Андрей Щербинин - Белый Ворон: Малыш

Он ни к кому не обращался и говорил сам себе.

-Шеф, - сказал Гавшар, - по-моему, это война.

-С кем?

-С "вербошами".

Спайк посмотрел на лежавшего в снегу вербовщика и решительно подошёл к нему. Присев рядом, приставил стилет к его горлу и спросил:

-Жить хочешь?

Конечно, хочет. Кто ж скажет, что нет?

-Тогда слушай меня внимательно и запоминай, что я тебе скажу, - Спайк отвёл стилет в сторону, - сам запомнишь и своему шефу передашь: никому не позволено в этом городе людей убивать. Тем более, моих людей. Усвоил? Я спрашиваю, усвоил?

-Да, сэр, - пролепетал вербовщик, - усвоил.

-Повтори! - Спайк встряхнул его, - повтори, что я сказал.

-Никто не может убивать людей, тем более ваших.

-Верно, - Спайк состроил гримасу, от которой вербовщику сделалось дурно, - передай шефу, что если он нарушит это правило, я приду к нему и убью его самого. Любезничать не стану. Запомнил?

-Да, сэр.

-Вот и хорошо, - Спайк отпустил его и подошёл к Гавшару, - садись, поехали.

Под смех и улюлюканье случайных зрителей, вербовщик поднялся и сел в свою машину. Ему и в голову не пришло пойти посмотреть, что случилось с его коллегой в кабаке. Он завёл двигатель и сдал назад. Кто-то бросился к его машине и, сжав кулак, показал ему средний палец. Случайные свидетели происшествия и несколько мужиков, выбежавших из кабака, смеялись над ним, корчили рожи и в знак презрения, пинали снег. Придя в ярость, "вербаш" надавил на "газ" и попытался сбить одного из мужиков. Тот отскочил и выстрелил ему в стекло. Пуля бессильно отскочила, оставив на стекле едва заметный след.

-Семья есть? - Спросил Спайк у Вороны, отъехав от кабака.

-Есть, - ответил Ворона.

Он сидел рядом с Аском на заднем сидении и переживал о случившемся.

-Надо забрать, - сказал Спайк, - как бы эти твари к ним не полезли.

С ним не спорили.

-Направо, - сказал Гавшар и Спайк свернул в проулок, где вместо дороги имелась узкая тропка среди снежных сугробов.

Даже "Фор-джип" проехать не смог. Спайку пришлось остановиться и дальше все шли пешком. Благо, не далеко идти. Метров через двадцать, тропка раздвоилась и одной стороной пошла к покосившемуся домику, над которым вился блеклый дымок. Возле перекошенной калитки, Ворона остановился:

-И что теперь? "Вербоши" не успокоятся.

Он ничего не требовал. Он понимал, что ему спасли жизнь, но понимал и то, что теперь под ударом могут оказаться его жена и дети. Уже наслушавшись всяких слухов о Спайке, он надеялся, что его не оставят без защиты, одновременно с этим понимая, что ссора с вербовщиками опасна для любого "бригадира".

-Кто у тебя там? - Спросил Спайк.

-Жена и двое детей, - вместо Вороны ответил Гавшар, - пацан и девочка, семи и девяти лет.

-Забирай их - сказал Спайк.

Ворона взглянул на него, но ничего не спросил. Он повернулся и быстро зашагал к дому. Спайк удобнее перевесил автомат на плече и бдительно обозревал окрестность. Отсюда он видел свой "фор-джип" и не забывал поглядывать в его сторону. Не хотел, чтобы кто-то подошёл к нему и заложил под днище фугас. Гавшар тоже стрелял глазами по сторонам, но был не столь насторожен.

-Зря ты это, - неожиданно сказал он, - с "вербошами" поссорился. Они теперь нам стоящих "быков" не дадут.

-Обойдёмся, - ответил Спайк, - сами наберём. Или ты хотел, сдать им Ворону?

