Мик Фаррен - Хромосомное зло

– Эй, Нэнси!

– Чего?

Билли улыбнулся ей на пределе своего обаяния:

– Отыскать бы темный уголок… нам с тобой, для двоих… а?

Нэнси смотрела на него, как на сумасшедшего:

– На черта он нам сдался?

– Уф… у меня такое возбуждение, и я просто подумал, может, мы с тобой могли бы…

– Мы с тобой?

– Почему бы и нет?

– Забудь! – Нэнси скривила губы.

– Да я только подумал… – Билли сник.

– Ну и забудь.

Билли снова погрузился в свои мысли. Он уже успел подумать, что Квахал – одно из самых скучных мест на свете, когда на помосте стали разыгрались события.

Первое, что заметил Билли, – пение прекратилось. В комнате наступило молчание, все ждали чего-то. Билли поднялся на ноги, чтобы лучше было видно. А. А. Катто уже стояла на помосте, раскинув руки. Сзади, из-за ковра, появились два всадника, которые ей прислуживали. Они тащили обрамленную мехом пурпурную мантию. А. А. Катто опустила руки, они накинули мантию ей на плечи. Мантия была настолько распахнута спереди, что все тело было на виду. Прислужники отступили на шаг назад. Начался медленный размеренный напев:

– Хоммм… Хоммм…

Всадники отбивали ритм тяжелым тяжеловесным битом. Первый всадник встал из-за стола и медленно прошел к помосту, стараясь идти в такт с напевом:

– Хоммм… Хоммм…

Он дошел до А. А. Катто и остановился. Пение тоже прекратилось. Всадник медленно опустился на колени. Наступило напряженное молчание. Всадник наклонился вперед и приник ртом к промежности А. А. Катто. Она оцепенела. Подняла брови, слегка улыбнулась и чуть переместилась вперед, так, чтобы оказаться над лицом всадника. Бедра ее слегка завибрировали. Рив посмотрел на Билли:

– Ей доставляет кайф каждая секунда. Думаю, что она и сама не придумала бы для себя лучшей коронации.

Всадник поклонился, прикоснулся головой к полу у ног А. А. Катто, поднялся и медленно вернулся на свое место. Снова начали петь. Встал второй в шеренге и медленно приблизился к помосту. Как и предшественник, он упал на колени, на какое-то время приник к А. А. Катто, затем поклонился и вернулся на свое место. Снова началось пение.

– Хоммм… Хоммм… Хоммм…

Третий встал из-за стола в порядке очередности.

– Хоммм… Хоммм… Хоммм…

Четвертый, пятый… Один за другим, начиная от места у очага и в порядке очередности, всадники платили свою уникальную дань своей новой королеве. Билли в изумлении обернулся к Риву:

– Она что, пропустит через себя весь клан?

Рив сделал гримасу:

– Она способна. Можешь не сомневаться.

Билли недоверчиво покачал головой. Всадники все шли и шли к помосту. Пропустив треть тех, кто владел шлемами, А. А. Катто вспотела, глаза ее закрылись и ноги начали дрожать. Все труднее ей было сохранять видимость достоинства и холодности, предписанных ритуалом.

Пение все продолжалось, всадники все шли и шли. Где-то на середине процедуры А. А. Катто схватила оказавшегося в тот момент рядом соискателя за волосы и упала на подушки, таща его за собой. И с этого момента она получала знаки поклонения от своих подданных, лежа на спине. Время от времени она вяло поднимала кверху тонкую белую ногу. Билли подумал – что бы это значило? Экстаз или просто ее личный способ приветствия остальных присутствующих представителей племени?

Наконец, последний из всадников со шлемом отошел от помоста. Билли счел церемонию законченной, но пение началось снова, и к трону А. А. Катто медленно стал приближаться один из обслуги. Билли ухмыльнулся:

– Да, все племя пропустит.

Рив кивнул. В поведении А. А. Катто его ничто не удивляло, ничто не казалось новым. Он ее хорошо изучил.

Когда исчерпались все резервы подданных, со шлемами и без, естественно было бы предположить, что ритуал, наконец, завершился. Но, к удивлению Билли и Рива, снова запели. Лицо Билли вытянулось от изумления. Нэнси медленно двинулась через заполненную толпой комнату строго в ритме пения.

– Хоммм… Хоммм… Хоммм…

Она дошла до помоста, наклонила голову и упала на колени. Когда Нэнси исчезла в горе подушек, Билли рывком обернулся к Риву:

– Предполагается, что и мы туда пойдем?

– Вроде бы похоже на то. Или тебе не нравится эта идея?

– Ничуть, – скорчил гримасу Билли.

Рив заржал:

– А мне казалось, что ты любитель мягких, пушистых кисок!

– Да, но…

– Но что?

– Как-то так… при народе… и вообще, мне кажется, что она это посчитает… как бы тебе сказать… своей моральной победой! Она ведь решит, что унизила этим меня, понимаешь?

Рив ухмылялся:

– Еще бы не понять. Унижать-то она мастерица. Но я, честно, не представляю, как тебе этого избежать.

– И я не представляю, – заерзал Билли. Нэнси долго пробыла среди подушек. Гораздо дольше, чем остальные, даже чем всадники. Наконец, явилась. Шла на прежнее место через комнату со спокойной улыбкой на лице. В это время снова запели. Рив что-то буркнул, встал и двинулся к трону. Нэнси в изнеможении рухнула рядом с Билли:

– Тянешь до последнего, не так ли?

Билли нахмурился:

– Так. Но выхода не вижу.

– А мне показалось, ты только что намекал на сексуальное возбуждение, – подняла брови Нэнси.

– Да не в этом же смысле.

Нэнси скромно улыбнулась:

– Нет, правда, это совсем-совсем неплохо…

– Да что ты несешь…

Рив провел с А. А. Катто меньше времени, чем Нэнси, и Билли даже наполовину не успел подготовиться к предстоящему ритуалу. Но и ему пришлось подняться на ноги и идти, подстраивая шаги в такт в такт ритмичному завыванию:

– Хоммм… Хоммм… Хоммм…

Билли шел, как приговоренный к казни.

– Хоммм… Хоммм… Хоммм…

Расстояние до помоста казалось бесконечным.

Но вот он дошел. А. А. Катто лежала с закрытыми глазами. Он оттягивал время и стоял, глядя на нее сверху вниз. Она открыла глаза. Голос ее вибрировал, как мяуканье:

– Пожалуйста, на колени, Билли.

Билли сжал зубы и неловко встал на колени.

– Теперь отдай мне дань уважения как королеве, Билли.

Билли закрыл глаза и медленно приблизил губы к влажной и вспухшей промежности А. А. Катто. А. А. Катто со счастливой улыбкой сказала:

– Я уверена, что ты будешь очень почтительным подданным.

– Думаю, какое-то время я еще продержусь.

Малыш Менестрель растянулся на стуле, глядя на отражение света в стакане с вином. Он впервые чувствовал себя комфортно с тех пор, как его похитили из отеля Альберта Шпеера. Напротив него за столом ухмылялся Странник.

– Тебе придется держаться, пока не найдешь способа выбраться отсюда.

Малыш Менестрель уныло кивнул:

– Сам знаю. Стараюсь про это не думать.

Священники в желтых мантиях привели троих путников в номер из нескольких комнат, где-то в глубине зиккурата. Здесь их оставили ждать, пока Благословенный Иоахим выразит желание встретиться с ними. Дверь не заперли, но в сущности это был плен. Каждый из путников понимал, что не сможет найти выход из лабиринта лестниц и коридоров, составлявших интерьер гигантского здания.