Юлий Буркин - Звездный табор, серебряный клинок

Черт знает что! Снова ситуация выворачивается наизнанку!

- Мы, - я обвел рукой наш отряд, - боремся с Рюриком. Вы поможете нам?

Шкун опасливо покачал головой:

- Нет, нет... - А потом добавил: - У нас нет армии, нет оружия. Нас совсем мало. Еще два поколения назад способных к самовоспроизводству лирян было всего несколько тысяч. Мы взяли курс на возрождение - запретили личное бессмертие, размножаемся... Сейчас нас больше, но самая большая часть - дети. Если мы поможем вам, нарушим позицию нейтралитета, Рюрик нарушит мир.

- Он использовал меня! - невпопад воскликнула Ляля, но я понял, что она имеет в виду: Рюрик специально подкинул ей идею захвата "Блиц-12ХЬ, чтобы одним махом уничтожить и нас, и своих соотечественников, которых, по-видимому, ненавидит не меньше. Бессмертный не может быть патриотом, он сам себе и народ, и родина, и вечность...

- Филипп! - скомандовал я. - Срочно свяжись с крейсером!

Тот поспешно скинул с плеч ранец и достал из него "яйцо". Оно требовательно пульсировало.

- Проклятие! - воскликнул Филипп, - я еще ночью отключил звуковой вызов и забыл включить снова.

Он торопливо тронул одно из пятнышек, и прямо в воздухе над яйцом возникло объемное изображение взволнованного Гойкиного лица.

- Наконец-то! - заорал он. - Куда вы запропастились?! А?! На нас вышел какой-то чертов Межнациональный Межвидовой Наблюдательный Комитет... ("ММНК большая политическая сила", - пробормотал Шкун) - ... и сообщил, что, если в течение ближайшего часа наши корабли не покинут "Блиц-12ХЬ", они будут вынуждены позволить Рюрику бомбить планету! И десять минут уже прошло!

- Уходите! - вскричал Шкун. - Уходите! Тут дети! Рюрик убьет их!

На миг в моей душе поднялось чувство раздражения и протеста против пассивной позиции лирян. Но тут же я подумал о том, что, если бы не эта пассивность, они сейчас вполне могли бы захватить нас в плен и выдать Рюрику, а то и убить, купив таким образом прощение и покой. И я сдержал свой гнев.

- Мне жаль, - сказал я, - что мы навлекли на вас беду. Но в указанный срок нам самостоятельно к кораблю не вернуться. Мы добрались сюда пешком. У вас есть какое-нибудь транспортное средство?

Учитель Шкун помотал головой.

- Все необходимое нам доставлять сюда на грузовом корабле, и сейчас он на планете нет... - от волнения русские слова стали в его устах согласовываться между собой еще хуже, чем раньше. - Где вас сидеть звездолет?

- На побережье, - я указал рукой.

- Школьный антиграв - два места: водитель и пассажир. Я не успевать перевозить туда-сюда всех.

Решение я принял тут же:

- Перевезите его одного, - указал я на Филиппа и обратился к нему: Улетайте отсюда! Выполняйте распоряжение этого чертова комитета!

- Ваше Величество, не могу же я бросить вас!

- А если Рюрик разнесет всю планету вместе со мной и с вами, вам будет легче? Так, по крайней мере, мы останемся живы, а вы потом придумаете, как нас отсюда вытащить. Или мы сами придумаем. Для сомнений, во всяком случае, нет времени!

- Не так, - неожиданно возразил мне Шкун. - Я знаю, как. Ждите тут. - И он повернулся, чтобы бежать к школе.

- Если вы хотите предпринять что-то против нас, - сказал ему в спину Филипп, вынимая бластер, - ваших питомцев мы спалить успеем, - с этими словами он ударил из бластера в сторону, и несколько деревьев, вспыхнув, рухнули на землю.

Возможно, Филипп и был прав в своей предосторожности, но меня от циничности его слов покоробило. А учителя Шкуна тем более.

- Если бы не дети, не помог бы, - бросил он через плечо. - Грязные люди. И поспешил к школе.

- Ишь ты, какие чистые оборотни нашлись, - пробормотал Филипп, но никто его не поддержал.

Спустя несколько минут, оседлав смахивающее на мотороллер, парящее над землей приспособление, Шкун вернулся к нам в сопровождении пяти волчат.

- Садись сюда, - с явной враждебностью в голосе сказал он Филиппу и указал на место за своей спиной. И добавил, обращаясь ко мне: - Если вам не успеть, он летит один.

Тем временем пятерка волчат встали рядом с остальными из нас. Они с любопытством нас разглядывали, а тот, что оказался возле меня, бесцеремонно меня обнюхал и улыбнулся. Его личико напоминало скорее не волчью, а лисью мордочку, впрочем, возможно, лишь оттого, что он был рыжим.

- При-ви-ет, - сказал он.

Двоечник проклятый.

Что-то мрачно про себя бормоча, Филипп взобрался на сиденье позади лирянина; Шкун протявкал своим воспитанникам несколько слов, и его маленький флаер взвился в воздух. Волчата поспешно достали из карманов своих балахончиков какие-то приборы, щелкнули переключателями... И земля вокруг нас ожила и зашевелилась. Это со всех сторон к нам мчались "жуки". В один миг они устлали пространство перед нами буквально ковром из собственных тел.

Внезапно мой лисенок улегся животом прямо на них и потянул за рукав меня. Я послушно опустился рядом и глянул на остальных. Все они уже лежали на "жуках". Нечаянно я поймал взгляд Ляли. Он был полон отвращения. Бедная, ей и до одного-то "жука" было противно дотронутся, а теперь она лежит в их копошащейся массе...

Ковер мигом разделился на пять частей, на каждой из которых возлежали по двое: один из наших людей и один волчонок. Мой двоечник вновь щелкнул своим приборчиком, полумеханические существа под нами зажужжали, застрекотали, загудели, и я почувствовал, что медленно сдвигаюсь, вырываясь вперед.

Волчонок-лисенок, лежа рядом со мной, резво перебирал клавиши своего пульта, и спустя три минуты мы ползли уже со скоростью пешехода. Чтобы трава не хлестала по лицу, я выставил руку локтем вперед, и скорость тут же упала.

- Не ше-ве-ляйся! - крикнул мне двоечник, перекрикивая зудящий рокот "жуков".

Я замер, поняв, что моим носильщикам трудно перестраивать свои коллективные усилия, когда центр тяжести ноши смещается. Мы мчались со скоростью уже километров двадцать в час. Я обнаружил, что на смену одним жукам подо мной постоянно появляются другие, принимая меня, словно эстафетную палочку, а точнее - словно огромную гусеницу, влекомую в муравейник. А прежние, выполнившие свою миссию, натужно гудя, а порой и дымясь, откатывались в стороны и исчезали в кустах.

- Вы всегда на них ездите?! - выкрикнул я вопрос.

- Игра! - откликнулся двоечник. - Со-рев-но-ватие!

Скорость была уже выше сорока, и мне стало страшно.

- Хватит! - крикнул я. - Так успеваем! И возьми левее!

Детеныш тронул клавиши, но, видно, что-то не рассчитал. "Жуки" резко дернулись в сторону, а мы, слетев с них, покатились по траве, больно ударяясь и царапаясь.

Позади раздались ругань "пчеловодов", стоны Брайана, причитания Ляли и хохот волчат. Отряхиваясь, мы поднялись из травы. Волчата буквально покатывались со смеху. Для них все это явно было не более чем привычной игрой, притом украшенной участием космических пришельцев, то бишь нас.