Вадим Сагайдачный - Иная реальность (СИ)

Когда я вернулся к архиву, время на часах было 09:50. Значит, скоро будет Светлана. Троица алкашей слонялась взад-вперед мимо дверей архива. Не прошло и пары минут, как вдалеке показалась моя отрада. Светлана активно передвигала ножками, спеша на работу.

Выйдя из машины и прихватив с собой пакет с презентом, я поспешил ее перехватить у входа в архив. В мыслях я благодарил судьбу за то, что мне посчастливилось встретить Светлану, и за чудесным образом уцелевший после экстренного торможения торт. Хоть не стыдно будет мне его вручать.

– Э! Есть сигареты? – крикнул один из алкоголиков, и троица двинулась ко мне.

– Да, сейчас… – ответил я на автомате. Засунув руку в карман и покопавшись, я достал из пачки сигарету.

– Себе ее оставь. Потом покуришь. Дай пачку.

– Вообще-то как бы самому нужно, – возмутился я такой наглости.

Я сразу особо не разглядел эту троицу, но сейчас, заговорив, понял обманчивость своих первичных предположений. Передо мной стояли типичные, правда, немного опустившиеся гопники, к тому же, судя по синеве на руках, явно из числа матерых.

– Э! Ты че?! Попросили тебя по-человечески, че выпендриваешься? – влез в разговор второй.

– Чисто по-пацански, ты че, не пацан?! – заговорил теперь третий.

– Да как бы уже вышел из того возраста… – ответил я, ошарашенный «детским» наездом. Ладно бы это был молодняк, но каждому на вид было далеко за тридцатник.

– Я тебе говорю, Керя, фуфел какой-то… Терпила… Дай я его сейчас рубану… – кривясь и почесывая кулак, выдал последний.

– Тимофей, зайдите в архив! – послышался голос Светланы. Смотря на них угрожающе, она дополнила: – Я сейчас полицию вызову.

– «Полицию вызову», – перековеркал ее гопник и, посмотрев на меня, оскалился. – Ну, че стоишь? Беги, прячься за юбкой…

– Да какой беги! Э! Сигареты давай сюда!

– Ага, сейчас, разбежался, – вырвалось у меня от такой наглости. Напор и оскорбления троицы меня уже не на шутку разозлили.

– Отстаньте от него! Тимофей, не стойте, заходите…

Не дожидаясь с моей стороны покорности, она подошла и, взяв меня под руку, с усилием потащила в архив.

– Чертяра, давай, сваливай от сюда по-быстрому…

Активное вмешательство Светланы оказалось как нельзя кстати. Еще чуть, и я бы уже не выдержал. Даже численный перевес меня бы не остановил. Ко мне вернулось благоразумие, а с ним понимание. Этот конфликт мне ни к чему. Я ничего и никому не докажу, хоть даже изобью троицу в хлам. Моя истинная задача – повысить уровень и не попасться в руки охотников. К этому нужно стремиться и над этим работать, а не ввязываться в драку с гопотой.

Мы зашли в архив, и Светлана закрыла за мной дверь. Она быстрым шагом направилась вперед, а я последовал за ней. После солнечной улицы здесь царил полумрак.

– Зачем было с ними связываться…

– Это я, что ли? Сами прицепились… – начал было я и вдруг за что-то зацепился ногой.

– Осторожней, там провода… – услышал я уже в полете ее предостережение.

Чуть приподняв и уведя в сторону правую руку, чтобы не уронить торт, я попытался выставить вперед левую руку. Взвизгнув, Светлана попыталась меня схватить, но из-за нее меня в полете крутануло, и я упал боком. Рука немного сдержала удар. Еще немного спасло плечо, но, тем не менее, край лба около виска с силой вдарил о бетонный пол. В глазах посыпались яркие искры.

– Тимофей, Тимофей…

Все было как в тумане. Что-то темное мелькало перед глазами. То и дело откуда-то издалека доносился голос Светланы, призывавший очнуться. Слышались еще чьи-то голоса, но не так внятно.

Я очнулся сидя на полу. Сзади на присядках меня за спину держала Светлана.

– Нет, нужно скорую вызвать… – сказал чей-то женский голос.

– Не нужно. Я уже в порядке, – отреагировал я.

– Да какой в порядке?! Ты весь в крови! – бурно воспротивилась Светлана, перейдя на «ты».

Что-то пульсировало около виска. Дотронулся. Так и есть – снова кровавая рана и снова на лбу. Кровь заливала левую сторону лица.

– Я сейчас… Сейчас… – сказал я и стал пытаться подняться.

– Тимофей, тебе лучше так посидеть. Хорошо, что ударился не виском, а то бы точно насмерть.

– Нет. Я уже в полном порядке, – категорично возразил я и вновь принялся подниматься.

Светлана помогла, поддерживая сзади.

– Где у вас можно умыться?

– Да, сейчас, пойдем, я поддержу… Прямо по коридору.

– Не вызывайте скорую, – обратился я к женщине, порывающейся звонить медикам. – Сейчас я умоюсь и буду в полном порядке.

Дойдя до раковины, я посмотрел на свое отражение в зеркале. Лицо было залито кровью. Часть верха рубашки ею тоже была сильно испачкана. Левый рукав изодран, и там тоже, по-видимому, имелось ранение, но не столь серьезное.

Я принялся умываться. Кровь вперемешку с водой полилась темным потоком. Немного защипало лоб. Как назло рана не затягивалась, и кровь продолжала литься ручьем. Я почувствовал слабость, а тело стало тяжелым. Светлана продолжала стоять и поддерживать меня сзади.

Черти что! Думал, что вчерашние неприятности закончились, и на тебе, – продолжение. Как же я не догадался, что моя черная полоса еще не пройдена, когда чуть не врезался на дороге в ту брюнетку…

– Она так не остановится… Нужно зашивать, – беспокоилась Светлана.

Снова и снова я смывал кровь, но та не думала останавливаться. Хорошо, что я забыл оставить перстень в машине, и он был при мне. Я достал его и надел на палец, уже не прячась.

Сразу после бирюзовой волны в глаза бросился извещающий текст о падающем здоровье, которое достигло 39 % и медленно продолжало снижаться дальше. Следом появился список повреждений мягких тканей и почему-то возросшее сердечное давление.

Я закрыл глаза и принялся корректировать себя. Доведя здоровье до 80 %, я остановился. Если продолжить, то рана на лбу, как я помню, исчезнет, а лишние подозрения ни к чему.

Открыв глаза, я увидел в отражении зеркала затянувшуюся рану на лбу. Она выглядеть так, как будто прошла неделя.

– Что это было? Ты молитву читал? – удивленно спросила Светлана, которая продолжала все это время стоять и поддерживая меня за спиной.

– Угадали… А вы говорили зашивать…

– Да. В самом деле… Остановилась… Что значит сила молитвы!

– Так скорую вызывать или нет? – спросила та же женщина, подойдя к нам.

– Уже нет… Обошлось, – ответила за меня Светлана, обрадованная таким исходом.

Пройдя с ней в тот же кабинет, мы сели за столы друг напротив друга. Она достала из ящика стола старый журнал и, полистав его, вынула пожелтевшую фотографию.

– Вот он. Староста деревни увлекался фотографией и снимал всех жителей. Он у себя с другой стороны книги учета вел список тех, кого снимал.

Она протянула снимок мне. На нем были изображены трое деревенских жителей. Перстень над каждым из них высветил имена и одну и ту же фамилию – Бондаръ.