Комарницкий Сергеевич - Всего один шаг

На моём дисплее бежит вереница символов, характеризующая состояние эфира. Но гораздо интереснее картина…

Джунгли стали словно стеклянными, и в этой переплетённой стеклянной массе тут и там вспыхивают разнообразные вспышки — от крохотных искр до сполохов-зарниц. Электромагнитная картина мира… Крохотные искры — излучения миллиметрового диапазона, обширные сполохи — метровые радиоволны. Где тут эта муха-цокотуха?

— Вперёд забегаешь, Рома. Не спеши. Пока она не выйдет на объект, её не поймаешь.

А вот и объект. В электромагнитном диапазоне он выглядит как полыхающий костёр, в световом же наложении я узнаю робота-охотника — точно таких используют порой местные садоводы, коллеги Кеа. Нам он служит подсадной уткой, живцом для этой самой "мухи".

Мы тренируемся. Биан ведёт робота — самая простая задача. Уин занимается «мухой». Я же должен найти и обезвредить устройство, причём так, чтобы сигналы не прерывались ни на секунду. Подмена робота-наблюдателя — работа тонкая, изображение у оператора «зелёных» сбиваться не должно, иначе он заподозрит подмену.

Робот, ведомый Бианом, влетает в гущу листвы, производя отрыв от наблюдателя. Сейчас муха вынуждена будет лететь за ним, чтобы не упустить. Я сокращаю радиус поиска. А ну-ка…

Хаос электромагнитных сигналов исчезает мгновенно, и остаётся только один мерцающий огонёк, вроде болотного. Умный компьютер вычислил «муху». Дальше будет проще…

Ага, вот и муха-цокотуха. Мой «дюбель» увидел её, сам оставаясь невидимым.

По моей команде из конфетной коробки вылетает другая муха. Сейчас мы произведём смену караула…

Робот-ведомый уверенно продирается сквозь сплетения ветвей, переходя с яруса на ярус. Ему просто, он для этого приспособлен, потому как охотник. Цокотухе приходится куда трудней — Уин вкалывает на совесть, чтобы не потерять объект. Но труднее всего приходится мне, потому как нужно следить за «мухой» и «дюбелем», и ещё одной "мухой"…

— А кто тебя заставляет? — Биан орудует пальцами в воздухе. — Расслабься, Рома. Мини-охотник цель вряд ли упустит, и твоя «муха» его найдёт Не нужно дублировать автоматику, у тебя другая задача.

Да, всё верно. Вот уже вся компания гуляет в сборе — впереди объект наблюдения, за ним цокотуха, за ней «дюбель», рядом с ним «муха» на подмену…

Вспыхивает в углу экрана врезочка — умный компьютер уже расшифровал сигналы, испускаемые «мухой», и выдаёт теперь изображение. Вот так будет видеть объект оператор «зелёных». Рядом возникает вторая врезка — пошло изображение с моей «мухи». Сейчас мы всё это дело совместим… Ага, вроде получается. Ну, с Богом!

Я одним движением пальца привожу в действие сложнейшую систему — как кнопку ядерного чемоданчика нажал, ей-богу. «Дюбель» делает выстрел, невидимый человеческому глазу, и оплавленный трупик «мухи» падает вниз, теряясь. Всё, она нас больше не интересует, цокотуха. Смена караула произошла, и моя «муха» исправно работает на противника. Пока она выдаёт реальную картинку, но это только пока. «Деза» пойдёт по нашей команде.

— Ну что, шеф, он сделал. — Уин откидывается назад.

— Сделал. — соглашается Биан. — А теперь, Рома, скажи нам…

Но я уже улавливаю ход мыслей начальника. Действительно, ну как я мог забыть?

— Верно. Ты не включил режим невидимости. Представляешь, что будет, если над улицей какого-нибудь города будет свободно и неспешно летать ржавый гвоздик?

Биан смотрит устало.

