Сборник Фантастики - ФАНТАСТИЧЕСКИЕ ИЗОБРЕТЕНИЯ

- Кто ты такой?

Но я сначала отправился на кухню, открыл кран и подождал, когда пойдет холодная вода, чтобы напиться. Затем сунул голову в раковину и стоял так, пока не замерз.

- Великолепно, - простонал я.

Потом я вытерся насухо и сказал:

- Меня зовут Ларри Маршалл. Прошлым вечером мы встретились у Сэма и пили Джека Потрошителя. Как сюда пришли - не помню. А почему у моей кровати стоит проигрыватель?

- Проигрыватель?

С похмелья он казался еще ничтожнее, чем раньше.

- На столике у моей кровати.

Он покосился на меня и почесал бакенбарды. Жизнь меркла в его глазах. Наконец он произнес:

- Похоже, что это мой суперцереброграф.

Я щелкнул пальцами.

- Теперь вспомнил! Я сказал тебе, что хочу смотаться из газеты, и ты ответил, что можешь за одну ночь научить меня чему-нибудь путному. И ни черта не вышло. Интересно, куда я засунул аспирин?

Он опустил ножки с дивана и попытался принять вертикальное положение.

- Из чего ни черта не вышло? - спросил он. - Если найдешь аспирин, дай мне две таблетки.

- Из этой супердуперштуки. Думаешь, аспирин нам поможет? Ничему меня твой супердупер не научил.

- Послушай, давай говорить обо всем по порядку, - попросил он. - Голова у меня раскалывается, и я не уверен, что только из-за похмелья. А ты почем знаешь, что ни черта не вышло?

- А чему он меня научил? Какой я был вчера, таким и остался.

Аспирин нашелся в кухонном шкафу. Я взял три таблетки, налил в стакан холодной воды и запил их.

- Разве что голова стала трещать.

Я передал ему бутылочку с таблетками.

Наевшись аспирину, он сказал:

- Сейчас возьмем пластинки и посмотрим, чему ты научился.

Он передвигался осторожно, одной рукой цепляясь за стенку и другой поддерживая голову.

Я слышал, как он колдует с машиной. Затем через несколько секунд раздался грандиозный грохот.

Он вполз обратно в гостиную и признался:

- Я их разбил.

Я сел на освобожденный им диван.

- А я - то думаю, почему такой шум? - язвительно сказал я и постарался сфокусировать глаза на ручных часах.

- Черт возьми, пора на работу! Редактор мне голову оторвет.

Он со стоном опустился на стул.

- И не мечтай об этом, - сказал он. - У тебя теперь новая профессия.

- Да? - рявкнул я. - Но пока я не узнаю, что это за профессия, не лучше ли мне зарабатывать на кусок хлеба с маслом старым способом?

Ньютон Браун покачал головой.

- Боюсь, ничего из этого не выйдет. Разве я тебя не предупредил, что мои суперцереброграф не только подготавливает тебя к новой профессии, но и заодно ликвидирует ненужную память о старой? Проще простого. Зачем забивать голову лишними сведениями?

Я выпучил глаза.

- Ты что, спятил? И у тебя хватает наглости заявить, что я забыл свое ремесло газетчика только потому, что ты подключил к моему уху свои паршивые пластинки?

Он откинулся на спинку стула и зажмурился.

- Умоляю, не ори. Попробуй напечатать что-нибудь на машинке.

Злой как черт, я подошел к моему старенькому ундервуду, стоявшему на столе. Я сел за машинку и неверными пальцами потянулся к клавишам. Посмотрел на клавиши, убрал пальцы и протянул снова.

- Когда печатают на машинке, сначала закладывают в нее бумагу, - раздался за спиной голос Ньютона. - Совершенно очевидно, что, какой бы ни была твоя новая профессия, умения печатать на машинке она не требует.

Я подпрыгнул на стуле. До меня наконец дошло, в какое положение я попал.

- Ты хочешь… ты хочешь сказать, что твоя идиотская затея в самом деле удалась? Что ты вышиб у меня из головы все, что я знал о журналистике? Что я теперь даже на машинке печатать разучился?

- Проще простого. Ты же этого хотел. И отныне ты эксперт совсем в иной области.

- Но в какой? - взмолился я. - Я не знаю ничего, о чем не знал бы раньше.

В отчаянии я пробрался на кухню, открыл ящик, в котором держу инструменты, достал оттуда молоток и несколько гвоздей. Я принялся забивать гвоздь в оконную раму. Ньютон Браун подмигнул мне, когда я в третий раз подряд не попал по шляпке гвоздя, и печально покачал головой.

- Нет, ты ведь и не хотел становиться плотником.

Я хватил молотком по пальцу и бросился в ванную.

Вторую неделю там протекала труба. Я уставился на трубу.

Пустой номер. Я не имел ни малейшего представления о том, как ее починить.

- Водопроводчик из меня не получится! - воскликнул я в отчаянии, вернулся на кухню, схватил сковородку и достал из холодильника два яйца. Когда я разбил яйца, оба желтка разлились.

Ньютон Браун наблюдал за мной с интересом.

- Сомневаюсь, чтобы из тебя вышел повар, - сказал он. - К тому же ты забыл положить масло на сковороду.

Схватив карандаш и лист бумаги, я принялся рисовать.

Он заглянул мне через плечо.

- Нет, не художник, - сказал он. - Проще простого, мы решили художника из тебя не делать.

Я сказал уже без всякой надежды:

- Может, я современный художник? Абстракционист?

Он почесал бородку, снова заглянул мне через плечо и содрогнулся:

- Нет, - сказал он. - Это даже не абстракция.

В отчаянии я бросил карандаш.

- Ничего не выйдет. Потребуется месяц, чтобы перебрать все возможные профессии.

Ньют согласился со мной.

- Может, и больше. Я не записывал, какие профессии освоены проигрывателем, а их было множество. Придется изобрести какой-нибудь метод определения твоей профессии. Погоди-ка, ведь ты хотел научиться чему-то уникальному. Может, из тебя вышел эксперт по плетению лыка?

- А может быть, я дегустатор вин? - спросил я с надеждой.

Он, глубоко задумавшись, закрыл глаза.

- Где-то здесь лежит ключ к разгадке. О чем мы говорили вчера вечером?

Я щелкнул пальцами.

- Мы говорили о твоем напитке. Может, мы решили сделать меня барменом?

Он спросил:

- Как приготовить Красную Мэри?

- Ты что, хочешь, чтобы Маккарти начал за мной охотиться? Я обращаю внимание только на стопроцентных американок.

Он помотал головой.

- Нет, ты не бармен. О чем мы еще говорили?

Я прижал ладони к пульсирующим вискам.

- Мы обо всем говорили. О сухой воде и легкой воде. О всех водах, кроме черной.

Несмотря на похмелье, он заинтересовался.

- Черная вода, - сказал он… - Ее очевидные преимущества, надо думать, ускользнули от моего внимания.

- Возможно, она пригодится тем, кому все равно, чем мыться, - разозлился я.

- Умоляю, - сказал он. - Ты забыл о моей головной боли. Когда же начнет действовать аспирин? О чем мы еще говорили? Именно здесь должен лежать ключ к тайне.

- Давай примем еще по две таблетки, - предложил я. - Мы говорили о том, как все твои изобретения попадают под сукно, о том, что Колумб орудовал в портняжной мастерской, о Международном союзе историков и еще о ком-то, кто запретил твою машину времени. И…

- Ой-ой-ой, - произнес он, избегая смотреть мне в глаза. - Давай в самом деле примем еще по две таблетки аспирина. У меня предчувствие…