Евгений Лотош - Уст твоих бурный ветер

– Н-да… - пробормотал Тилос. - Выглядит страшненько. Перчатки бы тебе, но ведь не принято в здешних местах… Ну ничего. Благовоспитанной женщине полагается руки держать в складках материи, вот так, - он показал - как, - и пальчики твои скрыты от публики. А есть постарайся левой рукой. Так, теперь к делу. Сейчас, красавица ты моя Наседка, нам предстоит следующее. Мы вместе добираемся до дворца…

– Куда? - не сдержалась Элиза. - А нас пустят?

– Пустят, - нетерпеливо отмахнулся Тилос. - Кстати, очень прошу: засунь свои воровские привычки куда подальше. Руку тебе за украденную мелочь рубить не станут, но из дворца вышвырнут. Тогда плакали твои денежки, обещаю. И не строй иллюзий - обязательно заметят, там прислуга натасканная. Итак, добираемся до дворца. Там ты какое-то время изображаешь мою малолетнюю подружку, потом я недолго совещаюсь с группой надутых уродов, затем мы чинно, под ручку, выходим из дворца и возвращаемся сюда. План ясен?

Сбитая с толку Элиза лишь кивнула. Во дворец? Да кто же такой этот Тилос, что вот так запросто во дворец пройти может? А вдруг Великий Скотовод сейчас там, собственной персоной? Вот бы хоть глазком…

– И еще, пташка моя, - вкрадчиво проговорил Тилос. - Как-то неудобно тебя при людях Наседкой называть. Как твое имя? - Его голос, внезапно заледеневший, хлестнул по ушам словно зимний ветер.

– Элиза… - машинально проговорила девушка и тут же выругала себя за длинный язык. Впрочем… почему-то не ответить было невозможно.

Тилос на мгновение застыл, глядя на девушку странным взглядом.

– Элиза… - пробормотал он. - Как давно… - Он кашлянул. - Ладно, пошли.

Мясной базар встретил их вонью разлагающегося мяса и человеческих тел. Пока Тилос искал наемный паланкин, Элиза успела отшить по крайней мере двоих ухажеров и дать по шее пацаненку, попытавшемуся сорвать с ее головы ареску. Не ожидая подвоха, она почти упустила его, но успела ухватить за волосы. Пацаненок попытался заверещать, но наткнулся на бешеный взгляд в упор и сник. Пожалев, что под рукой нет хотя бы завалящего ножа, Элиза отобрала злосчастный головной убор и дала воришке сильного тычка, сопроводив несколькими словами на трущобном языке. Тот мгновенно растворился в толпе. Тяжело дыша от злости, Элиза пристроила ареску обратно на голову и начала поправлять волосы, но тут появился паланкин, и Тилос, высунувшись из-за занавесок, поманил ее.

– Тяжко по другую сторону баррикад, верно? - весело спросил он, когда паланкин, покачиваясь, поплыл по улицам города. - Раньше ты грабила, вот теперь тебя грабят…

Элиза, не ответив, надулась.

Путь до дворца занял немного времени. Стража у внешней дворцовой ограды упорно не хотела пускать паланкин внутрь. Потом подошел высокий иссиня-черный сапсап с искрящимися бриллиантами пальцами, заглянул внутрь, почтительно поклонился Тилосу, внимательно осмотрел Элизу, и стража нехотя раздвинула длинные копья. Носильщики не спеша протрусили внутрь, и тут же упал скоротечный закат.

Когда паланкин, наконец, добрался до входа, небо уже сияло сгустками звезд. На западе еще играли краски уходящего дня, а на востоке разгоралось зарево, предвещая восход Огненного Пруда. Заметно посвежело.

Тилос выбрался из паланкина, помог спуститься неловкой в своем платье Элизе и расплатился с носильщиками.

