Пол Андерсон - Мир Сатаны [Компиляция. Без сверки с оригиналом]

— Во всех подробностях я тебе объяснить не смогу, — сказал он, — да это и не нужно. Здесь вполне хватит общего представления о ситуации. Понимаешь, нет такого элемента в периодической таблице, нет такого изотопа, который не нашел бы себе применения в современном производстве. А когда твои заводы расположены на сотнях планет, тебе уже наплевать, что материал, скажем, следует расходовать аккуратно, ибо его не так уж много. Общая потребность в этом возрастает как минимум до нескольких десятков тонн в год — а максимум — до мегатонн!

В природе эти элементы в достаточном количестве не существуют. Даже на планетах, расположенных вблизи звезд, где, вроде бы, налицо все необходимые условия, процесс превращения сопровождается малым выходом ядер. Возьми для примера рений или скандий — эти металлы входят во многие сплавы и полупроводники. Ты не слышала об открытии месторождения на Мауи? Это было лет двадцать назад. Одно из самых известных. Шуму было! И что в результате? За три года выбрали все, что можно, и разбежались. А цена на металл подскочила снова.

Потом есть еще нестабильные тяжелые элементы и короткоживущие изотопы легких. Они тоже настолько редки, что можно обшарить полвселенной и ни шиша не найти. А если нашел, так нужно ведь еще добыть их, а потом доставить домой… короче говоря, цена все растет.

Фолкейн снова приложился к стакану. Он так давно не пил ничего крепкого, что от этого виски и коктейля перед обедом да еще и вина за столом у него развязался язык.

— Но опять же, цены так высоки не только из-за редкости того или иного элемента, — продолжил он. — Некоторые проекты мы вынуждены отвергать потому, что у нас нет достаточного количества материалов для их осуществления. Например, мы гораздо успешнее могли бы исследовать пространство — со всеми вытекающими отсюда последствиями — если бы нам удалось получить соответствующее количество гафния для создания соответствующих полиэргических блоков; из этих блоков потом мы бы сделали соответствующие компьютеры, которые могли бы пилотировать гораздо больше звездолетов, чем мы имеем сейчас. Еще примеры нужны?

— Н-нет. Мне уже и самой кое-что пришло в голову, — сказала Чи. — Но ведь любой элемент можно изготовить по заказу. Так и делают. Я сама, своими собственными паршивыми глазами видела эти паршивые заводишки!

— Чем это ты занималась ночью, что у тебя глаза запаршивели? — поддел ее Фолкейн. — Да, ты права. Но изготовляются-то они в таких незначительных количествах, что еле-еле удовлетворяют спрос. А если построить большой завод, его радиоактивные отходы быстренько стерилизуют ту планету, на которой он находится. Не говоря уже о расходе энергии. Представь себе, какое количество тепла излучается при экзотермической реакции. Но ведь то же самое происходит и при эндотермической… правда, не напрямую, а через источник питания, с помощью которого возникает реакция. Не забудь, это все ядерные процессы. Е равно эм-це квадрат. Один грамм разницы между сырьевым материалом и конечным продуктом означает высвобождение тепла в объеме девять на десять в тринадцатой степени джоулей. Завод, который перерабатывает в день несколько тонн элементов… Влей в его охлаждающую систему хоть целую Амазонку, все равно вся влага испарится. Сколько лет Земля оставалась слишком горячей для жизни? Лет десять? А любой другой мир, на котором есть жизнь? Потому-то мы и не можем использовать для своих целей ни один из таких миров, неважно, есть на нем разумные существа или нет. Эти миры слишком большая драгоценность сами по себе — не говоря уж о галактическом законе, общественном мнении и правилах хорошего тона.

— Понятно, — протянула Чи. — Вот, значит, почему большая часть этих заводиков ютится на мелких планетках, где почти нет воздуха. Понятно.

— Им приходится устанавливать теплообменники, чтобы подогреть планетоид, — заметил Фолкейн. — А сие дорогое удовольствие. Вдобавок, это налагает определенные ограничения на размеры такого завода и связывает руки предпринимателям.

— Мне все это в голову не приходило, — сказала Чи. — Но разве нельзя выбрать, так сказать, стерильный мир — какую-нибудь новую планету, где еще не зародилась жизнь, но где есть атмосфера и гидросфера, которые обеспечат необходимое тепло?

— Нет, потому что такие планеты кружат вокруг звезд и подходят к ним уж очень близко, — ответил Фолкейн. — Ведь иначе атмосфера бы замерзла, правильно? Если они движутся по большой орбите, то на них могут сохраниться в газообразном состоянии водород и гелий. Но с водородом одно мучение. Он заполняет пространства между молекулами любого защитного материала и так убыстряет ядерную реакцию, что только держись. Поэтому нужна планета вроде Земли или Цинтии, с достаточно плотной атмосферой, в которой нет водорода в свободном состоянии, и с большим количеством воды. Вот. Я уже сказал, когда атмосферу планеты припекает близко расположенная звезда, то перерабатывающий завод любого размера эту планету просто-напросто поджарит. Что толку в реке, если вода в ней превратилась в пар? О, в свое время предлагали вывести на орбиту вокруг такой планеты пыльное облако с альбедо, близким к ста. Но это облако улавливало бы и порождаемое самой планетой тепло. Расчеты эффективности показали, что эта затея никогда себя не окупит. А потом не забывай, что вокруг новообразованных тел плавает много всякого хлама. Если в твою планету врежется приличных размеров астероид, то всей промышленности придет каюк.

Фолкейн промочил горло.

— Естественно, — продолжил он, — когда были открыты планеты-бродяги, задумались над тем, а нельзя ли их использовать. Но на них было уж слишком холодно. При температурах, близких к абсолютному нулю, начинают твориться странные вещи. Прежде чем поставить на какой-нибудь бродяге завод, нужно было разработать совершенно новую технологию. Но даже в этом случае толку было бы чуть. Не забудь, ведь в качестве охладителей требуются вода в жидком состоянии и газообразная атмосфера. А всю криосферу растопить не удастся — по крайней мере в пределах исторического времени. В общем, какой завод ни построй, все равно расход энергии будет чересчур велик. Прикинь на досуге, сколько получится. По моим подсчетам, примерно столько, сколько Земля получила от Солнца за несколько веков. — Фолкейн задрал ноги на стол и поднял стакан. — И примерно столько же, сколько получит наша планетка на своем пути к Бете Креста и дальше, — закончил он, допил то, что оставалось в стакане, и налил себе еще.

— Не задирай нос, — бросила Чи. — Ты-то здесь причем? Тоже мне, Всемогущий Творец! И где тебя только раскопали?

Фолкейн улыбнулся:

— Ты предпочла бы Эдзела? Или Тупицу? А может, Старого Ника? Нет, ты только вдумайся: сотворение мира ради получения прибыли! Ну ладно, теперь тебе должно быть ясно, какие перед нами открываются перспективы, если только дела пойдут, как задумано, а это все более и более вероятно. Лет, наверно, через десять эта планетка успокоится. Света на ней будет не больше, чем на твоей Цинтии — или на Гермесе; холодные скалы поглотят излишки тепла; температура начнет падать, но достаточно медленно. Можно будет приниматься за строительство заводов по заранее заготовленным планам. Для поддержания баланса между производством тепла и его расходом существует очень простой способ: чем дальше бродяга будет уходить в космос, тем больше заводов станет на ней работать. Все операции будут автоматизированы. Раз уж атмосфера все равно ядовитая, то на радиоактивные отходы всем будет наплевать.