Фрэнк Герберт - Глаза Гейзенберга

– Пожалуйста, доверяйте нам, – сказала она, – Мы не причиним вам вреда. ОНИ это те, кто убил вашу жену и друзей, не мы.

Свенгаард отодвинулся.

«Как смеет она жалеть меня?» – думал он. Но она затронула какую-то струну в нем. Он чувствовал себя растерянным.

В комнате наступила гнетущая тишина.

Подошел Гарви, повел жену к стулу у стола.

– Это дерево, – сказала она, потрогав поверхность, в голосе ее почувствовалось удивление. Затем обратилась к Гарви:

– Гарви, я очень хочу есть.

– Они принесут нам пищу, как только разделаются с транспортом, – сказал он.

Она сжала руку, и Свенгаард следил, заинтригованный нервным движением ее пальцев.

Вскоре вернулись Глиссон и старик, с шумом захлопнув за собой дверь. Здание заскрипело от этого движения.

– Для следующего этапа пути у нас будет машина лесного патруля, – сказал Глиссон, – Немного безопаснее. Здесь есть одна вещь, которую сейчас должны знать все, – Киборг переводил холодный оценивающий взгляд с одного лица на другое, – На верхушке транспорта, на грузовом отсеке, который мы бросили прошлой ночью, был опознавательный знак.

– Опознавательный знак? – сказала Лизбет.

– Приспособление, чтобы следить за нами, преследовать нас, – сказал Глиссон.

– О-о-о! – Лизбет прикрыла рот ладонью.

– Я не знаю, как близко они следили за нами, – сказал Глиссон – Меня поставили на выполнение этой задачи, как запасного, и я оставил там некоторые из своих приборов. Они могут знать, где мы сейчас находимся.

Гарви потряс головой, – Но зачем?..

– Почему они выступили против нас? – спросил Глиссон, – Очевидно, они надеются, что мы выведем их на жизненно важные центры нашей организации, – Что-то похожее на ярость исказило черты лица Киборга, – Может случиться так, что мы удивим их.

В комнате обзора внутренние стены заполненного приборами огромного шара находились в состоянии относительного покоя. Калапина и Шруилл из Туеров занимали свои места на подставке для трех тронов. Диск медленно поворачивался, позволяя им сканировать всю поверхность. Калейдоскоп красочных инструментов отражался торжественной зримой мелодией на лице Калапины – волны зелени, красноты, пурпура.

Она чувствовала усталость от ощущения определенной эмоции жалости к себе. Что-то нарушилось в ферментных анализаторах. Она чувствовала, раздумывая над тем, мог ли подпольный Центр каким-нибудь образом нарушить функции фармакологических компьютеров.

От Шруилла помощи не могло быть. Он лишь посмеялся бы над этим предположением.

Черты лица Олгуда появились на экране перед Калапи-ной. Она остановила движение диска, когда он поклонился, сказал:

– Я вызвал вас доложить, Калапина, – Она отметила темные круги под его глазами, свидетельство приема наркотиков в том, как напряженно прямо он держал голову.

– Вы нашли их? – спросила Калапина.

– Они где-то в дикой местности, Калапина, – сказал Олгуд, – Они должны быть там.

– Должны быть! – сказала с сомнением она, – Вы глупый оптимист, Макс.

– Мы знаем несколько потайных мест, которые они могли бы выбрать, Калапина.

– На каждое одно место, о котором вы знаете, у них есть девять, – сказала она.

– Я держу в окружении весь район, Калапина. Мы медленно двигаемся внутрь, проверяя все по пути. Они там, и мы найдем их.

– Он блефует, – сказала Калапина, взглянув на Шруилла.

Шруилл ответил улыбкой, лишенной жалости, взглянул на Олгуда сквозь призматический рефлектор, – Макс, вы нашли источник подмены эмбриона?

– Нет еще, Шруилл.

Он напряженно смотрел на них, лицо его выдавало очевидное замешательство от воинственности и насилия его оптименов.

– Вы стремитесь в Ситак? – грозно спросила Калапина. Олгуд провел по губам языком.

– С этим все, – рявкнула она. А-а-а, страх в его глазах.

– Мы ищем там, Калапина, но… – Вы полагаете, мы были слишком безрассудны? – спросила она.

Он потряс головой.

– Вы странно себя ведете, – сказал Шруилл, – Вы боитесь нас?

Он заколебался, затем сказал:

– Да, Шруилл.

– Да, Шруилл, – передразнила Калапина.

Олгуд посмотрел на нее, страх в его глазах переходил в гнев, – Я предпринимаю все возможные действия, Калапина.

Она отметила неожиданную точность в манере, скрытой за гневом. Глаза ее расширились от удивления. Возможно ли такое? Она посмотрела на Шруилла, интересуясь, заметил ли он это тоже.

– Макс, почему вы вызвали нас? – спросил Шруилл.

– Я… чтобы сообщить, Шруилл.

– Вы ничего не сообщили.

Поколебавшись, Калапина привела в действие специальные приборы на проверку Олгуда, уставилась на результат. Ужас смешался в ней с яростью. Киборг! Они осквернили Макса! Ее Макса!

– У вас есть единственная необходимость – подчиняться нам, – сказал Шруилл.

Олгуд кивнул, промолчал.

– Вы! – прошипела Калапина. Она наклонилась к экрану, – Вы посмели! Почему? Почему, Макс?

Шруилл сказал:

– Что?..

Но по самому тону ее вопросов Олгуд понял, что он разоблачен. Он знал, что это его конец, он увидел это в ее глазах, – Я видел… я нашел двойников, – заикаясь, сказал он.

Гневным движением руки она перевела кольцо на ручке трона. Звуковые генераторы создали убийственную волну звуков вокруг Олгуда, вызвав помехи в его изображении. Губы его двигали беззвучно, глаза смотрели в одну точку. Он рухнул.

– Зачем вы сделали это? – спросил Шруилл.

– Он был Киборгом! – прохрипела она и показала на свидетельство приборов.

– Макс? Наш Макс? – он посмотрел на приборы, кивнул.

– Мой Макс, – сказала она.

– Но он боготворил тебя, любил тебя.

– Теперь он это не делает, – прошептала она. Она отключила экран, продолжая пристально смотреть в пустоту. Инцидент уже начинал уходить из ее памяти.

– Тебе нравится прямое действие? – спросил Шруилл.

Она поймала его взгляд в рефлекторе. Наслаждаться прямым действием? В… насилии было действительно что-то вроде возвышающего чувства.

– У нас сейчас нет Макса, – сказал Шруилл.

– Мы пробудим его двойника, – сказала она, – На данное время Безопасность может функционировать без него.

– Кто пробудит двойника? – спросил Шруилл, – Иган и Бумур больше не с нами. Фармацевт Хэнд ушел.

– Почему задерживается Нурс? – спросила она.

– Ферментная проблема, – сказал Шруилл, в голосе его проскользнула нотка ликования, – Он говорил что-то о необходимости перенастройки предписания. Полагаю, производные гармона Боннелиа.

– Нурс может пробудить двойника, – сказала Калапина. На секунду она задумалась, зачем им нужен двойник. Ах да, Макса нет.

– Здесь надо не просто пробудить двойника, – сказал Шруилл, – Они сейчас не так хороши, как были когда-то, ты знаешь. Нужны недели… месяцы.