Евгений Гришаев - Цена Равновесия [СИ]

– Нападение на базу, разведка катари решила прощупать обороноспособность базы – пояснил Патран. – Минные поля как-то обошли, и напали со стороны учебного полигона.

Через пару минут техники сообщили о готовности к вылету боевых машин и мы, раздевшись прямо возле истребителей, полезли внутрь, чтобы занять места в капсулах. Из четырёх машин новой серии, вылетели первыми пока только две, то есть наши. На экране развернулась карта поля сражения с указанием целей, которые нужно было уничтожить, и как можно быстрее. Разведка катари состояла из одного крейсера, и двадцати истребителей, на данный момент обстреливающих базу из всего, что у них было в наличии. Перегрузки навалились свинцовой плитой на всё тело за считанные секунды, на мгновенье в глазах потемнело, и пропали все звуки.

Я приближался к противнику, захватывая в прицел сразу три истребителя катари, после захвата сразу выстрелил. Ракеты не достигли целей, они были уничтожены на подлёте, из чего я сделал вывод, что уничтожить врага смогу только в ближнем бою. В меня тоже выпустили несколько ракет, и пришлось крутиться как белка в колесе, избегая попаданий, и попутно выстреливая противоракеты. На чёрном фоне космоса, при резком ускорении, звёзды превратились в белые трассеры, летящие в разные стороны. Со мной на связь почему-то никто не выходил, а я ждал хоть какой-нибудь координации боя от командного центра. Всё время боялся, сгоряча случайно подстрелить кого-нибудь не того. Сократив расстояние между собой и противником, стало ясно, что мой расчёт оказался верным, они просто не успевали прицелиться. Это для меня был большой плюс, но имелся и минус, я тоже не мог точно прицелиться. Взрывы ракет где-то в стороне от моего истребителя освещали космос, подсвечивая корабли катари. Противник, понимая, что я не могу точно прицелиться в момент уклонения от их ракет, остановился для более точного прицеливания. Вскоре ракеты стали взрываться всё ближе и ближе от моего истребителя.

Пока ещё мне удавалось уходить от их ракет, но я понимал, что это ненадолго, наступит момент, когда я сам налечу на одну из них. Нужно было с этим что-то делать, но что конкретно я не знал, в режиме резких ускорений, и сильнейших перегрузок, в голову ни одна дельная мысль не приходила. – Успокойся Димон и думай! – сказал себе, продолжая кружить вокруг истребителей катари. Через некоторое время почувствовал, что мои пальцы стали горячими, а скорость перемещения моего истребителя заметно снизилась. Посмотрел на показания приборов, они показывали, что скорость максимально возможная. Не веря электронике, внимательно посмотрел на тактический экран.

Вначале ничего необычного не заметил, но потом увидел, что всё стало каким-то замедленным. Звёзды уже не так быстро мелькали, оставляя за собой полоски света, разрывы ракет освещали космос дольше, а сами ракеты летели гораздо медленнее. Время словно специально для меня замедлилось, и я понял, что у меня появился шанс закончить этот бой, и выйти из него победителем.

Маркер моей системы наведения перемещался по экрану не так быстро, как мне этого хотелось, но всё-таки я смог захватить шесть истребителей. Наверное, смог бы и больше захватить, но других просто не нашлось в зоне захвата. Как только я нажал на кнопку старта ракет, время вернулось в своё нормальное течение. Вместе с ним вернулись и все ощущения от полученных перегрузок. В глазах опять потемнело, и уже на ощутимо более продолжительное время.

Когда зрение вернулось, понял, что уже никуда не лечу, истребитель завис в одной точке среди обломков истребителей катари. На экране кроме мерцающих звёзд, больше ничего не было, система наведения безуспешно пыталась найти противника в зоне доступа для захвата. Динамики связи потрескивали помехами и сохраняли безмолвие. В какой-то момент мне показалось, что я совсем один на просторах бескрайнего космоса, запертый в стальном саркофаге, и заполненном жидкостью. Болело абсолютно всё, казалось, что даже волосы и те болели. С трудом смог дотянуться до кнопки автоматического возвращения на базу, и в этот момент динамики резко взорвались какофонией громких звуков, среди которых были слышны радостные крики – победа!

Дорога обратно на базу заняла почти час, торопиться было некуда, истребитель словно чувствовал моё состояние и дал мне время восстановиться. Адэр на моё короткое текстовое послание не ответил, и теперь я не знал, выжил он в этом бою или нет.

Орбитальная учебная база. Командный центр.

Сразу после вылета двух истребителей, Патран и Вогур решили, посмотреть на бой на панорамном экране командного центра. До него от стартовой площадки было не далеко, и через несколько минут они были уже там. Профессор Кешер с дочерью тоже прибыли туда спустя минуту, но их естественно в зал командования не пустили, предложили посмотреть с балкона расположенного напротив экрана. Количество экранов контроля на один истребитель было равно четырём, на данный момент работали восемь, ещё восемь только начинали включаться.

– Генерал не вмешивайтесь, они сами справятся – Патран остановил Станвора, решившего координировать действия пилотов Син-цына и Варнари. Станвор, удивлённо посмотрел на Патрана.

– Генерал, не лезьте не в своё дело – Станвору не понравилось вмешательство в командование.

– Станвор, поверь, не стоит к ним лезть со своими советами, я знаю, о чём говорю – Патран слегка повысил голос, специально не называя звание Станвора. Скрипнув зубами от злости, генерал Станвор оставил в покое первую двойку истребителей, и переключился на командование второй, только что появившейся на экране. К этому моменту первая двойка уже вступила в бой, прощупывая оборону противника. Практически весь командный состав, прилип взглядом к большому экрану, где виднелись только точки, обозначенные соответственно принадлежности кораблей красным и зелёным цветом.

Кешер находящийся на балконе, на зрение никогда не жаловался, и сейчас внимательно смотрел с расстояния двадцати метров на четыре интересующих его экрана. Один экран показывал работу систем истребителя и был ему не так интересен как три других экрана. Показатели состояния организма и изображение самого пилота заставили профессора на некоторое время забыть обо всём остальном.

Практически сразу все показатели работы организма прыгнули, вверх перейдя из зелёной зоны, сразу в красную, миновав средние показания, отмеченные жёлтым цветом. За десять минут с момента вылета истребителя в космос, показатели ни на миллиметр не сдвинулись вниз, оставаясь на уровне критических показателей. Несмотря на это, пилот уверенно управлял своей боевой машиной, сражаясь одновременно против пяти истребителей катари. Профессор казалось, забыл, как моргать и дышать, пальцы рук побелели от сильного сжимания края стеклянного ограждения балкона. Он отвлёкся от показаний на экранах лишь один раз, всего на несколько секунд, когда услышал сигнал отключившихся датчиков состояния жизни на соседних экранах. Погибли пилоты второй пары, были они уничтожены ракетами катари или их убили перегрузки, Кешер не знал, сейчас это его не интересовало. Перед тем как вернутся взглядом к экранам, он посмотрел на показания состояния Варнари. Там тоже всё находилось в красной зоне, но было и не большое отличие, сражался он только против двух истребителей, а не против пяти как Син-цын.