Олег Гринфельд - Космическая одиссея 2201

Миновав толпу на вокзале, они прошли через какой-то совсем безлюдный коридор к совсем миниатюрной платформе. Кроме них там никого не было. Размера подошедшего поезда они не видели, но, скорее всего, он был совсем крошечный.

— И куда мы отправимся? — спросил Майкл. — Или нам нельзя..?

— Можно, — засмеялась Веики, — мы едем в дипломатический городок.

— А что там?

— Как что? Дипломаты… Торговые миссии. Там решаются все вопросы, заключаются сделки.

— А почему надо куда-то ехать? Разве не удобнее было бы все это делать в Шанхае?

— Конечно нет! Когда-то так и было, давным давно. Держали дипломатические миссии в столицах. Представляете? Построят они какой-нибудь дворец прямо в сердце страны, набьют шпионской аппаратурой, сами дипломаты, точнее, шпионы рыскают повсюду (причем они-то защищены от любого преследования), вынюхивают, а у себя в так называемых посольствах, торгпредствах и разных там культурных центрах вербуют агентов, чтоб собирали информацию…

— И как вы решили проблему?

— О! Очень просто. Мы всех шпионов… то есть дипломатов вывезли в пустыню. За сотни километров от любого центра, да и вообще любого жилища. Пускай шпионят друг за другом, если хотят. От нас к ним ходит вот этот дипломатический вагон, ну и на месте, конечно, находится группа связи.

— А они не могут завербовать кого-то из этой группы?

— Технически почти невозможно в силу… — она ткнула пальцем себе в макушку. — Но и эту невозможную возможность мы учли: группа связи меняется каждую неделю, это обычное административное задание, я сама тут работала не раз.

Майкл тут же заинтересовался деталями, стал расспрашивать Веики, а та с удовольствием и знанием дела объясняла… Джонс вскоре потерял нить и повернулся к Джону Кабботу:

— Как было в школе?

— Обалденно, я такого в жизни не видел! В каждом классе по двести-триста человек. Представь себе огромную башню, всю битком набитую такими классами! На каждом этаже лаборатория тестирования. Все ученики тестируются на способности и склонности, причем каждый день!

— А зачем каждый день?

— Вот и я спросил Цао Цао. Очень просто — день занятий изменяет картину умений и наклонностей. А маленькое изменение — и они уже в новом классе, на новых тренажерах. А учат всему — от владения палочками для еды в младших классах до секса в старших.

— Как это? — смутился Джонс.

— На тренажерах, на тренажерах. Причем тоже вычисляют склонности до сотых процента. Из школы они выходят с точным знанием кто им подходит, так что они безошибочно подбирают пару. А еще я понял почему тут все так хорошо знают английский. Я увидел, что все системы на английском, и спросил об этом Цао. Знаешь, что он сказал? Только некоторые курсы даются на китайском, а так все — по английски! А фэйсбук — так там вообще… Я не понял почему, честно говоря…

Веики, которая, казалось, была увлечена разговором с Майком, повернулась к ним:

— Очень просто, программы разработаны не у нас.

— А где? — удивился Джон.

Но она уже вернулась к разговору с Майклом.

— Хм… — Джон задумчиво потер подбородок, глядя на Веики, — и вот что еще интересного я заметил. Мы ходили по разным классам. Чему там только не учат! Единственное, чего я не обнаружил — ни малейшего намека на какие-то гуманитарные науки: ни литературы, ни истории, ни философии… Да что там! Они и математике не учат! И физике! Только практические умения. Зато это-то доводится до совершенства. Веики, я не понимаю, как можно не учить математику?

— А зачем им математика?

— Как зачем… ну… элементарно сдачу в магазине посчитать…

— Насмешил! Какую сдачу? Все расчеты производятся центральной компьютерной системой без малейшей ошибки. Она же следит чтобы они не выходили за рамки бюджета, если где-то что-то не сходится — тут же получают сообщение, а то и просто запрет производить какие-то неправильные действия. Зачем им математика?

— Но ведь кто-то должен разрабатывать все эти системы! Он-то должен знать математику!

— Должен… но мы подходим к этому рационально. Наш народ проявляет себя как идеальный производитель. Вот мы и ориентировали их на производство.

— Но вот не все же ориентированы на такое массовое производство. Ты вот училась в университете, руководишь!

— Это естественно. Способных руководить, да и вообще думать — единицы. Зачем внушать заблуждение, будто они тоже умеют думать, тем, кто к этому совершенно не способен? Это нерационально…

— Ну хорошо, а математике-то у вас кого учат?

— На уровне абстрактной науки учат администраторов. Я сама изучала алгебру, дифференциальные исчисления, статистику и даже комплексные исчисления, уже в аспирантуре. Просто нам это надо для умения решать проблемы. Еще нас усиленно учат теории игр, да и вообще классическим играм вроде шахмат. Еще мы все учимся музыке, потому что установлено, что это способствует развитию внимания, концентрации и воображения.

— Погоди, погоди… а конструкторов, программистов?

— Их у нас нет.

— Как нет?!

— Я же сказала: мы — рациональное общество, зачем нужно заниматься тем, что получается хуже? Что ты так на меня смотришь, Джон? Ты что, правда не понимаешь? И ты, Хамми? Майк? По-моему это так очевидно…

Дипломатический городок в пустыне оказался не так страшен, как представлял себе Джонс. Вокруг и вправду была каменистая, местами песчаная гористая безжизненная пустыня. Но сам «городок» — пару десятков непривычно низких для империи домиков — утопал в зелени, в центре искрилось под лучами яркого солнца прозрачное искусственное озерцо. На берегу стояло большое белое здание в форме традиционной пагоды с надписями по китайски и английски: «Дом посла».

— Нам сюда, — сказала Веики. Они вышли из административного здания, внутри которого остановился невидимый для прочих дипломатический вагон, — Сегодня проводится ежемесячное всеобщее собрание и банкет. Здесь также заключаются и все основные деловые контракты. Да, все дипломаты, конечно же, предупреждены о вашем визите, так что готовьтесь к усиленному промыванию мозгов.

Увидев замешательство друзей, Веики снова засмеялась. Она как будто наслаждалась возможностью ставить всех в тупик и смотреть как они будут «решать проблему».

— Все халяль. Если, Хамми, это все еще актуально для тебя.

— Это как привычка, Веики. Если ты с детства ешь что-то определенное, то очень трудно вдруг отказаться.

— Если подумать, — вставил Майк, — у всех у нас есть свой халяль, только мы так к нему привыкли, что даже и не воспринимаем как какие-то особые правила. Например, мы же не едим тараканов и пауков, хотя они вполне съедобны.

К ним приблизился какой-то человек в смешном наряде. Джонс еле сдержался, чтоб не рассмеяться. На человеке была меховая шапка и черный тулуп. Торс опоясывала красная лента с висящей на ней кривой саблей. На шее висел орден в виде золотого полумесяца.