Анна Булаш - Пластина Костенко

Но наконец-то наступил день испытаний. Мы не знали, в какой пропорции бросать эти отходы в печь, и поэтому побросали все вместе. Она все это нормально выдержала, только конечного результата у нас все не получалось. То есть, конечно, результат был, но из этого ничего толкового не вышло. Получилось какое-то непонятное месиво.

Толик спросил:

— Что это?

Когда из печи спекшимися кусками выпал наш «конечный результат».

— А хрен его знает!? — пожав плечами, в тон ему ответила я.

— Что будем делать? — задал еще один вопрос, явно расстроенный Толик.

— Попробую еще раз засесть над вычислениями, — ответила я на его вопрос.

— Ну, ладно, попробуй, — согласился с моими доводами он.

— Ты разочарован? — спросила его я.

— А ты как думаешь? — вопросом на вопрос ответил мой сосед.

— Ну не расстраивайся! Не боги горшки лепят, еще все исправим, — решила успокоить его я, хотя сама тоже была расстроена не меньше чем сам Толик.

— Да тут у нас даже горшок не слепился, попытался пошутить он. Шутил он как-то невесело, но я прекрасно понимала его расстроенные чувства, потому что сама пребывала не в лучшем настроении. Я отправилась опять в город и опять засела за вычисления.

Через два дня вычислений мне вдруг внутренний голос решил подсказать, что все отходы должны соединяться в одинаковых пропорциях и одним весом, и довести мы должны были все это постепенно, нагревая до определенной температуры и затем, поддерживая ее где-то часа три одинаковую, и чтобы наша печь не пропускала воздух. Тогда эта масса постепенно смешается, давая реакцию и соединяясь между собой, а не сгорит часть ее от высокой температуры.

Своими соображениями на следующий день я поделилась с Толиком. Соседки наши не мешались в наше дело, они и так не понимали, что у нас происходит.

— И то хорошо, хоть не мешают! — решили мы.

Толик за это время пока был свободен от моих «идей», конем вспахал и помог посеять им картошку. И доделал все у себя в огороде.

Тетя Таня ему при мне сказала:

— Занимайся своим делом, а мы за твоим огородом присмотрим.

На что Толик благодарно им ответил:

— Спасибо! Я знал, что вы нас поймете.

Тетя Таня махнула рукой и продолжила:

— Не за что! Ты нам помог, мы тоже перед тобой не хотим в долгу оставаться. Работайте!

И мы снова приступили к работе.

Печь пришлось заново реконструировать, так как в таком виде с новыми нашими требованиями она не подходила. Это у нас заняло еще неделю. Но работа нас только подстёгивала. Мы хотели положительного конечного результата, а он у нас пока не получался.

Не хватало оборудования. Не сразу до нас дошло, как правильно сделать, чтобы она заработала, так как нам надо.

И вот наступил, наконец, тот день, когда мы, взвешивая по килограмму каждый предмет: рубленный пластмасс, алюминиевые отходы, стекло и еще кучу всяких наименований отходов, слоями уложили все это в нашу реконструированную печь, герметично закрыли и заклеили ее глиной. Сутки подождали, пока застынет глина, и затопили ее углем. Сменяли мы друг друга каждые полчаса, все время, подкидывая уголь, стараясь выдержать одинаковую температуру тем способом, которых мы имели.

Питьевую воду в двух ведрах для себя мы приготовили заранее, так как работать нам пришлось целых шесть часов без передышки.

После этого мы вскрыли печь и, подставляя стальные формочки, заранее приготовленные для этого, вылили полученное содержимое в них. Оно у нас получилось однородной массой, непонятного цвета и вида. Мы такое видели впервые в жизни.

Столько много было килограмм, а вышло только две пластины размером где-то в полметра и толщиной в четыре сантиметра.

Что собой будет представлять эта пластина, мы еще не знали, но потому, что мне снилось, она должна выполнять работу, хотя мы не знали еще, будет ли работа. Это нам предстояло еще все выяснить, испытав эти пластины. Но зато сияли мы оба как начищенные самовары. Ведь вид у пластин имелся довольно-таки неплохой. Правда, мы не знали, что получили. Но, чтобы узнать это, осталось совсем не так уж и много времени.

Впереди нас ждали «неизведанные» дали, но нас это даже радовало. Захватывало дух оттого, что нас ждало впереди.

Весна плавно перешла в теплое лето. Но мы этого даже не заметили.

В это утро, когда я встала, уже во всю на хуторе кукарекали петухи, квохтали куры, важно в некоторых дворах выхаживали индюки, мычали коровы и козы, а у Толика во дворе радостно ржал конь. Видимо Толик с утра уже кормил свою живность, вот она и отвечала ему таким способом, благодарным ржанием.

Я умылась, привела себя в порядок (этого я не забывала делать никогда, как бы мне хорошо или плохо не было). У меня на этот счет железный порядок: «Война — войной, а как бы я не была занята, но за собой следить нельзя, забывать. Это просто обязанность!»

Сложности были в том, что воду нежно было греть, слива воды тоже не было, туалет был на улице. Никаких жизненных удобств, к которым я привыкла, в городе не было.

Но я соорудила у себя в огороде «душ». Это громко сказано, конечно, но вышел он не хуже, чем в городе. Получилось это так: сделав еще один сарайчик, и в ней предбанник для раздевания-одевания, в виде кабинки. Сверху на четырех столбах держалась железная емкость, в которую я шлангом наливала воду, но наверх была и лестница. А внизу емкости из консервной банки, в которой я гвоздем проковыряла дырочки, получился дождик, и чуть выше банки сделала короткую трубку с краником, который бы откручивался и закручивался, чтобы регулировать поток воды.

На улице, когда было тепло, вода в емкости нагревалась быстро от солнца, и к пяти часам можно было хорошо освежиться под «душем».

Не подумайте, что я все это соорудила без чьей-то помощи.

Но это понравилось всем на хуторе, и постепенно в каждом дворе стали появляться такие кабинки. Делали мы их всем миром. Проблемы были с емкостями. Они должны были быть чугунными или железными. А. такое не сразу можно было отыскать. Но потихоньку и эта проблема разрешилась сама собой, приспособился, кто как мог.

На летние месяцы стало легче с появлением душа.

У меня было почему-то такое ощущение, что мы сделали то, о чем я все время мечтала. Пластина получилась из непонятного материала, такого, который нам еще и не встречался. Ее мы решили водрузить с Толиком на крыше моего дома, чтобы проверить, что это сооружение собой представляет, и выполняет ли оно то, что мне так долго ночью не давало покоя.

Прикрутили пластину, чтобы она была немного приподнята над крышей. От нее на чердак провели провода и подсоединили их к генератору. Толик до этого времени все делал молча, но сегодня он меня спросил:

— И что это будет? Ты мне объяснишь, наконец, или нет?