Владимир Чистяков - М. С.

Сергей на всю эту шумиху реагировал совершенно спокойно. Он-то относился к тем немногим людям, которые знали что за прошедшие годы моральные установки 'леди-скандал' и её взгляды на жизнь существенно, можно даже сказать, почти кардинально изменились. Все вокруг считают, что перед ними прежняя Софи — бога ради. Это ваши личные проблемы, благо злоязычие при ней осталось. Пар она просто таким образом выпускает. Ибо раздражение от ситуации в стране уже слишком велико, а она ещё от событий в том мире не до конца отошла. А вот сестрёнка всё больше и больше на булькающий котёл похожа. Паровой котёл, в котором давление вот-вот и зашкалит. А краны-то все давно не работают, и пар не стравить. Вот-вот рванёт она, похоже. Чем же это всё кончится?

Пока она ходит, и шипит на всё и вся. И причина этого, очевидно, сложившаяся в стране ситуация, ситуация, ухудшившаяся за последние четыре года в гораздо большей степени, чем даже по самым пессимистическим прогнозам.

Да и несмотря на празднества ситуация в столице — мягко говоря, застрелится можно. Как сострил ненаследный принц Херенокт — 'Если в столице встретятся два человека, то мы получим три партии и четыре политических мнения' . Как ни крути, а уже все партии завели охранные отряды или боевые организации для охраны митингов и 'мирных' шествий. А император ещё и масла в огонь подлил, издав специальный указ, разрешающий подобным организациям иметь оружие, вплоть до ручных пулемётов, и даже лёгкую бронетехнику. Естественно, этим указом все кто могли, воспользовались на 200%, если не на 300%. Так что уже несколько раз бывали случаи- попытки переубеждения оппонентов плавно перетекали в перестрелки. А среди членов боевых отрядов любых партий подавляющее большинство составляют бывшие солдаты-окопники… Ребятки страшненькие, и для столичных обывателей — неприятные во всех отношениях. Ибо центр столицы довольно-таки оригинальное место. Если в других городах весьма сложно найти мужчин кто не воевал, то здесь — как раз обратное.

И витает в воздухе предчувствие надвигающейся бури. Кто со страхом, кто с надеждой ждёт грозы. Висит в воздухе удушающая предгрозовая тишина.

Одно ясно многим — кончается время сладкоголосых властителей дум. Уходит время салонной оппозиции. Другое время на пороге. Время людей действия. Революционеров и атаманов. Людей со сталью во взгляде и негасимым огнем в душе. Тех, в чьих жилах действительно кровь, а не водянистая субстанция. И ничего не стоит для них человеческая жизнь. И отнимут её очень легко. Кто ради высокой идеи, а кто так — грабежа, а то и скуки ради. И без того недоброе время становится и вовсе нехорошим. Сгущается тьма. Но когда-то рассеет её заря нового дня. Он наступит непременно. Ибо иначе зачем жить человеку, раз знаешь, что больше не взойти солнцу?

Марина влетает в кабинет Бестии словно комета. Или бомба с непотушенным фитилём. Что это с ней? Хотя и так понятно. Она повалилась в кресло возле стола, и без приветствия с места в карьер.

— Ты читала этот его указ?

— Да.

— И твоё мнение?

— Он спятил. В такой момент фактически подписывать отречение. Да ещё с такой рожей — вы-де все только этого от меня и хотели. Получите и распишитесь!

— Это не отречение. Это сознательная диверсия. Или провокация. Или два в одном. Многие лишаются всех своих ориентиров. И он про это прекрасно знает. Даже мы не вполне представляем что делать.

— Зато, он представляет. Никто из оппозиции, кроме самых крайних радикалов, ещё не требовал его отставки. И он не хочет ждать времени, когда потребуют.

— И в результате, в парламенте вскоре потребуют отставки одной из нас… или обеих. А императору похоже, хочется стать главой МИДа, назначенного парламентом. Но в парламенте сейчас слишком многие сейчас займутся сведением старых счетов, да беготнёй за внешними атрибутами власти. У нас ещё есть время. Но немного.

— Ты забыла про левых радикалов, или чёрных, как они сами себя величают.

Марина хмыкнула.

— Чёрные, прям как мои кожаннокурточные друзья-приятели… Я про них помню, их идеи довольно популярны среди части армии и рабочих. Но у них нет лидера соответствующего масштаба.

— Но у них есть кое-какие структуры…

— Они есть и у нас. Но у нас так же нет лидера.

Некоторое время обе молчат. Ситуация если не критическая, то близка к ней. Делать что-то надо очень быстро. Спешно выдвигать кого-то в противовес демократическим силам. Император от борьбы самоустранился. Струсил попросту. Решил царствовать, а не править. А патриотов и консерваторов некому возглавить. Лидеров куча. Но демократы-дерьмократы, пожалуй, харизматичнее и интеллигентнее. А их лидер… Ну, просто душка. Мечтах всех, у кого куриные мозги. Ах, какой хороший! Ах, как его травили! Ах, как он за народ радеет! Чуть ли не сам по магазинам ходит и проверяет — не прячут ли продукты! Любимец домохозяек, одним словом. Вот только вопрос на засыпку: кто побеждал на выборах за счёт домохозяек? И чем это заканчивалось? Бывший ефрейтор да беспалый алкоголик. В обоих случаях, и особенно во втором, всё заканчивалось весьма скверно. Ефрейтор-то хоть дураком и сволочью не был. Да и хватательный рефлекс в свой карман у него был не развит. А алкаш больше всего напоминал пресловутую свинью, жрущую жёлуди под дубом. Только в реальности дубы не разговаривают, свиньи ворон не слушают, а пятак вверх парнокопытное поднять не в состоянии. Так что выход один — свинью прогнать. А не получиться — прирезать. Пока дерево не засохло. И иногда другого выхода нет. Свиньи жрут всё, до чего дотянется рыло — дерьмо, отбросы, хлеб, мясо, заснувшего человека… Не все свиньи передвигаются на четырёх ногах. И те, что на двух — самые опасные. И сожрать они могут всё, что угодно. Ибо кроме набивания собственного пуза ничего их волновать не способно.

И сейчас слишком много развелось, свиней этих. Только хрюкают они уж больно мелодично и убаюкивающее. Многих усыпили. И мало кто видит их скотскую сущность. Но уже появились и они — люди, понявшие, что пора. Пора начинать резать этих мелодично хрюкающих двуногих свиней. Пока они не заматерели. Свинье место в хлеву. А не за столом. Мнение свиньи человека волновать не должно. Только хворостина уже не поможет. Ножи пора брать. И резать. А то сами в хлеву, в дерьме и грязи окажитесь. И взвоете. И будете слышать только свиное хрюканье из дома, бывшего вашим. Кормили когда-то этих свиней. Ну вот и выкормили. На свою голову.

Но ещё не поздно. Только кто будет первым мясником? Они ведь так мелодично хрюкают. И многим их ещё жалко. А резать их пора уже давно пришла.

Ну, кто тут в мясники? На словах-то от желающих нет отбоя. А как до дела дойдёт — тут то и нету их кто за красивыми словами прячется, а кто и в кусты удрал. А за работу-то если и похвалят, то очень не скоро. Да и то, проклянут скорее. Как же, они ведь так мелодично хрюкали! Разве можно их так было! Но делать надо. В других местах по-всякому бывало. Но по крайней мере, эти двое не из породы трепачей. И резать будут. И других поднимут. Только вот кто первым пойдёт. И пойдут ли за ним?