Артем Колчанов - Дороги

– Пойдем туда, к тебе, и ты все дорасскажешь.

– Ну что же, пойдем, но всего рассказать тебе я не смогу.

В каюте Сережка сразу же избавился от куртки и ботинок и с ногами (от меня перенял эту привычку) забрался в кресло. Я же лег на кровать, но продолжать рассказ не торопился.

– Вить, ты выглядишь так, будто тебя сперва прибили, а потом, не спросив разрешения воскресили.

Я только усмехнулся:

– Это и было почти что так. Слушай, что было дальше.

Я рассказал ему про начавшуюся на планете ядерную войну, про мою высадку сюда, про пустыню Черных Камней и ее загадку, про свой визит на местный космодром и встречу ядерными ракетами, про мое знакомство с латянами, про Ива Альись, генерала, Ога Веньись, про спасение отрезанных от планеты космонавтов. Про смерть Ива, мой визит в Гэзд, встречу с вакцами. Про Рива я рассказывал долго, про Рива и все то, что было связано с его присутствием на "Игле". Рассказал про освобождение Алька, про Яса и его тайну. Про Нисли и Нока и нашу поездку в Тальгир.

Пока я рассказывал, Сережка перебрался из кресла на кровать и устроился у меня под боком. Рассказывая о поездке в Тальгир, я заметил, что он меня уже не слушает, а только мирно посапывает. И я этому даже слегка обрадовался - не придется рассказывать о Ваке, а потом я смогу отделаться парой слов.

Будить Сережку я не стал, тем более что у меня самого голова стала тяжелой. Наверно с полчаса я лежал, глядя на Сережку, а потом и сам уснул. И мне приснился один из тех многочисленных, связанных с Ваком кошмаров, самой кошмарной частью которых было то, что я снова в Ваке.

На этот раз я снова увидел Визгливого, который все монотонно бубнил своим противным голосом, что я должен согласиться. Я намертво привязан к стене, но не цепями, а широкими тетралитовыми полосами, а над кипящим маслом висит… Сережка. Я кричу, что согласен на все, бьюсь, но это ничего не меняет… И я просыпаюсь от того, что Сережка отчаянно трясет меня за плечо.

– Вик! Что с тобой!? Вик!

Я с трудом возвращаю себя к реальности и корчу у себя на лице какое-то подобие улыбки, вероятно выглядящей со стороны как оскал.

– Ничего, Сережка, это у меня просто страшный сон.

– Ничего себе сон, - Сережка понемногу тоже приходил в себя, - одеяло почти что в клочья пустил, меня чуть не придавил.

– Это все от того, что я снова все вспомнил о шести годах на Ваке. Это страшно, Сереж, даже очень страшно. Наверно намного легче просто умереть или сойти с ума. И, пожалуйста, ничего не расспрашивай об этом, этого лучше вообще не знать.

– Вик, по-моему тебе нужно обратиться к врачам.

– Я это знаю, но вот только где здесь взять врачей, один только Рэй за всех. Сереж, нажми, пожалуйста, вон ту голубую клавишу на терминале.

Сережка тут же подскочил к столу и почти что ударил по этой клавише. На экране тут же появился Рэй:

– Вызывали, командир?

– Да, похоже что у меня все начинается снова. Будь трижды проклят этот самый Вак.

– Я уже знаю.

– Ну и что предложишь?

– А что ты хочешь.

– Ты говорил про тот вариант для меня.

– Я говорил и про риск.

– А где его нет, риска то… Просто я так больше не могу. Ну а в самом крайнем случае останется Сережка, и вы сможете все начать с самого начала.

– Что начать? - это спросил Сережка, - И куда ты собрался?

– Помолчи пока, Сергей. А ты, Рэй, давай выкладывай все.

– Хорошо. Слушай. Единственный способ подавить в тебе синдром Вака - это снова сделать тебя пятнадцатилетним и одновременно обострить всю довакскую память.

– Рэй, это же просто невозможно.

– Командир, разве бы я стал предлагать тебе сделать невозможное? У меня было время все это просчитать и промоделировать. И я говорю, что смогу сделать такое с тобой. Но после неудачи с оживлением Сергея, я определяю твой шанс как один из двух… В какой то степени я экспериментировал на себе - поэтому я сейчас такой вот "Мальчишка".

– Будь мой шанс еще более маленьким, я бы все равно согласился. Итак, что нужно подготовить и когда начнем.

– Особо ничего готовить нет необходимости. Можно использовать тот контейнер-"Бочку", которую сделал для тебя Рив шестьдесят лет назад, нужно только немного дооснастить его и установить на место в операционной. Начать же вполне возможно уже через пару дней.

– Так и решим.

– Ясно, командир, - сказал Рэй и отключился.

– Вик, о каком риске вы говорили? - Сережка сделался крайне взволнованным.

– В случае неудачи меня просто больше не будет.

– Это как понимать, значит я останусь один? Нет, я не согласен.

– Сережа, пойми, если все оставить как есть, я или сойду с ума, или стану полностью бесполезным человеком… По-моему, лучше быть одному, чем в компании сумасшедшего… Ну а если все будет хорошо, а я почему-то верю, что все будет хорошо, тогда я наконец-то снова стану самим собой, таким, какого ты меня знал.

– Но ты же сам говорил, что в детство обратной дороги нет.

– Но мне ее предлагают… Я верю Рэю, он не ошибется.

– Но если… если тебя не станет, я ведь сойду с ума от одиночества.

– Рэй о тебе позаботится, постарается сделать из тебя человека. Одиночество - это не так страшно, как кажется, я через это уже прошел.

– И превратился в полусумасшедшего.

– Не из-за этого, Сережа, не из-за этого. А из-за Вака и самого себя.

– Вик, ну хотя бы тогда мы можем выйти из кокона и узнать что же там, снаружи.

– Можешь не верить, но я боюсь, просто-напросто боюсь. Пусть Рэй сначала меня прооперирует. Может быть тогда у меня не будет этого страха.

– А если тебя не станет?

– Тогда ты сам останешься за командира и будешь решать сам.

На подготовку ушло, как и считал Рэй, два дня. Все это время Сережка сторонился меня, предпочитая общество Рэя, с которым много разговаривал в тайне от меня. Да и я не стремился искать его общества, понимая, что стал ему неприятен и, не желая усугублять этого.

В день перед операцией я написал на всякий случай письмо Сережке, спрятал его вместе с электронным ключом в угол шкафа и попросил Рэя позаботиться об этом. Потом позвал сережку. Он отводил глаза в сторону, и я не стал ничего говорить, а просто поставил его между колен, взял за локти. И он все понял, пару раз всхлипнул, на пару секунд прижался ко мне, а потом вырвался и убежал куда-то. И я не стал его задерживать и звать, зачем.

Я не торопясь обошел корабль, ловя себя на мысли, что прощаюсь со всем этим, потом направился в медотсек. Снял форму и аккуратно повесил ее, хотя в любом случае мне ее больше не одевать. Прошел в операционную, спросил у Рэя о его готовности и, получив утвердительный ответ, забрался в контейнер, который сразу же закрылся, отрезав меня от мира света и звуков. Я расслабился и почувствовал, что и сам медленно погружаюсь в вязкую темноту, из которой можно выйти, только став совершенно другим…