Клиффорд Саймак - Заповедник гоблинов. Романы

Он даже не знал, коснулся ли он земли: он не чувствовал соприкосновения с нею при падении. Позже — он не знал, насколько позже — он обнаружил, что ползет на животе, цепляясь за землю. Такая глупость — ему казалось, что у него нет головы, а на ее месте свалявшийся пух, не видящий и не слышащий. Еще позже — кто знает, когда — кто-то плескал водой ему в лицо и говорил:

— Все в порядке, милорд.

Затем его подняли, взвалили на чьё-то плечо, он хотел протестовать, но не мог произнести ни слова, не мог двигаться, лишь болтался на чужом плече.

Наконец, пришло существование. Но только существование, больше ничего. Бесцельное существование, плывшее куда-то без всяких ориентиров. Оно плыло в пустоте, ни с чем не связанное. Пустота была приятна, и уходить из нее не было необходимости.

Звук. Слабый, идущий издалека. Пустота существования старалась оттолкнуть его, закрыться, потому что даже такой щебечущий звук мог разрушить пустоту, войдя в нее. Но звук не уходил, наоборот, он приближался и усиливался, и стало казаться, что он исходит из множества источников. Сознание плыло в пустоте и терпеливо слушало звук. Щебетанье принесло с собой слово: птицы. Сознание недовольно отгоняло слово, потому что слово не имело значения. Но вдруг пришло понимание этого слова и пришли другие слова.

— Я Дункан Стендиш, — сказала пустота. — Я лежу где-то и слушаю птиц.

Этого было вполне достаточно, даже больше, чем нужно. Лучше бы ничего вообще не было. Раз пришло это, значит, придет и еще, что совсем не желательно. Пустота хотела вернуться, но не удалось. Раз уж пришло что-то, оно должно войти.

Дункан Стендиш уже не плавал в пустоте, он был чем-то. Или кем-то? Человеком? А что такое человек?

Он медленно начал понимать, кто он, что он, что у него есть голова, в которой бьется тупая боль, и что ощущение комфорта ушло.

Дункан Стендиш лежал в каком-то замкнутом пространстве, лежал спокойно, собираясь с мыслями о всех тех обычных вещах, которые он знал и сейчас открывал заново. Но открывать глаза ему не хотелось. Если он не будет смотреть, может, он вернется назад, в пустоту и комфорт.

Нет, ничего не получилось. Знание сначала вползало в него потихоньку, а теперь хлынуло потоком. Он открыл глаза и через навес из листьев увидел полуденное небо. Он протянул руку и ушиб пальцы о грубый камень. Опустив глаза, он увидел каменную плиту, покрывавшую его почти до плеч. На плите лежал ствол дерева с облупившейся корой.

«Гробница, — испуганно подумал Дункан, — гробница Вольферта, колдуна.» И он, Дункан, лежит в ней. Это Конрад затолкал его сюда, решил Дункан. Конрад мог сделать такую глупость в убеждении, что делает, как лучше, что это абсолютно логично и что любой поступил бы так.

Да, наверняка Конрад. Кто-то разговаривал с ним, называя милордом, брызгал водой ему в лицо. И кто-то нес его на плече без особых усилий, как мешок с зерном. Это мог сделать только Конрад. Затем Конрад засунул его в гробницу, и у него, конечно, были на то причины.

Первой реакцией Дункана было выбраться, но осторожность удержала его. Там была опасность, и она может оставаться еще там.

Его ударили по голове, вероятно, дубиной, но теперь он вроде бы в порядке, хотя голова побаливала и немного кружилась.

Кроме чириканья птиц, других звуков не было. Дункан прислушивался, не шуршит ли опавшая листва, не хрустнет ли веточка, выдавая чье-то присутствие, но таких звуков не было.

Он пошевелился, проверяя, на чем он лежит. Под ним были сухие листья, напавшие в гробницу за столько лет, и еще что-то. Может, кости колдуна. Он пошарил рядом с собой. Он не видел того, что нащупали его пальцы — мешала каменная плита но понял: сухие листья и какие-то крошки, которые вполне могли быть остатками костей, и было что-то, воткнувшееся ему под лопатку. Череп, наверное. «Но разве, — подумал Дункан, — череп хранит свою форму и крепость дольше, чем кости?»

Он вздрогнул. Пальцы суеверного страха коснулись его, но он отогнал их: не хватало еще паниковать и завывать в гробнице. Он остается здесь ради безопасности и может разделить это пространство с мертвым. Он чуть изогнулся, желая выкатить череп или что там, давившее на ребра, но эта штука не выкатиласть. Похоже, она была тверже, чем череп. Может кто-то из глупой бравады бросил в могилу камень, а потом бежал со всех ног?

Дункан нащупал ножны и убедился, что меч на месте. Конрад, пунктуальный до мелочей в любом деле, нашел-таки время проверить, чтобы оружие было в безопасности и под рукой.

Дункан осторожно поднял голову и выглянул. Под солнцем дремали памятники, больше ничего не было. Он вылез и присел у гробницы, обросшей лишайником.

С холма, с другой стороны гробницы, раздался хруст сломанной ветки.

Кто-то шел. Дункан спокойно вытащил меч из ножен, наклонился ниже, чтобы гробница скрывала его, и пополз вдоль нее к углу — посмотреть, кто идет.

Он приготовился к быстрым действиям, если они понадобятся, но, увидев шедшего, опустил меч и выпрямился, приветственно помахав Конраду. Тот подошел и остановился против Дункана.

— Слава богу, — сказал он, — вы в порядке.

— А ты?

— Отлично. Несколько синяков, вот и все. Безволосые бежали. Никого нет. Надо было удостовериться, а потом уж возвращаться за вами.

Он положил свою громадную лапищу на плечо Дункана и любовно потряс его.

— Вы уверены, что все в порядке? Вы ведь были как мертвый. Вот я и искал место, где вас спрятать.

— Господи, но зачем в гробницу?

— Необычное место. Никто не подумает заглянуть туда.

— Это правильно. Хитер ты, Конрад. Спасибо тебе.

— Старый лорд велел мне заботиться о вас.

— Я так и думал. А как остальные?

— Дэниел и Тайни очень хорошо. Они стоят на страже позади меня. Бьюти убежала, но Дэниел нашел ее. У Дэниела здоровый синяк на плече. Мы поколотили безволосых, милорд, здорово поколотили.

— А Диана?

— Она улетела на драконе.

— Это не дракон, Конрад, а грифон.

— Пусть грифон. Она улетела на нем.

— Она не ранена?

— Кровь на ней была, но думаю, что это кровь безволосых, которых она убила. Отшельник удрал, ни волоска не оставил.

— С ним просто, — заметил Дункан. — Он вернется в свою пещеру.

— А мы что будем делать?

— Подумаем и решим.

— Разрушители теперь знают о нас и будут выслеживать.

— Видно, глупо было думать, что нам удасться проскользнуть мимо них, — сказал Дункан.

Когда они говорили об этом в Стендиш Хаузе, это казалось вполне возможным. Опустошенный район велик, и как-то не думалось, что разрушители могут уследить за всем. Но они, видимо, выработали какую-то систему охраны по окружности разоренного места. Скорее всего, они поставили безволосых в качестве пикета, чтобы следить за каждым, кто там появится. Видимо, поэтому они и встретили только безволосых, а не других членов орды.