Сергей Трофимов - Красный кефир

Вечером он изложил мне свой план.

– Сначала ты должен понять, что представляет собой институтский подвал. Недели две назад в нашей камере сидел бывший лаборант одного из научных отделов. Парень провинился по какой-то мелочи, и его для острастки поместили к нам. Он мало тут пробыл, но успел рассказать о многом. Если верить его словам, то наши хозяева являются слугами Бафомета. Их привлекает темная сила, которую с древних пор воплощает Мендес – тотем египетского бога Нетер Амона, «того скрытого, что пребывает во всех вещах, как суть явлений». Мендес изображается в виде головы козла, вписанной в перевернутую пентаграмму. Ты знаешь, за что был сожжен Жак де Молей, великий мастер тамплиеров?

Я отрицательно покачал головой.

– За поклонение этому древнему символу. Лоховатые люди считают знак Мендеса сатанинским символом. Они ошибаются. Чтобы вникнуть в его суть, нужно вспомнить о каббалистическом Древе жизни. Я уверен, ты видел эту схему расположения сфир и путей между ними. Каждая сфира является уникальным миром, со своими законами и пространствами. Обычно люди находят в оккультных книгах стандартную схему Древа, с десятью сфирами и двадцатью двумя путями. Однако среди магов популярны другие схемы – усеченные или измененные. Смотри!

Он нарисовал на пыльном полу знакомую мне схему Древа жизни.

– Давай уберем пути, идущие от пятой сфиры к восьмой, от четвертой – к седьмой, от пятой – к четвертой. И отсоединим девятую сфиру от восьмой и седьмой. Вместо них создадим пути от пятой сфиры и четвертой к девятой. Вот он! Генератор темной силы! В этом институте попытались воссоздать такую схему. Мы находимся на уровне искусственной девятой сфиры – мира обреченных жертв. Под нами – где-то на нижних этажах располагаются уровни изолятора, где содержатся провинившиеся служащие и такие заложники, как моя дочь. Фактически, эти два отделения изолятора воплощают в себе искусственные миры под номерами семь и восемь. Мы можем проникнуть туда либо через служебные входы, либо через лабиринты, ведущие к четвертому и пятому миру – на схеме они реализуются самыми нижними уровнями институтского подвала. Говорят, что в тех местах содержатся жуткие создания, и многие из них приучены к каннибализму. Обычные люди по собственной воле туда не заходят. Существ, обитающих там, кормят трупами или живым подопытным материалом, который по каким-то причинам оказался ненужным. Фактически, обреченные жертвы загоняются на нижние уровни, где их оставляют на съедение голодным человекоподобным тварям.

– А зачем институту понадобилось воспроизводить схему Бафомета?

– Вот тут, в искусственной сфире под номером шесть, располагается какой-то накопитель, – ответил Василий Алексеевич. – Не знаю, что там за система, но она позволяет им собирать и использовать темную силу.

– Ага! Подпитка маной?

– Что-то вроде того. Только это не мана, Хорек.

– Я не Хорек, а Жорик.

– Жориком ты станешь после проверки на вшивость. После первого боя и нашей победы.

О как! Ладно, пусть куражится. Я уже привык не обращать внимания на комменты персов. Реплики в играх несут функциональную нагрузку: они либо снабжают геймеров полезной информацией, либо с помощью обидных замечаний и приколов подталкивают нас к необдуманным и рискованным действиям.

– Выходит, что мы можем добраться до самых рогов Бафомета? – спросил я Свояка. – Неужели на этом этаже есть вход в лабиринт, ведущий на нижние уровни подвала?

– Наш отсек подвала занимает три этажа. На каждом из них имеется так называемый «морг». Это небольшое помещение, в котором есть люк, ведущий в наклонную служебную шахту. Когда какой-нибудь бедолага отдает концы, его сбрасывают в шахту, и он скатывается в широкий канализационный коллектор. Коллектор представляет собой ось институтских подвалов – огромную трубу, которая упирается в заостренный цилиндрический купол гигантского сооружения. Говорят, что там находится искусственный разум института – неимоверно большой клон человеческого мозга. Его называют гомункулусом. Я думаю, что он как раз и является накопителем темной силы. Труба коллектора имеет внизу два наклонных стока, которые выходят на нижние уровни – в мир жутких чудовищ!

– Где морг на нашем этаже?

– За душевыми. Только нам этот путь не годится. Я не дурень и не хочу усложнять себе жизнь. Мы все сделаем по легкому. В изолятор можно попасть через медицинский корпус. Там есть лифты, понимаешь? Мой план таков. Завтра будут набирать группы для уборки территории и для научных исследований. Мы напросимся к медикам на опыты. По пути ты включишь свою магию и заставишь охранников провести нас к лифтам. Если возникнут осложнения, и понадобится грубая сила, я разберусь самостоятельно. Короче, проберемся в изолятор, найдем мою дочку и свалим отсюда.

Я с усмешкой покачал головой.

– Мы можем взять ваш план для затравки, но мой опыт говорит, что игра будет развиваться иначе. Если в сюжете упомянуты какие-то элементы – а в данном случае это и накопитель маны и нижние этажи – нам придется пройти через них. Таков закон жанра.

– Запомни, придурок! Это не игра, а боевая операция. Если ты окажешься бесполезной ношей, я брошу тебя на съедение каннибалам. Там внизу моя дочь. Возможно, каждый день какая-то сволочь лапает ее и принуждает к подчинению. Не дай Бог, еще пустят по кругу… Знаешь, какая она у меня красивая. Эх, парень! Все бы отдал, чтобы вытащить ее отсюда. А насчет стратегии ты лучше не заикайся. Я жизнь повидал и воевать умею.

– Как скажете, – ответил я. – Только сейчас мы оба на одной позиции. Какими бы ни были наши пути, они привели нас сюда. На один и тот же уровень! Так что не нужно мериться понтами.

На том мы и порешили. Утром, по заведенному обычаю, дежурный охранник огласил заявки: пять человек на подстанцию, восемь – на уборку территории, шесть – в медицинский корпус, десять – к химикам. Я кастанул на парне чару, и он взял меня и Свояка сверх лимита. По пути ребята рассказали нам, что опыты медиков были нестрашными. Институт тестировал новый томограф. Ученые кололи подопытным психоделики и, комбинируя мощные электромагнитные импульсы, старались наложить какую-то бета-фазу на инвертированное поле.

Когда нас вывели из бетонного куба казарм, где находились служебные входы в наш сектор подвала, я ошалел от запахов свободы. Степь цвела. Аллеи, омытые ночным дождем, благоухали ароматами песка, декоративных красных кирпичей и синих цветов, посаженных по краям дорожек. Высокое небо над головой тянуло к себе. Были бы крылья, улетел бы я к той белой тучке, а потом домой, к мамане и отчиму…

– Хорек, гляди под ноги, – проворчал Свояк. – И приготовься к действиям.