто-то должен был знать.

– Ни одна минервианка не стала бы пользоваться тем, что создали генные инженеры - эти мужчины, которые больше всех виноваты, что мир стал таким, какой он есть.

– Какое ханжество! - рассмеялся Мило. - Во-первых, среди генных инженеров было немало женщин. И Минерва в старые времена не стеснялась обращаться к этой науке, и результаты налицо. Стоит посмотреть на ваших минервианских мужчин… да что там - взгляни на себя, в конце концов.

– На себя?

– Ты представляешь собой так называемый Первичный Стандарт согласно Генетическому Уставу Объединенных Наций 2062 года. Это дает тебе массу преимуществ перед всеми предшествующими поколениями. Во-первых, твоя продолжительность жизни - двести с чем-то лет, а физически ты никогда не станешь старше тридцати пяти - и даже этого возраста не достигнешь в ближайшие сорок лет. Таким образом ты избавлена от кошмаров старости, и твоя смерть, если она будет естественной, окажется быстрой и безболезненной.

К тому же у тебя феноменальная иммунная система, - продолжал Мило. - Врожденный иммунитет ко всем распространенным инфекциям и к болезням вроде рака, которые так долго были бичом человечества. Конечно, ты уязвима для более изощренных вирусов, специально созданных и выпущенных в разгаре Генных войн, и для некоторых плесеней-мутантов, которые сейчас распространяются повсюду, но эти недостатки есть у всех людей Первичного Стандарта - в целом же тебе очень повезло. У тебя невероятная способность к выздоровлению - твои кости срастаются очень быстро, если они сломаны, а нервные клетки восстанавливаются. Травмы, от которых твоих предшественников мог бы разбить паралич, у тебя проходят в течение нескольких недель. К тому же и менструации у тебя бывают лишь раз в двадцать лет, если ты не забеременеешь в период размножения.

Мысли Джен лихорадочно метались.

– Что раз в двадцать лет?

– Менструации, - повторил Мило, забавляясь ее растерянностью. - Во времена, предшествовавшие Первичному Стандарту, у женщин были менструации каждый месяц, с пубертата до менопаузы. - Заметив, что она ничего не понимает, Мило замолчал. - И чему тебя учили в твоей Минерве? Что ты знаешь о своем организме?