Артем Колчанов - Дороги

– Очень впечатляющая машина.

– Ты что, только сейчас разглядел звездолет как следует?

– Ага, тогда, когда вы развернули кокон, я толком и не разглядывал, испугался, что это не более чем мираж… Да, корабль, прошедший через бездны пространства, с далекой звезды, и я вижу его собственными глазами.

– Пойдем обратно? - спросил я, так как понял, что делать тут уже больше нечего.

– Погоди, - сказал Сережка.

А когда я повернулся к нему, то увидел, что он положил руку на замок гермошлема. Не успел я ничего сказать, как замок легко щелкнул, и Сережка одним плавным движением руки откинул гермошлем за плечи.

– Только, пожалуйста, не говори о радиации, - сказал он, глянув на меня.

И я ничего не сказал, а только сделал то же самое, что и Сережка. Сейчас я почувствовал кожей, что здесь действительно жарко, воздух горяч и сух, а солнце сверху печет вовсе не милосердно. Рэй тем временем тоже избавился от гермошлема и, вдыхая горячий воздух, слегка морщился:

– Крайне неподходящее место для того, чтобы знакомиться с нашей планетой.

– Завтра здесь будет Рив, а послезавтра отправимся в более благоприятное место.

– Дед будет здесь?

– А что тут такого. Час назад я говорил с ним.

– Да, в общем-то, ничего особенного.

– Что же тогда тебя смущает? То, что он старый и ворчливый?

– В каком-то смысле.

– Не знаю, но для меня он все тот же Рив, что был когда-то, теперь уже давно. Не знаю почему, но для себя я его по-прежнему представляю мальчишкой.

– А мне, не знаю почему, но кажется, что он никогда не был мальчишкой. Я его никогда таким не видел, даже на фотографиях.

– Можешь увидеть сегодня, на "Игле" фиксируется очень многое.

– Возвращаемся? - спросил Сережка, глянув на меня.

Я кивнул:

– Только сначала снова наденем шлемы. Какая-никакая, а все-таки защита. Когда-то такой шлем спас мне жизнь, остановив пулю.

– Когда это такое было? - спросил Рэй.

– Тогда, когда я в первый раз прилетел на Центральный космодром Аивера, где меня поначалу приняли за врага.

– Просто я об этом ни разу не слышал.

Мы спустились со скалы и направились к кораблю. Мы уже были возле опоры, когда сверху до нас донесся в общем-то несильный шипящий звук, сопровождающийся свистом рассекаемого воздуха. Я непроизвольно напрягся, но в этот момент Рэй взял меня за руку и сказал:

– Это самолет, всего лишь самолет.

Это действительно был самолет, но таких я еще никогда не видел. С грузным фюзеляжем и короткими толстыми плоскостями, он был во многом похож на дисколет. Этот самолет сделал пару кругов вокруг корабля. Рэй помахал рукой в его сторону, в ответ самолет тоже качнулся, а потом резко ушел вверх и в сторону.

– Они из вселатянской службы информации, - сказал Рэй после короткой паузы, - хотели сделать несколько кадров. Точнее говоря, уже сделали. И можешь быть уверен, что о вашем возвращении сегодня на Лате услышат все, кто может слышать.

– Значит хорошо поставлена эта служба информации.

– Это их хлеб.

В кабинке лифта из динамика донесся голос Рэя:

– И какого черта вам было нужно снимать шлемы. Сейчас потоки воздуха поднимают мельчайшую радиопыль. И она так хорошо осаждается на влажную кожу.

– И этим ты хочешь сказать, что мимо душа нам в жилой отсек не пройти.

– Именно так.

– Ну ладно, не пройти, так зайдем.

У душа мы освободились от скафандров, и я сказал:

– Кабинка тут маленькая, придется по одному.

– Мы с Рэем и вдвоем поместимся, - сказал Сережка, усмехаясь, - ну а ты, как капитан, последним.

От моей оплеухи он сумел увернуться, а я не стал настаивать, хотя и мог за такое поведение. Они скрылись в душе, а я отошел в сторону и позвал Рэя:

– Ты видел самолет?

– Разумеется. Они произвели съемки и улетели. На борту были два человека.

– На каких принципах работает энергетическая и двигательная установки этой машины?

– Энергетическая - примитивный прототип преобразователя, такие на Земле были в первые десятилетия использования преобразующего распада. Двигатель - плазменный.

– Ну, я примерно так и подумал. Но почему бы им не сделать нормальный преобразователь. Образец с дисколета у них есть.

– Если ты так подумал, то значит плохо узнал латян.

– Может быть.

– А сейчас скажи, почему ты все-таки снял там, снаружи, шлем.

– Все очень просто, Рэй. Я захотел увидеть чистое небо Латы собственными глазами, без всяких преград. Разве ты этого не понимаешь.

После короткой паузы Рэй сказал:

– Понимаю, командир.

Мальчишки выбрались из душа довольно быстро. Из всей одежды на них были только трусики, да еще ботинки на ногах.

– И куда это вы собрались в таком виде? - спросил я, - а то это мне кое-что напоминает.

– Просто мы сделаем для себя кое-что другое, - сказал Сережка, - до очень скорой встречи, если в душе не утонешь.

– Не беспокойся, не утону.

Я быстро смыл с себя подцепленную снаружи пыль, вытерся и сменил по настоянию Рэя свою форму. И только потом спросил:

– Где эти двое?

– У Сережки в каюте. И просили тебе передать, чтобы ты их не беспокоил.

– Передай им, что беспокоить не буду, но если они будут от меня скрываться, то могу и обидеться.

– Тебе передают, что не обидишься. И если будешь в своей каюте, то минут через десять они обязательно тебя навестят.

– Передай, что буду ждать… А тебя, Рэй, хочу попросить, чтобы ты получше приглядывал за ними.

– Это и без того моя обязанность. К тому же Сережка, даже будучи без тебя, вел себя вполне удовлетворительно.

– Чертенок в одиночестве может вести себя и примерно, но если их собирается двое, то это в корне меняет все дело.

– Не беспокойся, командир, без внимания их не оставлю. То, что я не могу сделать многого, еще не значит, что я не могу многому помешать. Все будет в порядке.

В своей каюте я немного постоял возле розы, потом полулег на кровать и принялся насвистывать мотивчик, где-то случайно мною услышанный. Когда же услышал шаги в коридоре, то специально закрыл глаза. Дверь в каюту приоткрылась.

– Он спит, - услышал я приглушенный шепот Рэя-мальчишки.

– Притворяется, - таким же образом сказал ему Сережка, - заходим.

Они тихонечко вошли и закрыли за собою дверь. Потом я услышал, что Сережка подпрыгнул с явным намерением приземлиться прямо на меня. Но он грохнулся уже на пустую кровать. А я тем временем уже стоял рядом, и тут же опустился на Сережку, лишая его возможности двигаться.

– Сдаюсь, сдаюсь, - тут же взвопил он.

Я его сразу же отпустил. А поднимаясь, он заявил:

– Да, не стоит нападать на звездного десантника, даже если он тебя не видит.

– Просто шуметь надо было поменьше, когда прыгал, а то и с закрытыми глазами тебя видно, вот и все.