– Запомни, как этот гроб выглядит, - заметил он. - Обратно на нем же отправимся, ребята согласились до полуночи подождать. Ну, милая, давай, изображай…

Он шутливо хлопнул ее по затылку и подставил согнутый кренделем локоть. В другой раз Элиза не преминула бы обидеться, но сейчас она ошарашено рассматривала вблизи настоящий дворец Великого Скотовода, и ей было не до того. Вспомнив, как шалавы из борделей таскались с клиентами, она продела свою руку в руку Тилоса, не переставая озираться.

А посмотреть было на что.

Огромные минареты дворца, казалось, сияли собственным светом в наступившем сумраке. Тут и там горели светильники, соперничая своим светом с редкими еще звездами, подсвечивая фонтаны, высокие стрельчатые арки, играя отблесками на золотых куполах. Вокруг выложенных камнем дорожек, по которым прогуливались редкие прохожие в богатых одеждах, шумели рощицы из непонятных в темноте кустарников и деревьев, меж них прятались смутно-белые беседки. Далеко внизу поблескивали фонари, отражающиеся в водах благословенного Кронга. Чуть слышно доносились переборы струн гайнуров и мандолин, грустно пела флейта. Музыке вторили сладкоголосые соловьи. Заметно посвежевший вечерний воздух - еще немного, и по коже начнет пробегать озноб - наполняли чудесные запахи цветов и благовоний. Сказочный вечер вступил в свои права.

Два одетых в красное с золотом раба с клеймами Великого Скотовода на щеках почтительно склонились в поклоне перед Тилосом.

– Владыка шлет свои приветствия и извиняется за то, что не может лично встретить дорогого гостя, - прошелестел один из них. - Он нижайше просит гостя… гостей оказать честь его гостеприимству и насладиться заслуженным отдыхом в любом из гостевых залов его скромного жилища. Мы, ничтожные, весь вечер в твоем распоряжении, о повелитель!

– Хорошо, хорошо, - благосклонно кивнул Тилос, лениво осматриваясь. - Я вижу, владыка, следуя своему безупречному вкусу, добавил еще два фонтана…

– Да, господин, - тихо откликнулся раб. - Они обошлись лишь в полтораста золотых и отняли только одну ничтожнейшую жизнь никчемного раба, неловко подвернувшегося под глыбу драгоценного мрамора.

– Тем хуже для него, - вальяжно повел плечами Тилос. - А может, и лучше - теперь он останется вечно плясать и веселиться в струях фонтана, наслаждаясь чистейшей влагой. Незаслуженное посмертие для такого червя, но такова воля Отца-Солнца, которого вы, язычники, зовете Куратом. Веди меня, раб, я голоден. И моя подруга тоже, верно, малышка?

Он густо хохотнул и ущипнул Элизу за щеку. Та, вовремя вспомнив, зачем она здесь, подавила желание врезать ему по руке и лишь робко улыбнулась, не переставая озираться по сторонам.

Внутри оказалось еще шикарнее, чем снаружи. Масляные светильники гроздьями увешивали стены. Тяжелые парчовые занавеси сменялись фресками, изображающими сцены охоты, празднеств, божественного суда, на котором Валарам с увенчанной огромными рогами бычьей головой неизменно попирал спины кающихся святотатцев… Золоченые арки неведомым образом превращали короткие переходы между залами в длинные таинственные галереи. И всюду - безлюдно.

На изящных столиках и в крытых драгоценным прозрачным стеклом прилавках стояли драгоценные статуэтки - из золота, серебра, с рубиновыми, смарагдовыми и алмазными глазами и узорами. Олени, бараны, змеи, кони резвились на бархатных полях среди яшмовых и малахитовых деревьев, сверкая в лучах ламп. Элиза прикинула, как бы половчее утянуть парочку безделушек, но краем глаза поймала цепкий взгляд одного из рабов и решила не рисковать. Сопровождающие, видимо, оказались не только и не столько личными слугами, сколько сторожами и надсмотрщиками над подозрительными гостями. Видимо, об этом и предупреждал Тилос. Но кто же он такой, в конце концов? Сначала - раб в вонючем халтоне, теперь - чуть ли не верховный вождь неведомого племени… Одно ясно - лишних вопросов задавать не стоит. Авось да само прояснится.