Вадим Сагайдачный - Иная реальность (СИ)

Если бы он только мог знать, зачем я это делаю. Что я ему мог ответить?

– Нужно со всеми сегодня закончить…

В холл начали прикатывать детей на колясках, и мы продолжили.

Я выдавал подарки скорее на автомате, натянув на лицо дежурную улыбку. Отчетливо поймал себя на том, что не могу смотреть им в глаза. Успокаивало одно, что стоит мне заполучить их снимки, и я смогу выровнять им все недуги, скорректировав параметры и тем самым вернуть эту гурьбу к нормальной полноценной жизни.

Закончив с колясочниками, мы пошли с коробками по палатам. Здесь оказалось еще хуже, чем и я сам мог себе представить. Я уже не мог улыбаться при виде пораженных недугами детей, просто выдавал сладости с соком, говоря «это тебе». Спустя немного времени, в голове эти слова принялись крутиться нескончаемым повторяющимся потоком.

Закончив с первым этажом, мы поднялись на второй, потом на третий. Не все дети могли полноценно питаться и употреблять то, что мы принесли. Остатки подарков я сложил в коробку и отдал прикрепленной к нам работнице для распоряжения по их усмотрению.

Напоследок я заглянул к директору интерната.

– Ну, как, закончили? Что-то вы бледный какой-то… Сядьте, посидите, я сейчас воды принесу.

Она вышла из кабинета, а я, уставившись на ее стол, увидел календарь, в который она вписала мои данные, опомнившись, вырвал листок с записями и быстро спрятал его в карман. Мало ли, что, на всякий случай, пусть я останусь неизвестным, чем оставлять даже не следы, а свои точные данные.

Выпив воды, я уже собирался уходить.

– А когда вы сможете дать нам снимки? Желательно, что бы они были в электронном виде. Я уже разговаривала с нашими девочками, мы их решили выложить на нашем сайте и сделать отдельную для них страничку.

– Сегодня могу не успеть… Завтра. Если хотите, могу кинуть на электронную почту.

– О, это будет самое то.

Аркадий ждал меня около машины, нервно копошась в своем когда-то супер-фотоагрегате. Сев в машину, он попросил у меня сигарету.

– Пять лет как бросил…

– Может, не стоит и начинать?

– Ты прав… Знаешь, я вот думаю, правильно ли мы сделали, что их фотографировали?

– А почему ты сомневаешься? Почему мы, я имею в виду, общество в целом, только воспринимаем положительное, красивое, благополучное и не хотим ни видеть, ни слышать ни о чем другом? С каких пор мы стали отстраняться от людских проблем?

– Наверное, ты прав… – вымолвил он и, отвернувшись, не желая дальше говорить, погрузился в свои мысли.

Всю дорогу Аркадий молчал, а когда я подъехал к его дому и, достав бумажник, стал отчитывать оговоренную сумму на расходники, ожил.

– Нет, Тимофей, не нужно. За эту работу я не возьму деньги. Сегодня к вечеру сделаю все снимки. Как буду заканчивать, наберу.

– Директор интерната попросила еще скинуть снимки им на электронную почту, они хотят их разместить на сайте, – сказал я и приготовился, что он начнет снова возмущаться от того, что предстоит дополнительная работа, и снимки нужно будет перевести в электронный вид, но Аркадий молча кивнул и открыл дверь.

– Знаешь, подожди, сфоткай еще и себя.

– Зачем? – удивился он.

– Оставлю себе на память, как хороший человек помог мне в благом начинании.

Он усмехнулся и, выставив впереди себя объектив, вытянул руки.

– Присоединяйся, запечатлим нас вдвоем на память.

Яркая вспышка меня слегка ослепила.

Хлопнув дверью, Аркадий пошел к своему подвалу.

Я настолько эмоционально вымотался за день, что хотелось вернуться домой и немного отдохнуть, но детские лица продолжали мелькать перед глазами нескончаемым потоком. Я решил, что будет лучше, если подожду, пока будут готовы снимки, на вокзале. И с пользой проведу время и отвлекусь.

Доехав, я, как и в прошлый раз, припарковался на привокзальной площади. Вокруг было полно снующего с поклажей народа. Серое небо грозило вот-вот обильно осыпать город водой. Полезно, уже недели две как не было осадков. Я удивился, когда часы показали 16:10, такое чувство еще чуть, и наступят сумерки.

Пока не ливануло, я в спешке начал корректировать людей. Иные мысли быстро отступили. Я трудился без остановки, благо расписание поездов благоволило, площадь стабильно была заполнена народом.

Ближе к вечеру позвонил Константин, известивший о том, что Бережной весь день сидит у себя дома. Иных сведений у него не было. В его голосе звучала некая вина, что зря тратит мои деньги. Пришлось даже немного его приободрить и попросить продолжить наблюдение.

Как только мы поговорили, небо осветилось яркой вспышкой. Следом грянул жуткий гром, и атмосфера, наконец, разродилась обильной влагой. Полило как из ведра. Народ с площади мигом разбежался кто куда. Ехать, что ли, домой? Понимая, что потом снова придется собираться и ехать до Аркадия, я решил все же переждать здесь. Скорей бы уже он сделал все снимки.

Оставив щель в окне, я закурил, погрязнув в размышлениях. Вот получу я этот чертов Продвинутый уровень, и что дальше? В чем суть всего этого?

«Суть Основного уровня выполнить все поставленные цели и достигнуть Продвинутого уровня».

То, что перстень отозвался, меня уже порадовало.

– И что дальше? Достигну я Продвинутого уровня, что дальше произойдет? – обратился я уже вслух к перстню.

«Что последует при достижении Продвинутого уровня, будет раскрыто по достижении Продвинутого уровня».

Тьфу ты, ну, что ты будешь делать! Это само собой подразумевается…

– Ну, хоть скажи, в чем суть всей этой возни?!

«Для вашего уровня доступ к такого рода информации закрыт».

Что ж, осталось совсем немного подождать, и откроется сакральное. Но вот что-то мне подсказывало, что, достигнув Продвинутого уровня, я не очень-то и продвинусь в понимании мироустройства.

Почувствовав в кармане вибрацию телефона, я обрадовался тому, что готовы снимки. Но на экране показался незнакомый номер. Снова, что ли, клиенты?

– Да, слушаю.

– Ти-Тимофей, привет, это Се-Сергей. Узнал? – голос двоюродного брата я слышал нечасто, но его фирменное заикание после того, как в детстве на него напала собака, было трудно с кем-то другим спутать, тем более, увидев его в открывшемся окошке. По виду он стоял в тамбуре вагона.

– Привет. Узнал, конечно.

– С-с-слушай, т-т-ты не слишком за-за…

– Нет, не занят, говори, что случилось, – не вытерпел я.

Вечно пока скажет, десять раз вокруг да около пройдется, а с его еще и заиканием это была воистину гремучая смесь.

– Мы вот тут с-с-с ма-ма…

– Сергей, говори уже, что случилось!

– Я-я-я и го-говорю. Мы вот тут с-с-с ма-мамой… – заново начал он.

Я понял, что лучше дать ему самому выговориться, чем перебивать.