Артем Колчанов - На чужом берегу

– Тогда прими совет. Улетай отсюда как можно быстрее, скоро здесь станет совсем жарко. Ты сможешь подождать несколько лет, я уверен, что еще не все потеряно.

– Я воспользуюсь этим советом, генерал. Но только сначала я хочу увидеть Ива, я обещал ему.

Лицо генерала стало еще более мрачным:

– Капитан Альись тяжело ранен. Боюсь, что ему не дожить и до полудня.

Я нашел Ива среди других раненых в полуразрушенном помещении на краю поля. Это помещение ничем не походило на госпиталь, и, очевидно, даже сейчас, не было для этого предназначено. Разве что несколько человек из легкораненых оказывали помощь другим. Ив был без сознания. Повязки, наложенные ему на грудь и живот, набухли от крови, а лицо было мертвенно-серым. Одного взгляда на него мне было достаточно, чтобы сказать, что ему не прожить и часа. Но, тем не менее, как только я склонился над ним, он почти сразу же пришел в себя и открыл глаза.

– Ты пришел? - почти беззвучно спросил он.

– Да, я же тебе обещал.

– Я умираю.

– Ты еще выкарабкаешься.

– Не надо… Я умираю, и уже никто не спасет меня, я сильно облучен… - он закрыл глаза и тяжело, с хрипом, дышал несколько минут. Я молчал, потому что не представлял себе, что следует говорить в этой ситуации. Наконец латянин снова открыл глаза, - все так глупо получилось, но кажется, что свой долг я все-таки выполнил. Но я не могу спокойно умереть… Виктор, могу я попросить тебя снять с меня этот груз, сделать мне великое одолжение?

– Проси, Ив, если это в моих силах, я это сделаю.

– Возьми меня за руку и выслушай. - Я тут же сделал это, и он продолжил. - Ты знаешь, что у меня есть сын…

– Его зовут Рив.

– Да, он у меня единственный, и кроме меня у него нет никого из близких. Его мать умерла, когда он родился. Я и она были сиротами. И сейчас моего сына постигает та же самая участь, и это в такое время…

– Что я должен сделать, капитан?

– Если он выжил, найди его и позаботься о нем: как о брате.

– Я обещаю сделать это, - я просто не мог сказать ничего другого умирающему человеку.

– Спасибо, Друг. Сними с меня кольцо и возьми его себе. - На руке у Ива действительно было кольцо из темно-серого сплава, которое снялось с пальца только с трудом. - Если найдешь Рива, покажи ему и скажи, что его отец умер, исполнив свой долг, не нарушив ни одной клятвы и… получив половину того, о чем мечтал… Все, сейчас я могу умереть.

– Ив, - почти что выкрикнул я, но все было уже кончено. Тело Ива вздрогнуло, потом резко обмякло, голова упала набок, а из уголка рта потекла алая струйка крови.

Тут мне стало не по себе. Хоть я уже и знал, что такое смерть, но вот так, рядом со мной, никто еще не умирал. У меня хватило выдержки, чтобы не делать уже ничего не значащие вещи, я точно знал, что Ив мертв, и ему уже никто и ничто не поможет. Я молча повернул ему голову, закрыл глаза и также молча простился с ним. Здесь, на космодроме, меня уже больше ничто не удерживало, и я направился на катер. У трапа меня ждал Ог. Он уже успел избавиться от скафандра, который сейчас держал в руке, и обзавестись оружием.

– Улетаешь? - спросил он.

– Да, я должен улететь.

– Возьми, мне это сейчас ни к чему, - сказал он, протягивая мне свернутый внутрь гермошлема скафандр. А потом спросил, - мы еще встретимся, инопланетчик?

– Не знаю, но может быть, и встретимся.

Он протянул мне руку ладонью вперед. Я же, как было принято на этой планете, приложил к ней свою ладонь.

– Да рассыплются все преграды на твоем пути, - коротко и резко сказал Ог, а потом добавил совсем тихо, - знай, что всегда можешь рассчитывать на меня.

Я молчал, потому что отвечать на такие слова не полагалось. И только когда Ог посмотрел мне прямо в глаза, я слегка кивнул. Он тут же повернулся и медленно побежал к людям, стоящим поодаль. Я поднялся в рубку катера, подождал пару минут, а потом рванул его вверх с максимально возможным ускорением. У меня из головы не выходил Ив, такой спокойный и неподвижный, каким его сделала смерть. Нужно быть сильным человеком, чтобы вот так принять ее, спокойно и хладнокровно.

Я вывел катер на орбиту. Его могли регистрировать и очевидно регистрировали уцелевшие радарные станции. Поэтому я не направил его сразу же к звездолету, а сделал несколько витков по различным орбитам и только тогда оказался над Пустыней Черных Камней. "Игла" все также возносилась над нею огромной, сверкающей в лучах восходящего солнца, башней. Точно такой я увидел ее в первый раз на таком далеком сейчас Дивере. Нет, она уже немного не такая. Обшивка стала более тусклой и мутной, покрытой легкой рябью межзвездно-пылевой коррозии. Только по этому сразу становилось понятно, что звездолет уже кое-что испытал за свою небольшую историю. Я сделал над "Иглой" пару виражей и вызвал на связь Рэя:

– Я над тобою.

– Вижу, не слепой. Снижайся и гаси скорость, остальное сделаю сам.

Я осторожно опустил катер до уровня ангаров и завис на одном месте. Створки ангара медленно открылись, а мгновенно сформировавшееся силовое поле втянуло катер внутрь звездолета. Я выбрался из машины, освободился от скафандра и уже намеревался направиться в рубку, когда меня остановил голос Рэя, загрохотавший из динамиков:

– Ни в коем случае. Если уж ты сам не заботишься о своем здоровье, о нем позабочусь я. Немедленно направляйся в спецдуш ангара, на тебе сейчас целая куча радиоактивной грязи.

Возразить на это мне было нечего, потому что я сам забыл о вполне очевидной процедуре. И я направился туда, куда указал Рэй. В душе я ожесточенно убирал с себя грязь всеми средствами, какие там были. Когда же закончил и вышел, Рэй незаметно обследовал меня кучей датчиков. И тут же прокомментировал:

– Ты почти чистый, но не совсем. Отправляйся в медотсек и прими антирадиационные средства. Учти, это первым делом.

– Может быть, сначала я оденусь.

– Успеешь еще. А ну, марш в медотсек.

Делать было нечего, и я направился туда, по пути заметив в иллюминатор, что Рэй занят при помощи дюжины роботов-уборщиков дезактивацией катера.

– Можешь не торопиться с чисткой, - сказал я ему, - у меня остались еще кой-какие дела на Лате.

– Какие еще дела, - недовольно проворчал Рэй и добавил, - потом объяснишь.

В медотсеке я сделал себе несколько инъекций разных препаратов, которые указывал мне Рэй. От них меня начало знобить. И еще навалилась страшная слабость, такая, что я лишь с трудом добрался до своей каюты и, рухнув на кровать, не нашел в себе сил даже вызвать Рэя. Меня словно бы куда-то понесло, и я понял, что засыпаю тяжелым, нездоровым сном. Но когда я проснулся, мое самочувствие было самое что ни на есть отличное.

– Доброе утро, капитан, - сказал тут же появившийся в экране-окне Рэй, - как самочувствие?