Джон Кристофер - Долгая зима

– К этому легко привыкаешь. Мне даже нравится. Теперь здесь делаются большие деньги. Учти, нужно немало денег, чтобы выжить в этой стране.

– Как дети? – спросил Эндрю.

– В школе, в Ибадане. Школа пользуется репутацией лучшей в стране. Белых ребят там раз-два и обчелся.

– Я думал, что это не так важно.

– Не так важно? – Кэрол уставилась на него и расхохоталась. – Боже мой, Энди…

– И как они там себя чувствуют?

– Надеюсь, прекрасно. – Она заглянула в сумочку и достала письмо. – Вот, взгляни.

Письмо было от Робина. Эндрю пробежал его глазами и вернул Кэрол. Обычное письмо от обычного мальчишки из частного интерната.

– Да, похоже, они счастливы.

– Еще бы! За такие-то деньги!

Он пригубил бренди. Кэрол налила себе ситро. На ее губах играла наполовину любопытная, наполовину оборонительная усмешка.

– Нас провожал Дэвид, – сказал Эндрю.

Она пробормотала что-то невнятное, а потом спросила:

– И как он?

– Ему нелегко. Иначе и быть не может. Но он держится молодцом.

– Бедняжка Дэвид!

– Когда ему потребуется уносить ноги, он нагрянет без предупреждения.

– Знаю. Он говорил мне об этом. Думаю, ему надо было выбраться пораньше. – Ее слова звучали как простая констатация. – Он вполне мог это сделать. С его-то связями!

– Возможно, теперь ты смогла бы его уговорить.

Ответ последовал не сразу.

– Европа – это очень далеко. Эмоционально, а не только географически. Воспоминания меркнут. Города, люди…

Возможно, так происходит только со мной.

Он понял, о чем речь, и ему стало не по себе. Кэрол наклонилась над столом, сдавив локтями свою роскошную грудь.

– Я почти забыла, как ты выглядишь, Энди. Теперь я смотрю на тебя свежим взглядом.

Это вполне могло быть сознательной провокацией, хотя не исключалась и случайность. Он почувствовал смятение, внезапно вспомнив, что беседует с женщиной, все еще приходящейся ему по закону женой. Выходит, он несет за нее ответственность. Если ослепление Дэвидом прошло, то ей может взбрести в голову возобновить прежние отношения – ведь они были не так уж несчастливы вместе. Эта мысль вызвала у Эндрю беспокойство, но иного рода, нежели то, которого он ожидал.

– В конечном итоге Дэвид никуда не денется. А мне надо позаботиться о Мадлен, – неуклюже пробормотал он.

Кэрол усмехнулась:

– Нет, кое-что осталось прежним. Что ж, ладно. Кстати, как ты собираешься это сделать? У тебя есть хоть какие-то соображения?

– Постараюсь подыскать себе работу. Журналистика, телевидение…

– Об этом можешь забыть, – прервала она его. – Европейцев просят не беспокоиться. В самом начале кое-кто успел найти себе место, но только не в этих двух областях. По сути дела, нам закрыт доступ в любые престижные профессии. Здесь теперь избыток белых врачей. Швейцар в доме, где у меня квартира, имел практику в Вене.

– Я не подозревал, что дела так плохи.

– Остался всего один путь. Ты служил в танковых войсках. Теперь ты можешь помогать им готовиться к войне.

– К какой еще войне?

– Против Южной Африки. Насколько я понимаю, она начнется через два-три года. Ты мог бы получить звание.

Они берут белых офицеров до звания капитана включительно. На краткосрочный контракт.

– Нет, – сказал Эндрю, – это не по мне.

– Сколько у тебя с собой денег?

– Двести пятьдесят фунтов. И еще больше тысячи у Мадлен.

– Сложите все вместе и заведите торговлишку, – посоветовала Кэрол. – Не важно какую. Черные все еще розовеют от удовольствия, когда товар им отпускают белые руки.

Если ты правильно выберешь товар и место, то дела могут пойти неплохо. Я уже говорила, что здесь можно сколотить приличные денежки.

– Спасибо за совет.

– И не тяни, берись за дело сразу. Иначе деньги уплывут между пальцев, особенно в Лагосе. Ибадан ничуть не лучше. Возможно, на севере было бы полегче – скажем, в Кадуне. Примитивно, конечно, зато есть перспектива.

– Ты быстро набралась сведений об этой стране, – заметил Эндрю.

– У меня свои источники информации, – с улыбкой ответила Кэрол.

– А как ты сама? – спросил Эндрю. – Все в порядке?

– Стараюсь.

– Нашла себе работенку?

– Вот именно. – Она взглянула на часы. – Хочешь еще выпить?

Часы были новыми; камушки, усеивавшие циферблат, начинали переливаться, стоило ей пошевелить рукой. Он внезапно понял, что тяжелое ожерелье у нее на шее – не просто бижутерия: на цепочке из чистого золота поблескивали полудрагоценные и драгоценные камни.

– Значит, мне не следует за тебя беспокоиться, – заключил Эндрю. – Спасибо, я больше не буду пить. Мне пора.

Денек выдался не из легких.

– Я дам свой адрес – на случай, если тебе захочется меня найти.

Они расстались в дверях бара, пожелав друг другу доброй ночи. Эндрю задержался, чтобы переброситься словечком с привратником; он уже чувствовал побуждение, которому предстояло стать потребностью, – поприветствовать собрата по расе, еще одного одинокого и несчастного человека.

– Вы из какой части Франции?

– Из Дижона. У меня было агентство по торговле недвижимостью.

Эндрю кивнул:

– Помнится, я проезжал через ваш город как-то вечером, зимой. Даже останавливался там, чтобы поесть. Не помню, как назывался ресторан, но еда была отличная.

– В Дижоне всегда была отличная еда.

– А потом прогулялся по улицам. Шел дождь, мостовые отражали свет фонарей. Я помню магазины – кондитерские, ювелирные, мясные лавки с головами оленей и диких кабанов над дверьми.

– И я помню, месье. Помню шум голосов в закусочных и еще многое другое…

В дверях появились двое рослых нигерийцев с дамами, и привратник занялся ими. На мужчинах были яркие одежды и тюрбаны на головах. Дамы были белыми. Уходя, Эндрю оглянулся и снова увидел Кэрол. Она шла назад в бар, сопровождаемая нигерийцем в вечернем костюме.

На следующее утро, спускаясь к завтраку, Эндрю запасся газетой «Таймс оф Найджириа» на случай, если ему придется долго ждать Мадлен. Однако она уже сидела за столом и встретила его улыбкой. Он сел с нею рядом и отложил газету, не раскрывая. Маленький столик предполагал интимное соседство.

– Мне стыдно, – сказала она. – Я заказала двойную порцию яичницы с беконом.

– Чувство стыда всегда полезно разделить на двоих. Я возьму то же самое.

– Как Кэрол?

– Она прекрасно устроилась. – Эндрю помолчал. – Кажется, у нее завелся богатый чернокожий друг.

Взглянув на него, Мадлен спокойно произнесла:

– Могла бы по крайней мере скрыть это от тебя.

– Она и не афишировала этого. Я увидел их вместе совершенно случайно. Мне все равно. Но Дэвиду будет не все равно. И тебе.

– Не уверена.

– Не уверена… в чувствах Дэвида или в своих собственных?