Вернор Виндж - Ложная тревога

Компьютер осекся на полуслове и умолк.

– В чем дело?

– На холм, где я стою, сейчас взбирается какая-то компания.

– У них враждебные намерения?

– У них всегда враждебные намерения по отношению ко мне, но эти не вооружены. Я думаю, они заметили корональное свечение в момент вашего прибытия. Скорее всего, они из Фритауна.

– Это город? – спросил Чента.

– Да, город-государство, который в текущей войне сохраняет нейтралитет. Он построен на развалинах Первопосадска – поселения, которое еще я помогал закладывать. Хотите посмотреть на наших гостей?

Чента наклонился вперед.

– Конечно!

Вспыхнул большой экран, открывая взору травянистый склон. По склону в направлении корабля поднимались двенадцать мужчин и женщина. За ними и за этим склоном до самого горизонта простиралась гладь океана.

– Madre de Dios! – выдохнул Чента. На старых картах этот холм располагался на три с половиной тысячи километров в глубь материка. Да уж, очертания континентов в результате катастрофы явно стали другими.

– Еще раз, сэр? – сказал компьютер.

– Нет, ничего.

Чента отвлекся от панорамы и переключился на людей; скоро ему предстоит выслушивать их вопросы.

Процессия являла собой интересный материал для исследователя контрастов. Шедшие слева мужчина и женщина, хоть они и держались на приличном расстоянии друг от друга, шагали почти идеально в ногу. На мужчине были простые штаны черного цвета, короткое пальто и жесткая широкополая шляпа. Женщина была в длинном черном платье под шею, скрывавшем фигуру. Ее рыжеватые волосы были собраны на затылке и перевязаны черной лентой; на хмуром лице не было и следа косметики. Двое невысоких мужчин в центре были одеты в комбинезоны, скроенные, судя по всему, на манер одежды первых колонистов. Справа восемь полуодетых людей сгибались под тяжестью паланкина тонкой работы, в котором находился молодой мужчина. Когда группа остановилась, носилки опустили, и молодой человек легко ступил на землю. Торс его был обильно умащен. На мужчине были панталоны в обтяжку, с непомерно большим гульфиком. Строго одетая пара слева смотрела прямо перед собой, стараясь не поворачиваться в сторону противоположного фланга.

– Вот вам наглядный пример культурного расслоения, происшедшего на Новой Канаде, – заметил компьютер.

– Как далеко они сейчас?

– В двадцати метрах.

– Что ж, пожалуй, надо познакомиться. Разгрузи оборудование, которое прибыло со мной.

– Да, сэр.

Крышка люка отодвинулась, и Чента вошел в шлюзовую камеру. Секундами позже он уже стоял в высокой, по щиколотку, бирюзовой траве под бледно-голубым небом. Легкий бриз налегал на его комбинезон со значительной силой: ближе к уровню моря атмосферное давление на Новой Канаде было почти вдвое выше земного. Он уже собирался приветствовать прибывших, но первой заговорила строгая женщина, и в ее возгласе слышалось неподдельное удивление:

– Чента!

Чента отвесил поклон.

– Мадам, не могу ответить вам тем же. Полагаю, вы знаете моего предшественника.

– Прошедшее время будет более уместно, Квинтеро. Ваш двойник убит больше года назад, – сказал человек в облегающих штанах и улыбнулся женщине.

Теперь Чента разглядел, что атлетическая фигура и бросающийся в глаза наряд производили обманчивое впечатление – на самом деле мужчине было за сорок. Женщина, напротив, была намного моложе, чем выглядела на расстоянии. Сейчас она промолчала, но ее спутник сказал:

– Это на одном из твоих кораблей его убили, мерзкий рабовладелец.

В ответ на это безрубашечный денди лишь пожал плечами.

– Джентльмены, прошу вас. – Это заговорил толстяк из середины. – Не забывайте, что условием вашего присутствия здесь было проявление определенного взаимного радушия… – Безрубашечный и пуритане буквально испепеляли друг друга взглядами, – … или, хотя бы, соблюдение правил этикета. Мистер Квинтеро, я – Бретан Флэггон, мэр Фритауна и губернатор Вундлич-айленда. Добро пожаловать. Эта леди – гражданка Марта Блаунт, посол Содружества Нью-Провиденс на Вундличе, а тот господин, – он заторопился, желая представить обе противные стороны разом, – это боссмен [105]Пирс Болквирт, посол Онтарианской Конфедерации.

Женщина, казалось, оправилась от первоначального потрясения. Теперь ее голос звучал торжественно-официально:

– Нью-Провиденс приветствует вас как дорогого гостя и почетного гражданина. Наша страна ожидает, что вы…

– Не так быстро, миссис Блаунт, – перебил ее боссмен Пирс. – Вы двое не единственные, кого переполняют чувства гостеприимства. Полагаю, фримен [106]Квинтеро будет чувствовать себя более комфортно в обществе, где музыка и танцы не предаются анафеме как преступление против естества природы.

…??? Здесь, похоже, сканер чего-то не распознал.

… управлялся со скамейки, которая была расположена позади и выше пассажирского салона. Под сиденьем водителя размещались бак из латуни и поршневой цилиндр.

– Паровик? – спросил Виченте, забираясь в кэб.

– Угадали, – сказал Болквирт. Он запрыгнул в свой паланкин и посмотрел сверху на Квинтеро. – У кого хватает ума, тот пользуется тем, что выдержало испытание временем, – с этими словами он похлопал по атласным подушкам.

Флэггон и водитель залезли на верхнюю скамью, а Марта Блаунт и ее помощник сели к Ченте. Вооруженные велосипедисты тронули с места вниз по дороге, и авто, дергаясь и подпрыгивая, направилось вслед за ними. Мягкая обивка не могла компенсировать отсутствие нормальной подвески, а едкий черный дым из камеры сгорания свободно проникал в салон. Следовавшие позади носильщики с паланкином без труда поспевали за механической повозкой.

Через несколько минут из пыхтящего вниз по склону автомобиля открылся вид Фритауна. Город раскинулся вдоль серповидного берега бухты; северная оконечность берега представляла собой гигантские гранитные нагромождения. Если не считать этого мыса, залив был ничем не защищен со стороны моря.

– Часто бывают штормы? – обратился Чента к женщине.

– Притом ужасные, – ответила Марта без улыбки. – Но цунами еще страшнее – вот почему эти корабли, что вы видите, стоят на якоре так далеко от берега. Они заходят в порт только под погрузку.

Город располагался на террасах, которые круто уходили вверх прямо от береговой линии. Каждую террасу посередине продольно рассекала узкая мощеная медью улица, а между собой уровни соединяли ступеньки с так же отделанными медью площадками. Чента обратил внимание, что первые три яруса занимали в основном пакгаузы и ангары. Почти все эти постройки были деревянными и выглядели новенькими с иголочки. Но выше третьего яруса дома стояли уже каменные – массивные сооружения с выщербленными стенами, потрепанные непогодой. Больше всего в глаза бросалось то, что все каменные здания по форме были узкими и продолговатыми, с заостренным удлинением на конце – как нос корабля. Все, как один, носы этих каменных ковчегов были направлены в сторону моря.