Александр Винник - Охота за невидимками

Вечер провели в мюзик-холле, потом поужинали в ресторане.

Все остальное прошло незаметно и казалось есте­ственным. Пирс, не особенно распространяясь, вручил другу тысячу бульгенов, заявив, что хотел бы участвовать в осуществлении его творческих замыслов. Терри поначалу отказывался, но Пирс не слушал era возражений.

– Отдашь, отдашь, я знаю, ты честен, как никто другой, – твердил он. – Главное – успех твоей работы. Так?

– Ну, конечно! – согласился Терри. – Это так интересно! Это открывает такие возможности!

– Какие? – поинтересовался Пирс.

Этот, казалось бы, естественный вопрос привел Терри в замешательство.

– Ну как? – пытался он объяснить. – Передача мыслей на расстояние, это же очень важно в психологии, невропатологии, при изучении высшей нервной деятельности человека…

Пирс не стал настаивать на дальнейших поясне­ниях. Он снова предложил поехать к девочкам, но видя, что это не вызывает воодушевления у Терри, попросил официанта вызвать такси и отвез товарища домой, пообещав на досуге заглянуть к нему.

Кредитор вскоре предъявил свои права. Вначале в мягкой форме, а потом более настойчиво.

Терри собирался опубликовать сведения о своем открытии в медицинском журнале, но Пирс удержал его от этого, высказав разумную мысль, что прибором могут воспользоваться злонамеренно.

– А вот давай сядем и подумаем, что можно сделать, имея такой приборчик, – сказал Пирс. – Читать чужие мысли, когда думающий не подозревает об этом. А если и подозревает, то все равно бессилен остановить мысль. А? Интересно?

– Неудобно, – робко возражал Терри. – Мысли – единственное, что принадлежит человеку безраздельно и над чем он хозяин, какое бы место ни занимал в обществе, как бы его ни подавляли. Мысль о хорошем, радостном может поддерживать человека, даже, когда ему безнадежно плохо.

– Ты говоришь, как поэт, – заметил Пирс. – Но разве нельзя извлечь из этого пользу? Поймать мысль, узнать, использовать для себя. – Холодные глаза расчетливого Пирса загорелись неистовым блеском. – Это ведь клад! – воскликнул он. – Мы станем богачами, властелинами мира. Ты понимаешь, что в наших руках?

Терри, создавая прибор, вовсе не предполагал использовать его для таких целей.

– Не для этого он, – возразил Терри. – Вот, например, в медицине, в частности в невропатологии и психиатрии…

– Я вижу, ты остался большим ребенком, – перебил его Пирс. – Этот приборчик может принести миллионы.

– Каким образом?

– Думать надо!.. – Пирс похлопал себя по лбу. – Ты бывал когда-нибудь в игорном доме?

– Нет.

– То-то же. Я тебя научу игре, отправимся-ка в игорный дом, и твой аппаратик принесет нам миллионы.

– Я не пойду, – возразил Терри.

– Почему?.. Впрочем, если это тебе не по душе, дай на несколько вечеров прибор мне. Доход – по­полам.

Терри наотрез отказался и от первого и от второго предложения. Пирс увещевал его, доказывая, что нег никакого греха в том, чтобы выиграть у людей, наживших свое богатство нечестным путем. На личном опыте Пирс достаточно хорошо убедился в том, что из правды не сошьешь себе шубы и честным путем не накопишь миллион. Разоткровенничавшись, он рассказал, каким путем ему самому удалось выкарабкаться «в люди».

Сверх ожидания этот рассказ произвел на Терри обратное действие. Он возмутился, нагрубил Пирсу и заявил, что считает ниже своего достоинства знаться с подобным негодяем.

Тогда означенный негодяй, оскорбленный в своих лучших чувствах, не преминул напомнить Терри об услугах, которые оказал ему, и предложил возвратить долг.

Терри сгоряча заявил, что сделает это без промедления. Пирс не торопил его, сказав, что подождет до завтра.

На другой день он явился. Терри и не пытался раздобыть огромную сумму, которую предоставил ему Пирс для продолжения опытов. Да если бы он и пытался это сделать, можно было бы заранее считать попытку обреченной на провал. Кто мог предоставить малоизвестному ученому подобную сумму под залог честного слова.

Еще и еще раз приходил Пирс и в конце концов добился своего.

К этому времени Терри уже успел испытать свой аппарат во время свидания с Юнитой и на ежегодном собрании акционерного Общества мясников и торговцев мясными изделиями. В первом случае это носило характер шутки. Идя на свидание, Терри не предполагал использовать прибор против своей возлюбленной со злым умыслом. Он хотел «разыграть» ее, а потом рассказать о своем открытии. Но неожиданные последствия этого розыгрыша, последовавшая затем ссора с возлюбленной озлобили молодого человека. В таком состоянии он отправился на собрание акционерного Общества, вызвав там скандал, а затем, уступая настойчивым требованиям Пирса, дал на несколько дней свой прибор с условием, что в игорный дом они пойдут вместе и что после игры Терри будет забирать аппарат.

Боясь, как бы неожиданное появление Терри Брусса в доме отца не закончилось скандалом, Юнита считала нужным предупредить его, что пригласила молодого человека на свои именины. Она долго не решалась затеять разговор с отцом, зная его крутой нрав и неуступчивость. Предстоящий разговор осложняло еще то обстоятельство, что Юнита хотела провести день своего рождения только в обществе Терри и отца. В узком кругу легче будет уговорить старика.

Накануне дня рождения отец вдруг сам заговорил с ней:

– Не забудь бульон приготовить на завтра, я бычьи хвосты принес. Рув любит бульон из хвостов.

– Но я думала, что Рув не придет, – робко промолвила Юнита.

– А почему бы ему не прийти? – удивился Харви. – Мы стоим вдвоем за прилавком. Надо быть в таких случаях уверенным, что рядом с тобой надежный, свой человек.

– Он мне не нравится…

– Я не заставляю тебя выходить за него замуж. А для меня его дружба очень важна.

– Я хочу, чтобы мы были одни, – сказала Юнита, обняв отца.

– Но Рув нам не помешает, он совсем свой парень.

– Он мне неприятен, – заметила Юнита.

– Глупости, – возразил Харви. – Рув – хороший парень. Мы с ним сдружились.

– Он как-то все разглядывает.

– Вот еще выдумка! – Харви сердито отстранил от себя Юниту. – Мне с Рувом дружбу терять нельзя. И я ему уже сказал, что ты завтра именинница… Какой подарок он тебе готовит!

Юнита поняла, что отца на этот раз не переубедить: придется терпеть общество этого филина, как она мысленно окрестила Рува за его большие, немигающие глаза. Тогда она решила ценою этого поражения выиграть главное.

– Хорошо, – сказала она, снова обняв отца. – Именинница – я, и мое слово решающее, когда идет речь о приглашении гостей… Раз тебе хочется, пусть приходит Рув. Но тогда и я приглашу того, кого хочу.