Юрий Манаков - Гиперанатоксин

– Э-э, нужно испачкать кровью у всех на виду, - жрец кивнул.

– Да. - Я хмыкнул и подумал, что 'древние римляне были очень развратные люди, но до этого даже они не додумались. Шоу получится в лучших традициях 'продвинутой', западной, демократической поп-культуры. И на такое представление следует билеты продавать… очень дорогие. А эти степные соколы хотят на халяву. Придется им чего-нибудь эдакое учудить… чтобы жизнь медом не казалась.' - Я улыбнулся и задал Некриссе вопрос.

– А ты будешь свечку держать? - жрец юмора не понял и посмотрел на меня в недоумении. Я махнул рукой, дескать, проехали - не обращай внимания, и продолжил выяснение нюансов схватки на кошме. - А если у девицы, уже кто-нибудь пролил кровь раньше?

– Этого не может быть. Страшный позор для племени. - Жрец буквально задохнулся от негодования. Я скептически скривился и глубокомысленно проинформировал.

– Рано или поздно происходит все. И Силук, и Проклятый Орел - вполне способны подкинуть такую подлянку. Что мне тогда делать? - Карайя сделала шаг вперед, сверкнула своими дьявольскими глазами и прошипела.

– Все племя заслуживает смерти. Я обязана крикнуть - 'белая жена', а ты должен постараться вырезать всех воинов племени, имеющих оружие. В этом тебе помогут… Оставшихся в живых и трупы привяжут к хвостам лошадей и выпустят в степь. - Я кивнул и подумал 'как это у нее лихо получается - обязан вырезать всех. На всех у меня и рука махать устанет…' а в слух с удовлетворением сказал.

– Очень хорошо. Теперь слушай. Если мне придется возиться с девицами на кошме на виду у всех, то тебе придется кричать 'белая жена' восемь раз. Я буду очень зол. Если хотят, чтобы пачкал без смертоубийства, пускай поставят шатер и я сделаю все, что нужно там, внутри. - Карайя размышляла над моими словами довольно долго, затем, наконец, что-то вспомнила и оповестила.

– Так уже было один раз. Очень давно. После второго раза, вожди не захотели больше рисковать и согласились установить шатер. Но первый и второй раз придется убивать! - Я подумал и спросил жрецов.

– Вы можете подстроить так, чтобы в эту первую двойку попали племена Силука и Проклятого Орла? - Некрисса и Карайя дружно закивали. Я прикинул - 'шестьдесят и двадцать - в общей сложности восемьдесят клинков - нормально, справлюсь'. Затем подумал и сказал, - но начать мне хотелось бы с самого сильного бойца племени Белых Псов. Это можно устроить? - Некрисса снова кивнул и я подвел черту под темой. - Очень хорошо. С этим разобрались. Теперь другой случай. Что делать, если те же лица устроят какую-нибудь подлость во время схватки? - Некрисса остановил рукой жрицу, которая хотела ответить, и сказал.

– Я крикну - 'нечестный бой' и племя с позором выгонят с праздника. - Я помолчал и спросил.

– А если я вырежу всех воинов племени? Это не запрещено? - Жрец почесал в затылке и с определенной долей неуверенности ответил.

– Вроде можно, но легенды не упоминают о таких случаях. - Я с удовлетворением кивнул.

– Это хорошо, что можно, - и сообщил адептам, - племя Лохматого Луня кандидат на уничтожение. Затем подумал, - 'сто клинков, конечно, не подарок, но ничего, совладаю, лишь бы оружие не подвело', - и спросил. - Что будет, если сломается мой клинок? Предусмотрена замена? - Некрисса развел руками и ответил коротко.

– Нет. Это позор для племени Алиманов и придется драться ножом или обломком. - Для меня это была неприятная неожиданность. Я поднялся на ноги, завершая обсуждение, и направился к выходу. Вслед за мной из шатра вышли жрецы и остановились у входа. Я повернулся к ним в пол-оборота и спросил.

– Сколько схваток будет происходить в день?

– Один жеребец и одна кобыла или только один жеребец. Каждому племени дается один день. - Я подумал и предложил.

– А если ускорить? Время дорого. Мне вполне по силам уложить их всех в течение трех дней, - жрецы буквально отшатнулись от такого святотатства и Некрисса, чуть ли не со слезами, проблеял.

– Это Великий Праздник всего степного народа! - Я сделал успокаивающий жест рукой, соглашаясь не горячиться.

– Ладно, ладно… не буду, - и поинтересовался, - где вы все остановились? - жрецы дружно махнули руками в направлении ближайшего шатра. Я кивнул, повернулся лицом к лощине и стал рассматривать предстоящее поле боя.

Чем-то долина напоминала гигантский стадион, но с трибунами рассеченными в двух местах входом и выходом. Высота пологих склонов налево и направо вполне соответствовала последнему ярусу первоклассного футбольного стадиона. В целом это был, конечно, не Колизей, но по числу зрителей, имеющих возможность наблюдать за ареной, сидя на травке на склоне лощины, Черная горка значительно превосходила римский шедевр. Вдоль края поля, через каждые десять шагов, торчали копья с разноцветными конскими хвостами. Возможно, эти бунчуки отмечали место, за которым будут размещаться различные племена. Я поделился своей догадкой со жрецами и они подтвердили ее правильность, сказав, что один бунчук, - это две ладони клинков. Затем поинтересовался, - какой окрас у хвостов великолепной четверки атаманов и запомнил места размещения на трибунах потенциально опасных врагов.

Отметил присутствие на гребне лощины любопытных степняков и, решив не мозолить глаза своим видом, свистнув Ляпе, отправился в шатер, перекусить, чем Бог послал. Сразу после ужина разделся и завалился спать. Завтра будет тяжелый день.

Утром меня разбудил многоголосый ор толпы, визгливые крики и вопли. Степняки вели себя крайне непосредственно и в предвкушении грандиозного зрелища не сдерживали эмоций - в кои века Великий праздник, так почему бы не оттянуться по полной программе.

Открыл один глаз и заметил, сидящую на корточках у входа Атечи в обнимку с гепардом. Идиллия - спелись голубки.

Заметив, что я раскрыл глаза, жрица подхватила низкий столик, поставила его рядом с костром и приступила к сервировке. Завтрак был очень скромным - осетрина, икра, соки. Можно сказать, - тюремная пайка. Но больше и не требовалось. Остальное добавит адреналин. Сделав последний глоток ежевичного сока, спросил.

– Скоро? - Атечи подумала и сказала.

– Четыре клепсидры. - Я кивнул, решил еще немного отдохнуть и повалился на мягкие подушки. Жрица быстро убрала посуду и передвинула столик обратно к стенке.

Тем временем, гул толпы по нарастающей становился все громче и, покемарив минут сорок, понял - нужно вставать. Вскочил на ноги из положения лежа и приступил к натягиванию боевой амуниции. Нацепив все что нужно, покрутился, проверяя подгонку. Вроде ничего не жмет, не звенит.

Приказал Ляпе лежать спокойно в шатре и никуда не рыпаться. Киска улеглась у входа и прикрыла глаза - нормально. Я отключил сознание и застыл в ожидании. Через полчаса откинулся входной полог и в шатер вошли Карайя и Некрисса. В руках у жреца зажат малахай с камнями. Адепты окинули меня внимательным взглядом и жрец торжественно провозгласил.