Джеймс Уайт - Окончательный диагноз

– Это комплимент? – спросил Хьюлитт и улыбнулся.

– Нет, наблюдение, – буркнул О'Мара, – моя работа здесь состоит в том, чтобы приводить головы в порядок, а не кружить их. Однако кое-какую пользу из изложенных вами сведений мы все же можем извлечь. Опишите-ка подробнее это объединенное любопытство и его интенсивность. Допустим, что вирус главным образом интересовался инопланетянами в плане вселения в них. Ощущали ли вы нечто в этом духе на фоне любопытства? Например, не создалось ли у вас такого впечатления, что вирус-целитель мог бы уйти к другому носителю добровольно? Полностью ли вы уверены в том, что его уход от вас зависел от вашего эмоционального состояния, как в случае с вашей кошкой и Морредет? Постарайтесь припомнить ваши чувства и хорошенько подумайте над ответом.

– Мне не нужно долго думать, чтобы ответить на эти вопросы, – возразил Хьюлитт. – Во время тех двух случаев, когда вирус-целитель покидал меня, я ощущал глубочайшее сострадание, но я не уверен целиком и полностью в том, что это чувство является обязательным для перехода вируса от одного существа к другому. Что касается кошки, то она пробыла рядом со мной всю ночь, но контакт с Морредет был кратким – минута, ну, чуть дольше. Я помню, как мне хотелось отдернуть руки – мазь, покрывавшая рану на боку Морредет, вызывала у меня отвращение, но сначала я просто не мог оторвать руки. Когда же я в конце концов оторвал их, я помню, что мои ладони и пальцы ощущали нечто странное: жар, покалывание. Но эти ощущения исчезли через несколько секунд. Вероятно, они были субъективными. Раньше я об этом не рассказывал, потому что никто не верил ни единому моему слову, да я и сам особого значения этому происшествию не придавал.

– А еще чего-нибудь не помните – чего-нибудь такого, чему вы придали-таки особое значение? – поинтересовался О'Мара.

Хьюлитт вдохнул поглубже и больше ради Приликлы, нежели ради О'Мары, уже не в первый раз постарался не обижаться на насмешливый тон психолога.

– Если предположить, – продолжал он, – что для того, чтобы вирус перешел к другому носителю, необходим физический контакт, а он, допустим, постоянно интересовался такой возможностью, как тогда быть с моим интересом к Летвичи и к тому доктору, который въехал в палату, извините, в цистерне? Я совершенно уверен, что никакого физического контакта с ними мне не хотелось, особенно – со Старшей сестрой, так что любопытство, следовательно, принадлежало мне. Означает ли это, что вирус-целитель тратит свое время на чувства, осуществить которые не в состоянии, или он способен переместиться в любое живое существо, независимо от его вида?

О'Мара коротко, раздраженно рассмеялся и протянул:

– Да... Никогда не исключается такая возможность, что вместо помощи в решении проблемы получишь новые осложнения. Если вы правы и ваш дружок не ограничивается перемещением внутрь теплокровных кислорододышащих существ, то наши поиски в значительной степени усложнятся. – О'Мара обвел взглядом врачей. – Возможно ли такое вот радикальное преодоление межвидового барьера?

– Настолько близко к невозможному, что и говорить не стоит, – откликнулся Конвей.

– До тех пор, пока у нас не появился пациент Хьюлитт, – съязвил О'Мара, – мы считали невозможным и то, что микроорганизм, зародившийся на одной планете, способен выжить внутри существа, зародившегося на другой планете.

Конвей не оскорбился. Он сказал:

– Вот почему я ответил: не невозможно, а близко к невозможному, сэр. В метаболизме и прочих жизненных процессах хлородышащих существ по сравнению с кислорододышащими столько отличий, что биохимическая адаптация и здесь близка к невозможной.

– Да и кому бы в голову пришло поселиться внутри илленсианки? – пробурчал Нэйдрад.

– Что касается еще более экзотических форм жизни – таких, как ТЛТУ, СИЛУ или ВТХМ, – продолжал Конвей, никак не отреагировав на то, что его прервали, и устремив взгляд на Хьюлитта, давая тому тем самым понять, что мысли свои излагает для него, – то я с большой уверенностью могу утверждать, что они как носители нашему вирусу совершенно не годятся. Первые дышат перегретым паром с высоким давлением – в такой среде прежде стерилизовали хирургические инструменты. СНЛУ – существа, жившие в метановой среде, имеют сложнейшую минеральную и жидкостную структуру, разлагающуюся при температуре, на восемнадцать градусов превышающей абсолютный ноль. Что касается ВТХМ, то телфиане тоже жаролюбивы, но не потому, что у них повышенная температура тела, а потому, что для поддержания жизни они нуждаются в потреблении жесткого излучения.

Следовательно, эти три формы жизни в качестве потенциальных носителей можно исключить, – решительно проговорил диагност, – потому что вирус не выжил бы внутри ни одного из них.

О'Мара молчал, казалось, он о чем-то задумался. В это время Приликла неловко приземлился на спинку пустующего сиденья. Дрожал он не слишком сильно. Хьюлитт уже знал – Приликла так дрожит тогда, когда собирается сказать нечто, расходящееся с точкой зрения предыдущего оратора.

– Вероятно, вы ошибаетесь, друг Конвей, – прощелкал эмпат. – Вероятно, я тоже еще сильнее усложню проблему, а не предложу ключ к ее решению, но мы не можем исключить телфиан как потенциальных вирусоносителей. Нашему вирусу удалось выжить при том, что уносившее его с корабля Лонвеллина спасательное средство находилось в непосредственной близости от эпицентра ядерного взрыва. Обшивка снаряда, внутри которого пребывал контейнер с вирусом, частично расплавилась и треснула при приземлении, но даже через двадцать пять лет на ней обнаруживались следы излучения. До того, как вирус перебрался в малыша Хьюлитта, он обитал внутри полуразрушенного снаряда и поглощал более высокие, чем у телфиан, хотя и постепенно понижающиеся уровни радиации. На ту пору со времени первоначального облучения прошло всего пять лет.

– О... – вырвалось у диагноста.

О'Мара вполне искренне улыбнулся, хотя было ясно, что его мимика не привыкла к таким упражнениям.

– Еще кто-нибудь желает повалять дурака? Хьюлитт, по-моему, вы хотите что-то сказать?

На миг Хьюлитт задумался о том, уж не обладает ли Главный психолог таким же эмпатическим даром, как Приликла, но тут же решил, что нет, не обладает, просто О'Мара имеет столь богатый жизненный опыт, что может читать чужие мысли. Он покачал головой и буркнул:

– Скорее всего это не важно.

– Если нет, – буркнул О'Мара, – то я скорее всего пойму это. Говорите.

Хьюлитт немного помолчал, гадая, как такой несимпатичный человек сумел выжить и приобрести столь высокий пост в психиатрии – профессии, требующей от любого существа гибкости характера и заботливости.