Александр Кондратьев - Свален ударом грома [СИ]

— Запомнил я, Ленок. Пока папа был доктором, я двойки получал в школе, а как в департамент перебрался, так жизнь и учеба сразу наладилась, на «пять». Хорошая комбинация, никогда не забуду. А после Крыма эти циферки сниться будут, это точняк…

Проводив Карасева Владимира на посадку в аэропорту города Свердловска в дозаправленный самолет, Лена направилась к кассам, чтобы распечатать электронный билет.

До посадки на самолет, отправляющийся в Новосибирск, оставалось более часа. Ар решила не тратить время зря, а поработать над внешностью Лены. Так как прежними сверхвозможностями она больше не владела, то направилась в салон красоты, имевшийся в аэропорту.

Когда по громкой связи объявили, что заканчивается регистрация на самолет, следующий рейсом Москва — Свердловск — Новосибирск, и опаздывающих пассажиров просят поспешить на регистрацию, то одной из последних на регистрацию подошла девушка в черных кожаных штанах, черной майке с трафаретом герба пиратов в виде человеческого черепа и двух костей, с толстой металлической цепью на груди, черных очках, пучком красных коротких волос на голове, уложенных фиксирующим лаком в хаотичном порядке. Из вещей у девушки была лишь черная кожаная куртка, не уместно смотревшаяся в летний жаркий день. На Урале, как и в Сибири, уже несколько дней стояла жара, так необходимая селянам для созревания урожая и тем горожанам, которые в силу разных причин не могли позволить себе оказаться в бархатный сезон где-нибудь на побережье теплого моря.

— Ваши документы, — попросила женщина-контролер у стойки регистрации пассажиров.

Девушка протянула паспорт и билет.

— Толокнова Елена Викторовна? — спустя несколько секунд после визуального сравнения фотографии в паспорте и оригинала спросила контролер у девушки.

— А что по мне незаметно, что я Толокнова, — ответила Лена, сдерживая желание улыбнуться.

— Елена Викторовна, снимите, пожалуйста, очки, — попросила контролер, сменив механическую речь на вполне человеческую.

— Пожалуйста. — Лана без промедления выполнила просьбу, которую можно было рассматривать и как требование должностного лица при исполнении служебных обязанностей.

— Елена Викторовна, у вас вещи на сдачу будут?

— Нет. Только куртка.

— Проходите на досмотр. Поторопитесь, посадка заканчивается…

Секретный агент разведки Нового Нерона, скрывающийся в прямом смысле слова в голове охранника губернатора Новосибирской области, при покупке билета для Ар-Елены не позаботился о комфортном месте, соответствующем статусу дочери губернатора Новосибирска или старшему офицеру управления. Так что Лене ничего не оставалось, как проследовать в хвостовую часть самолета и сесть на одно из двух свободных мест в последнем ряду.

Появление в салоне самолета экстравагантно выглядевшей девушки не осталось не замеченным. Большинство пассажиров как минимум с интересом посмотрели на вполне симпатичного не то на рокера, не то на байкера.

«Вот такая я нынче! — мысленно отреагировала Ар на любопытные взгляды в свою сторону. — Что такие пассажиры не летают уже в самолетах Аэрофлота? Ну, извините, дамы и господа, за вторжение в ваше жизненное пространство. Опасности я не представляю. Захватывать самолет не собираюсь, так что потерпите. Вы и ни такое в жизни терпите. Большинству из вас на все наплевать. Вам и судьба вашей планеты безразлична…» — Ар чувствовала, что у нее ухудшается настроение, но ей тяжело было справиться с эмоциями. Она до конца еще не разобралась: ее это эмоции или эмоции прежней обладательницы тела проявляются помимо ее воли.

За месяц, проведенный в новом теле, Ар по-другому стала смотреть на окружающий мир и свой внутренний. Другими что ли глазами. Она не могла себе объяснить, что с ней происходит. Все чаще ощущала себя совершенно другим существом: не Ар, не Софией, не даже Еленой Толокновой. Словно заново перерождалась. И это перерождение она ощущала не только на психическом, но и физическом уровнях. Даже любимый вкус кофе Ар стала воспринимать и ощущать иначе, не как раньше. Ей кофе по-прежнему нравился и доставлял удовольствие, но совершенно по другому, как новый вкус, не испытанный ранее. И прежнюю жизнь в теле Софии и Ар она более не воспринимала как свою настоящую жизнь. Будто это и было, но как бы не с ней лично, как в кино, как в прочитанной книге. Она все помнила, но чувствовала иначе, чем прежде. Память о событиях и фактах у нее сохранилась целиком, а чувственная память из прошлой жизни отсутствовала. На вакантные места ушедших чувств приходили новые. Ар-София-Елена как бы испытывала одновременно и смерть, и рождение чувств, а возможно и свою смерть и свое новое рождение.

В момент разгона самолета по взлетной полосе Лена ощутила приступ головной боли. Боль сдавила виски, макушку, затылок. Голова стала просто трещать по невидимым швам. В какой-то момент девушка не смогла сдерживать боль и простонала. Шум работающих двигателей старенького ТУ-154 скрыл негромкий стон девушки от большинства пассажиров самолета, но не от всех.

— Вам плохо? — откуда-то из далека, сквозь препятствия долетели до Ар-Лены земные слова. У нее не было сил, чтобы ответить, сказать, что все в порядке, что скоро боль отпустит, что она в состоянии справиться со своей болью и своими проблемами, что делала на протяжении всего пребывания на Земле. Она попыталась об этом подумать, но новая волна боли лавиной навалилась на голову, и только стон в ответ на вопрос сорвался с уст девушки.

Вначале Ар почувствовала, как ее руки опустили в горячую, но не обжигающую воду, а приятно-терпимую. От ладоней по рукам пошло необычное тепло, которое стало стремительно заполнять все ее тело изнутри. Вскоре тепло добралось до головы, и боль стала отступать, сжиматься в комок, в комочек и, в конце концов, растворилась в потоке теплоты. Ар-Лена вдруг осознала, что перестала разделять голову от тела, что она вновь единое существо: со своим новым телом, своими чувствами и старыми мозгами.

Ар открыла глаза и через затемненные стекла увидела, что рядом с ней сидит чернявый симпатичный молодой человек. Не просто сидит, а держит ее ладони в своих руках.

— Ты кто? — с трудом раздвигая губы, спросила Ар-Елена.

— Алексей, — представился молодой человек. — Мне показалось, что тебе стало плохо при взлете самолета. При взлете и посадке внутричерепное давление может подскочить от перегрузки, если имеется сжатость сосудов.

— Ты что доктор?

— Нет. Я пока что значусь бывшим студентом. Мне еще предстоит кем-то стать. Но это пока не важно. Важно, что у тебя кризис миновал. У тебя были такие холодные руки, что я, честно признаться, испугался, как бы ты не умерла, — признался молодой человек, не отводя взгляда от девушки.