— Давай всё по-новой. Тебе ещё надо научиться искать ретрансляторы к этим «мухам», и многое-многое другое. Я тебе не Аина, и мы туда не молоко пить отправляемся. Учись работать!

…

— … А вот я тебя! А вот сейчас поймаю!

Нечаянная радость уворачивается от моих рук, радостно вереща. Всё как обычно. Зверюшка уже убедилась, что маленькая Мауна не проявляет никакого интереса к подвижным играм, и относится к ней теперь вежливо-отстранённо. Хозяйка тоже не слишком теперь игрива, потому как бОльшую часть времени уделяет всё той же Мауне. Так что вся надежда на хозяина.

— Ап! — я делаю обманное движение, и Нечаянная радость возмущённо верещит, трепыхаясь в моих руках. Поделом тебе, зверь, не подставляйся…

— Ну, вы, раскричались-разлетались! — смеётся Ирочка, наблюдая за нашей вознёй. — Мауне спать мешаете.

— Ира, Ир… А летучие сони с какого возраста детёнышей приносят?

Ирочка улыбается.

— Да, Рома. Почаще надо заглядывать хотя бы в мысли своей жены. Уже давно бы обгулялась наша Нечаянная радость, если бы я не давала ей в пищу кой-какие плоды. У нас тут имеются специально выведенные деревья, как раз для такого дела. И действуют они не только на ангелов, но и на летучих сонь.

— Ух ты и хитрая! — и мы вместе смеёмся.

Ирочка колдует перед виртуальным дисплеем, пальцы так и порхают… Что это? Я вглядываюсь в текст…

— Слушай, Ир, это что, ты излагаешь в прозе мои рыбацкие байки?

Она смеётся.

— И называться сей труд будет "Устное литературное творчество рыболовов на планете Земля и его отличие от иных жанров литературы аборигенов". Но это академическая версия, а будет и общедоступная — "Сказки рыболова". Уверена, меня ждёт колоссальная слава!

— Ах ты моя плагиаторша! — я обнимаю свою жену, целую, и она охотно отвечает.

"Я через три дня убываю на Землю"

Её радость увядает, как цветок в кипятке.

"Я знаю"

Я в раскаянии. Испортил настроение…

"Не надо, Рома, я раскисну"

"Ну что ты… Ну мы втроём идём туда, и начальник с нами. И ни с какими Иванами и Иварсами я там общаться не буду, правда, правда. Почикаем систему наблюдений «зелёных», только и делов"

Ирочка вздыхает.

— Ладно, мой хороший. Мне пора кормить Мауну, а тебе…

— Домовой, явись! — громко произношу я, не дослушав. — Мне нужны две авоськи.

— Умник ты мой. — смеётся Ирочка, и грусть-тревога уходят из её глаз. — Ну всё понимает с полуслова, полумысли.

Её глаза близко, очень близко. И в них уже пляшет, бесится смех.

— А после ужина мы ляжем спать на диване…

— А я уже и на полу ничего, приспособился.

— А я сегодня хочу на диване.

У меня перехватывает дыхание. Как в тот, самый первый раз. Почему так? Потом, потом…

— Уже можно?

— Нужно, мой бывший хищник. — на моём затылке уже лежат твёрдые, настойчивые пальчики. — Ведь ты же хотел, чтобы у меня были и крылья, и титьки? Твоя мечта сбылась.

Её глаза занимают всё поле моего зрения, и я ощущаю на губах долгий, тягучий поцелуй…

…

Тихо, как тихо в доме. Ирочка дышит легко и неслышно, уткнувшись мне в плечо. Нечаянная радость почивает на своей икебане. Спит маленькая Мауна в своей корзинке-колыбели. Конструкция этих люлек осталась незыблемой, наверное, ещё со времён эпохи крылатых демонов. И даже сейчас ангелы предпочитают вот такие корзинки, сплетённые из прутьев, пластиковым.