Юрий Манаков - Акселератор

Плотно закусив и завершив ужин чашечкой красного душистого оолонга, я помедитировал полчаса и, как только наступили сумерки, решил прогуляться по пляжу. Застегнул пояс со своим фирменным крючком, проверил заточку ножа и выдвинулся на побережье. Ночь обещала быть ясной и лунной, так что особых проблем по освещению не предвиделось.

Стояла тихая погода и со стороны зарослей лишь временами, мягко касаясь лица, набегал ветерок. Он приносил пряные запахи листвы, аромат ночных цветов и множество иных ингредиентов, чему у меня не было ни названия, ни представления, что же это такое. Пару раз я даже споткнулся, пытаясь распознать нечто вроде бы знакомое, но… как говорится, не дано.

Темное пятно на сером в лунном свете песке пляжа засек метров за двести. Сердце екнуло, есть! И я направился прямиком к шевелящемуся холмику. Да, это была она - морская черепаха. И занималась она своим прямым делом, положенным ей природой, - она откладывала яйца.

Не доходя до кладки шагов десять, остановился, присел на корточки и стал ждать, пока мамаша исполнит свои естественные физиологические потребности в плане продолжения рода. Наконец, страдалица закончила процесс яйцекладки и, закопав ямку в песке, направилась обратно в море. Тут то, я ее и перехватил…

Рано утром я вскочил ни свет, ни заря. Впереди предстоял многочасовой марафон по приготовлению черепахового супа.

Сняв с ветки подвешенную за крюк тушку, отрубил черепахе голову и все четыре лапки. Затем подвесил в затишке, чтобы стекла кровь. Минут через десять перетащил трупик к реке, выпотрошил и тщательно промыл. После чего снял все мясо и часть нарезал одинаковыми ломтиками, а частью оставил с косточкой. Наполнил водой два самых больших котла, подсолил и загрузил мясо, оставив вариться не менее трех часов. Рядом с костром посадил Керуллу со строгим наказом следить и предотвращать.

Парой часов свободного времени решил распорядиться так, чтобы по максимуму отработать рецептуру приготовления супа. А для этого мне нужна, какая-никакая, но курица. Потому что телячью ножку, которая могла послужить достойной заменой, я при всем желании в тропическом климате до настоящего момента сохранить бы не сумел.

Порывшись в вещах, достал чехол с луком и колчан. Захватил с собой три стрелы и направился вверх по течению реки. Здесь в тростниковых крепях, чередующихся с открытыми полянами, должны обитать фазаны. Им просто необходимы надежные укрытия, без которых птицы не могут существовать. Вдобавок на полянах масса гусениц и жуков - излюбленный корм для птичек.

До подходящего места ломился через заросли километра полтора и на первой же поляне нашел то, что искал. Стайка состояла из четырех ярких, как новогодние елки, самцов и семи сереньких и невзрачных курочек. В лучших традициях Робин Гуда, не стал подходить на дистанцию прямой видимости. Задействовав внутренние резервы, решил положить одного петушка, используя внешнее зрение. Закрыл глаза, определил положение каждой птички и пустил одну навесную стрелу. Есть! Как удар молнии с ясного неба. Остальные фазаны так ничего и не поняли и ударились в бега лишь, когда я, уже не прячась, вывалился из камышей на поляну.

Подхватив пришпиленную стрелой к земле птицу, направился обратно. Сейчас, для моих целей одной тушки фазана вполне достаточно.

Вернувшись в лагерь, ускоренным темпом ощипал петушка. Извлек, сварившиеся черепаховые ломтики, и до времени отложил в сторонку. Запихнул в котел тушку фазана и все более-менее удобоваримые куски, оставшиеся от черепахи. Затем положил ароматные корешки, лук и продолжил варить до готовности птицы. Как только птаха созрела, процедил отвар и всыпал в него обратно ломтики отварной черепахи.

Пока черепаха доходила по новой, приготовил настой из душистых трав, где в качестве основы присутствовал виноградный сок. Эту приправу я вскипятил и дал настояться примерно полчаса. После чего влил в основной котелок и довел содержимое до кипения. Финита. Процесс закончен.

Сделал широкий жест рукой, имитируя хлебосольного хозяина и приглашая принцесс рассаживаться у тарелок. Взял половник и, положив в каждую миску несколько ломтиков черепахи, поставил их перед девочками. Для себя, учитывая нестандартные запросы моего организма, зарезервировал в качестве миски малый котелок. Со значением крякнул и погрузил свою большую ложку в не менее глубокое вместилище. Царская трапеза, да и только.

Все-таки пусть и вчетвером, но съесть за раз целую черепаху, это подвиг из разряда эпических. Нам, а точнее мне, он оказался не по плечу. Оставалась еще добрая половина, когда мои девочки, как насосавшиеся клопы, стали по очереди отваливаться от стола. Как и положено, я дольше всех не выходил из боя, но и мои силы не беспредельны.

Настал момент, когда я понял, - все, финиш. С трудом распрямился и со стоном "уф" форменным трупом повалился на спину, раскинув руки и не в силах шевельнуть даже пальцем. Укатали Сивку кулинарные горки… Минут пятнадцать я, вроде бы даже и, не моргая, наблюдал за маленьким белым облачком в синем небе, попутно анализируя все слагаемые вкуса черепахового супа. Лепота.

Так что тронулись мы в путь лишь где-то около полудня. В душе царила тишина и покой. Все цели, которые я для себя наметил исполнить в морском походе, реализованы. Теперь оставалось только взять на щит город Чихуа и можно возвращаться обратно к нашим упрямым баранам.

Каботажное плавание продолжалось без происшествий, а под вечер за очередным мысом перед нашими глазами предстал сказочно красивый пляж. Метров за триста, в самом его конце под кронами деревьев расположилась деревня аборигенов.

Частично одноэтажные домики, крытые пальмовыми листьями, закрывали кусты, а из тех, что были на виду, на пляж высыпало несколько десятков местных жителей. Все без оружия.

Они, после некоторой суматохи, разделились на две группы - мужскую и женскую. Женщины, видимо, как более любопытный народ, направились к нам, мужики скучковались и стали подтягиваться, но осторожно и с оглядкой. Одеты и те и другие были абсолютно одинаково - в короткие мини юбочки из цветастых ленточек и веревочек. На веревочках у некоторых висели ракушки.

Все девчушки были хоть и низкорослые, но миленькие. Этакие, загорелые резвушки с круглыми крепкими попками и перемешались они не шагом, а как бы танцуя, заманчиво поигрывая бедрами. Разглядывая этот туземный подиум, я, как призовой самец не удержался, расправил плечи, сделал грудь колесом, радушно улыбнулся, вскинул руку и, выудив из глубин памяти нечто из воспоминаний о земных тропических морях, поприветствовал туземок, как мне показалось, по-таитянски:

– Алоха! - и улыбнулся самой широкой улыбкой на какую только был способен. А затем моя нижняя челюсть упала на грудь, так как я услышал ответ, произнесенный не в такт, но хором и ангельскими голосами.