-А всё равно его убьют. Думаешь, Жан Прюсо испугается? Для него принцип дороже крови. А Вороне надо будет по дворам ходить. Грохнуть его там - проще простого. И охрана не поможет.

-Значит, пускай пока сидит дома.

-Пока? - Гавшар усмехнулся, - "пока" - это сколько? Месяц, или пол года? Вербовщики здесь всегда. "Бригадиры" меняются, а они остаются.

-Давай оставим этот разговор, - Спайк повернулся так, чтобы смотреть Гавшару в лицо, - ты Ворону спроси: хорошо ли, что ему жизнь сохранили. И о Ромке подумай: хорошо ли, что я не остался дома сидеть, а поехал в это Перлов Мост. Почему же ты требуешь от меня, одного спасать, а другого бросить? Безопасности для одного человека не бывает. Бывает только для всех. Если кто-то здесь будет беспредельничать и "валить" людей только из какого-то "принципа", я в стороне не останусь. Сделаю, всё, что от меня зависит, чтобы остановить его. И Жан Прюсо не исключение.

-А если из-за этого людей положат ещё больше?

Спайк мрачно усмехнулся:

-Хороший вопрос, Гавшар. Но не надейся, в тупик меня не поставишь. В бесконечных войнах и без того много людей "ложат". Так вот, лучше один раз повоевать, как следует и навести нормальный порядок, чем терпеть это десятилетиями. Жертв меньше получится. Если бы я думал, как ты, сейчас твой Ромка не в доме бы сидел, а в лапах у Крина.

-Но если будет большой конфликт с вербовщиками, Ромка тоже может пострадать.

-Всего не просчитаешь, - согласился Спайк, - может быть и так. Не хотелось бы, но что, правда, то, правда. Однако, Гавшар, для тебя Ромка - это твой сын. Ты, наверно, ни о ком другом не думаешь, но в городе не у тебя одного дети. Если мы будем спасать только твоего Ромку и только тебя, а всех остальных пустим на размен, в каком мире будет жить твой Ромка? И будет ли он жить? Не пустят ли и его, на размен, как ты хочешь пустить других?

-Ничего я не хочу, - открестился Гавшар и отвернулся, - я не могу думать обо всех и думаю только о Ромке.

-Вот и думай, - согласился Спайк, - каждый думает, как может. Но нельзя жить только своими интересами - это в итоге тебя же и убьёт. Тебя и твоего сына.

Ворона вывел из дома своё семейство. Спайк дождался, когда они приблизятся и спросил жену Ворона:

-Вы в курсе, что произошло?

-Да, - ответила она, останавливаясь, - Ворона всё рассказал.

-Хорошо, - сказал Спайк, - не будем терять время. Тут машина недалеко. Нам надо ехать.

Они пошли. Ворона пропустил детей вперёд и замыкал их шествие.

...От своего осведомителя, Кривой узнал о происшествии в кабаке ещё до того, как Спайк вернулся в дом Гавшара. Он ничуть не удивился. Предупреждая о возможном покушении на Ворону, он предвидел вариант, что Спайк попытается его спасти. Предвидел и не пытался его остановить. Отказав "вербошам" в выплате "откупных", Кривой понимал, что вербовщики постараются отыграться на Спайке. Так сказать, поставить его на место и осложнить в городе обстановку. Жан Прюсо не мог не понимать чего добивается Кривой и серией провокаций, рассчитывал добиться от Кривого возобновления платежей. А убийство Вороны должно было предостеречь людей от попыток наняться к Спайку в сотрудники. Эдакий лёгкий саботаж. Одновременно с этим, Жан Прюсо послал своего человека к Шелаулису, с предложением оттяпать у Спайка кусок "земли". Мол, давай, Шелаулис, пока у Спайка нет крепкой армии, не теряйся. Мы прикроем, в случае чего. Неожиданно для вербовщиков, Шелаулис категорически отказался. Более того: он позвонил Кривому и рассказал о визите. Кривой выслушал и сказал: