Владимир Контровский - Заданное значение судьбы

Перед самым отлётом Наташа разыскала Хайка. После гибели Мэй Волчонок стал замкнутым, сторонился людей и часами просиживал на подземном кладбище возле могилы своей потерянной любви, глядя в одну точку. Здесь и нашла его Наташа.

Хайк не повернул головы на шорох шагов за спиной, не посмотрел он на девушку и тогда, когда она тихонько присела рядом с ним. Минуты медленно растворялись в тягостном молчании, и тогда Наташа сказала то, что должна была сказать, и что надо было сказать.

– Она вернётся.

– Откуда ты знаешь? Разве ты слышала то, что слышал я?

– Не слышала - знаю. Мэй вернётся. Это будет не сейчас и не здесь, но она вернётся. Верь мне - я стала настоящей ведуньей.

Волчонок поднял глаза, не переставая осторожно поглаживать кончиками пальцев прозрачный гранит, и внимательно посмотрел на дочь Диего. В глазах парня плавала тёмная боль, но в них мелькнула искорка надежды.

– Она вернётся, - повторила Наташа, поцеловала Хайка в щёку, поднялась и быстрой ящеркой скрылась в узкой щели прохода, ведущего наверх, к солнцу.

…Диего следил, как самолёт набирает высоту, становясь всё меньше и меньше. Когда его силуэт стал совсем крошечным, Рохо моргнул, а когда снова открыл глаза, самолёта уже не было видно. Наверно, машина скрылась в облаках, но Диего почему-то показалось, что самолёт провалился в какое-то другое измерение.

И Тот-Кто-Слышал-Крик - Старший горного клана людей-индиго, принявших имя "орты", - испытал странное чувство, которое можно было назвать предощущением .

– Вы хорошо поработали, профессор, - небрежно уронила "царица гремлинов", глядя сквозь бронестекло с односторонней прозрачностью. - Ваши гейши превосходны.

За стеклом располагался громадный зал, в котором Правителям предъявлялись новые образцы продукции инкубаторов. Однако сейчас там не гремели выстрелы и взрывы, обычно сопровождавшие показательные выступления солдат-клонов, - по синтетическому покрытию пола грациозно скользили молодые женщины, покачиваясь в такт негромкой музыке. Они были почти обнажены - пару квадратных дюймов ткани на интимных местах вряд ли можно считать одеждой - и стандартно красивы: изящные, длинноногие, великолепно сложенные, с идеальными чертами лица. Впечатление несколько портило неживое выражение этих лиц, но Стэрди помнила, что выражение лиц у манекенщиц и фотомоделей, некогда заполнявших подиумы, было ещё менее живым, и не считала эту мелочь серьёзным недостатком. В конце концов, гейши создавались отнюдь не для бесед на философские темы: в постели, да ещё в темноте, выражение лица наложницы - это далеко не самый главный атрибут.

– А функционально они… как? - спросил лорд-протектор, сидевший рядом с первой леди.

"Что, Джейк, тебе не терпится самому проверить их функциональность?" - иронично подумала Стэрди.

– Они наделены всеми способностями обыкновенных женщин, - поспешно ответил профессор Чойс, - и физиологически, и психологически. Испытывают оргазм и получают удовольствие, могут нормально беременеть и рожать детей. Сексуальная и репродуктивная функции у гейш не угнетены, скорее наоборот - они ориентированы на секс. Для них не так неприятны голод и жажда, как отсутствие половых контактов хотя бы пару раз в день. Это идеальные любовницы, мой лорд, и к тому же выходящие из инкубаторов девственницами.

"Да, - подумал генерал Блад, - у меня уже есть идеальные солдаты, есть идеальные рабочие, а вот теперь появились идеальные бабы. Вот оно, идеальное общество, о котором мечтали владыки всех времён и народов… Дело за малым: сделать эту социальную модель основной для всей планеты. Нет, не основной - единственной".

А профессору Чойсу было страшно. Этот страх поселился в нём с тех самых пор, как молодой доктор Люк Чойс согласился на предложение Эссенса возглавить проект "Печать", и усилился, когда он узнал о судьбе своего учителя Джошуа Райта. [7] Роман "Утробный рык Дракона". Талантливый учёный, создавший технологию радикального омоложения биологических организмов и выводящий людей-клонов с заданными качествами, до судорог боялся покойного мессира Арчибальда Эссенса.

Этот страх давил на него десятилетиями, уничтожая последние остатки уважения к самому себе; уважения, без которого нет человеческой личности. И ещё больше профессор Чойс, постаревший, полысевший и обрюзгший, боялся этой парочки новых Правителей: бывшего хайерлинга Джейка Блада и бывшей секретарши-телохранительницы-любовницы Эссенса Стэрди, полностью соответствовавшей своему прозвищу "роскошная смерть". Разговаривая с ними, Люк Чойс ловил себя на том, что в его голосе невольно прорезаются подобострастные нотки. Он клял себя за эту подобострастность и за этот страх, но ничего не мог с собой поделать.

И поэтому он облегчённо вздохнул, услышав слова генерала:

– Мы довольны вашей работой, Чойс. В ближайшее время мы определим потребность в гейшах, и вы получите заказ. Скоро ваши девочки пойдут в дело, старина, - лорд-протектор хищно ухмыльнулся, оскалив крепкие белые зубы, и профессору даже в голову не пришло улыбнуться в ответ.

– Вы свободны, профессор, - подытожила Правительница и добавила: - Но помните: основной продукцией инкубаторов должны оставаться штампы. Нам нужны солдаты - много солдат.

Создатель клонов - "людей нового типа" - торопливо кивнул и откланялся, утирая на ходу мелкие бисеринки пота, обильно усеявшие проредившие его некогда густую шевелюру внушительные залысины.

– Потерпи, Джейк, - съязвила Стэрди, как только Люк Чойс удалился, - попробуешь ты этих гейш, попробуешь. Наш дорогой профессор легко восстановит повреждённые тобой упаковки, и товар попадёт к потребителю в лучшем виде. Да ты хоть всех их перепробуй - я возражать не буду. Я ведь понимаю ситуацию, и я не настолько жестока, чтобы держать тебя с твоим половым аппетитом впроголодь, - с этими словами "царица гремлинов" бережно провела ладонью по своему животу.

Блад промолчал. Вместо ответа он привычным движением нажал сенсорную кнопку, открыл боковую нишу в столе, извлёк оттуда стаканчик бренди и с видимым удовольствием опрокинул его в рот. Стэрди была на третьем месяце беременности, и как только Клеопатра об этом узнала, она тут же отлучила Джейка от супружеского ложа, оберегая драгоценный плод. Но она отнюдь не собиралась лишать своего мужа удовольствий на стороне - ей ли, Воплощённой, обращать внимание на мелкие мужские шалости? С неё не убудет…

"Роскошная смерть" быстро научилась властвовать. Она не нарушала правила игры, ею же установленные: на людях Стэрди всегда держалась на полшага позади Блада, как и положено жене Первого Правителя, и почти никогда не дополняла слова, сказанные лордом-протектором мессирам. Она никогда не позволяла себе уязвить Джейка прилюдно - Стэрди обронила ехидную реплику насчёт гейш только после ухода профессора Чойса - и всячески поддерживала его реноме "спасителя нации".