Джек Чалкер - Изгнанники у Колодца Душ

Он обдумал создавшееся положение. Жизнь нищего или бродяги его не устраивала. Насилие исключалось: он не знал, как драться по-макиемски, и соперники наверняка изобьют его. Короче говоря, без поддержки в приличное макиемское общество войти нельзя.

Ему оставалось только одно – пойти и сдаться.

Стражники у ворот напоминали каменные изваяния. Они стояли абсолютно неподвижно, но были готовы к молниеносному броску, как это водится у рептилий. Их глаза неотрывно следили за приближающимся Трелигом, а руки сжали арбалеты, поставленные на боевой взвод.

Трелиг подошел к одному из них.

– Простите, сударь, это королевский дворец? – вежливо осведомился он, не желая связываться с полицией или бюрократами низшего ранга.

Стражник окинул незнакомца быстрым внимательным взглядом. Когда он заговорил, его рот остался неподвижным; это лишний раз доказывало, что звуковой аппарат макиемов расположен где-то в другом месте.

– Проваливай, деревенщина. Посетителей пускают только в дни отпущения грехов.

– И все же это дворец? – настаивал Трелиг.

– Нет, штаб-квартира союза производителей лимбушей, – с издевкой ответил стражник. – А теперь проваливай, пока цел.

Трелиг решил зайти с другой стороны. Глубоко вздохнув, он осторожно спросил:

– Вы все еще разыскиваете Пришельцев, как о том говорилось в циркуляре?

В глазах стражника мелькнул интерес.

– Тебе известно о Пришельце в Макиеме?

– Да, – сказал Трелиг. – С кем я могу об этом поговорить?

– Со мной, – ответил стражник. – Если то, что ты расскажешь, мне понравится, я сообщу наверх.

"Как бы не так, приятель! – подумал Трелиг. – Судя по роже, ты делаешь только то, что тебе выгодно".

– Тогда все в порядке, – спокойно сказал он, как бы сдаваясь. – Если вам неинтересно… И повернулся, словно собираясь уходить.

– А ну стой! – раздался голос второго стражника. Тон был командный, и Трелиг, помиравший в душе от хохота, послушно замер на месте.

– Если об этом узнает кто-то другой и речь действительно идет о Пришельце, с нас спустят шкуру, – заметил второй стражник. – Лучше отведи его к старику.

– Вот еще глупости! – проворчал первый. – Таскаться вверх-вниз из-за этого молокососа!

– Если все будет нормально, нас не забудут, – ответил второй. – Иди.

– Эй ты, давай за мной, – подчиняясь приказу, велел первый стражник и лениво запрыгал по выложенной кирпичом дорожке. Трелиг поспешил следом, чувствуя себя намного лучше. Если, как сказал Ортега, все расы Вселенной и Мира Колодца, включая человечество, происходят из одного источника, то все они наверняка имеют нечто общее, заимствованное у своих создателей. А способность безошибочно распознавать и использовать слабые стороны человеческой натуры была жизнью и профессией Антора Трелига, для него не имело значения, в какой внешней форме этот человек пребывает.

Они вошли во дворец через боковую дверь и оказались в комнате весьма необычного вида.

На ее стенах были расположены десятки незнакомых устройств, верхняя часть которых напоминала гигантские наушники. Рядом с наушниками висела резиновая присоска с отверстием посредине, соединенная с длинной трубкой, свернутой в кольцо. Над каждым устройством поблескивал металлический диск с непонятной надписью.

Стражник надел наушники – крошечные ушные отверстия располагались сразу за суставом, соединяющим нижнюю челюсть с костями черепа, и прикрепил присоску в центре вытатуированной на груди эмблемы. После этого он расправил плечи и втянул живот, что позволило ему говорить невероятно громко.

Теперь Трелиг все понял. Устройство передавало звук в различные помещения дворца – в пустотелых трубках циркулировал воздух. Это был примитивный, нетехнологический телефон.

"Какой, к черту, нетехнологический!" – поправил он себя. Эти существа продвинулись в технике необычайно далеко. Они с огромной изобретательностью создали все, что может у них работать.

– Да, господин! – Стражник кричал так громко, что Трелиг пожалел, что у него в ушах нет таких же клапанов, как в носу. – Говорит, что знает о каком-то Пришельце. Да, господин. – Пауза. – Нет, ничего необычного. – Пауза. – Лично, господин? Но… – Пауза. – Будет сделано, господин. Немедленно.

Закончив разговор, стражник раздраженно сорвал с себя наушники и присоску, сунул их на полку и повернулся к Трелигу.

– Эй ты, пойдем, – проворчал он.

Трелиг двинулся за ним.

Во дворце не было ни лестниц, ни пандусов, и бывшему советнику стало не по себе, когда они вошли в тесное помещение с голыми каменными стенами, служившими для подъема на разные уровни многоэтажного дворца, и стражник просто-напросто полез наверх.

Трелиг заколебался, но потом подумал: "Черт возьми, а почему бы и нет? Ведь не разобьюсь же я". Глядя на стражника, он понял, что надо крепко прижимать к стене присоски на пальцах рук и подтягивать тело вверх, затем прижимать к стене присоски на перепончатых ногах и, разгибая колени, продвигаться дальше. Если бы он умел делать это плавно, словно поднимаясь по приставной лестнице, подъем не требовал бы больших усилий, но Трелиг оказался неуклюжим и медлительным. Он сознавал, что стражник откровенно потешается над ним, сверху донесся его насмешливый голос:

– Эй ты, давай! Нельзя заставлять старика так долго ждать!

Трелиг с большим трудом вскарабкался на третий этаж, благодаря судьбу, что не надо лезть еще выше. Этому следовало научиться. Куда хуже всю жизнь только спускаться и ходить, потупя взор. Впрочем, он тут же выкинул эту мысль из головы.

Они проходили мимо огромных комнат, устланных роскошными коврами и увешанных гобеленами. Некоторые двери были закрыты, но Трелиг чувствовал, что здесь все дышит богатством. Стены и потолки украшало множество замечательных произведений искусства, сделанных из металла, большей частью из меди и железа; но встречалось и золото, иногда инкрустированное драгоценными камнями поразительной величины.

Наконец они вошли в зал приемов – прямоугольное помещение, слишком маленькое для официальных королевских аудиенций. Стены, задрапированные темно-бордовым и золотым бархатом, поднимались вверх метров на десять, не меньше. Весь пол был покрыт толстым ковром из какого-то мягкого меха, а напротив двери располагался немного приподнимавшийся над полом помост, на котором стояло удобное кресло с подушками. Трелиг подумал, что здесь наверняка имеется еще один вход, скорее всего за помостом.

Он оказался прав. Занавес за креслом шевельнулся, и оттуда на всех четырех конечностях вышел старик-макием, который поднялся на помост и, усевшись в широкое кресло с подушками, принял совершенно человеческую позу: скрестил свои длинные нож и положил руки на маленькие регулируемые деревянные подлокотники.