Илья Головань - Тестовая группа. Книга первая

Синяя Заря — это навык мечника дальнего боя. Воин используют Зарю и в противника по дуге летит атака. Мощь атаки зависит от силы и навыка владения мечом, деленных на два. К сожалению, атака самого меча не учитывается. Но за каждый уровень Синей Зари дается бонусный урон в 10 единиц.

— Видишь, с той стороны их не так много? Оттуда подойдем и зачистим, — сказал Кофеман. И действительно, с одной стороны пролома нежити было не так много.

Зачистка проблем не вызвала. Все-таки, отряд Кофемана был сильным, а про Тина и говорить не стоит.

Теперь парень мог разглядеть пролом. В начале он, как и другие, думал, что это всего лишь яма в плато, но теперь понимал, что ошибался. Часть «стен» пролома была гладкой, виднелись даже остатки каких-то деревянных конструкций. Это была постройка, скорее всего, выход на плато откуда-то снизу. Но ни лестницы, ни ступеней не сохранилось. А сам пролом, хоть и выглядел рукотворным, был сильно разрушен. Казалось, что какая-то огромная тварь лезла снизу, но проход для нее был слишком узким.

Тин подошел к краю и посмотрел вниз. Насколько было видно, простиралась темнота. Парень сделал небольшой шажок в сторону пролома и едва не оступился: нога заскользила по гладкому камню.

— Аккуратно! Хватайся за щит! — закричал Кофеман с обеспокоенным выражением лица.

И только Тин услышал сказанное шепотом: «Импульс».

Удар был легким, но парень стоял на самом краю. Секунда — и он уже летит вниз, в темноту. Мимо пронеслись сгнившие доски, каменные блоки и остатки колонн, а затем тело ударилось о дно.

Вы погибли.

Главный аналитик «Граундхога», Соколов, вылез из своей капсулы. Кофеварка автоматически включилась, реагируя на появление хозяина. Соколов любил кофе. Никто не любил его так, как он. Возле него всегда стояла чашка с бодрящим напитком, а сам аналитик никогда себе не отказывал в этом удовольствии. Выпивал он в день около двадцати-тридцати кружек, причем качество всегда было наилучшим. Соколов никому этого не говорил, да и никто и не спрашивал, но почти половина его огромной зарплаты уходила на кофе.

В комнату постучали.

— Войдите, — сказал Соколов. А когда человек только начал открывать дверь, спросил: — Кофе?

— Откажусь, Игорь Викторович, — ответил исполнительный директор компании, Райли Маршал.

— Кхехе, дело твое.

Маршал невольно поежился. Этот смех директор сравнивал с карканьем вороны. Он испытывал к Соколову неприязнь, неосознанную, родившуюся, казалось, из ничего. Но Маршал признавал этого человека как одного из лучших специалистов в мире. Таких, как он, забирали организации вроде ЦРУ. Как «Граундхогу» удалось переманить Соколова, Райли даже представить себе не мог.

— Вы мониторите группу D, Игорь Викторович? Каковы шансы сейчас? — Райли было неудобно обращаться «по-русски», используя отчество, но так требовал этикет компании, а Маршал был ярым поборником дисциплины.

— 53 %, хе, — сказал Соколов, посмотрев в монитор.

— Пятьдесят три? Но вчера было 60, а вы прогнозировали все 65 на сегодня, — сказал Маршал, ничего не понимая.

— Так и было бы, но я столкнул самого сильного игрока в пролом, — ответил Соколов, отпивая из чашки кофе.

— Что?

На несколько секунд в комнате повисло молчание. Райли Маршал таращился на аналитика, не находя слов. Наконец, он набрал воздуха в легкие и практически прокричал:

— Нам запрещено вмешиваться в эксперимент! Зачем вы это сделали, Игорь Викторович? Вы же своими действиями снизили успешность! И вы что, воспользовались служебным модулем?

В ответ Соколов рассмеялся своим «вороньим» смехом.

— Я попал туда как обычный игрок, на старте. Компания ж не запрещает сотрудникам играть? — ответил он.

— Но шанс этого…

— Крайне мал. Однако, это случилось. Кстати, я удалил персонажа пару минут назад, — сказал Соколов.

— Но зачем вы столкнули его в пролом? Я все еще не понимаю.

Соколов поставил уже пустую кружку в кофеварку, и та налила горячую жидкость. Маршал молча наблюдал, как аналитик кидать один за одним кубики сахара. Такое количество сладкого Райли обычно добавлял в чай и кофе за весь день, а не на одну кружку.

— Да, шансы стали меньше. Шансы на успешность. Но увеличились шансы на то, что группа D станет первой, кхехехе, — сказал, наконец, Соколов.

— Увеличились? Но почему? Как это вообще связано?

— Посмотрите, молодой человек. Мои расчеты всегда верны.

— И на сколько?

— На три процента.

Райли задумался. Он был исполнительным директором такой большой компании, и умел использовать мозг.

— Оно того стоит, Игорь Викторович? — спросил Маршал, наконец.

— Несомненно, кхехе.

Исполнительный директор уходил из кабинета аналитика со странными чувствами. Перед ним только что произошло вопиющее нарушение процесса эксперимента. Это — с одной стороны. А с другой — игровыми методами, не сообщая о проведении эксперимента, был повышен общий шанс успеха. Райли Маршал решил не забивать себе этим голову, но наведываться к аналитику стал почаще.

Отполированные каменные стены, такой же гладкий потолок. А еще остатки двери на проржавевших напрочь дверных петлях. Вряд ли этот обломок трухи вообще можно было называть дверью, но немного комнату он закрывал. Комнату…Комнату?

Тин вскочил. Почему-то загрузился он лежа на полу, а не стоя, как обычно, но вокруг не было ни привычных стен пещеры, ни паладина со своим костром.

Скриптид : Тин, ты где? Роршах из группы Кофемана написал, что ты упал в пролом.

Тин : Кофеман меня сюда и скинул, Импульсом.

Скриптид : Ты серьезно? Все говорят, что видели, как он пытался помочь.

Тин : А я чувствовал, как меня толкнули щитом. И слышал, как Кофеман активировал умение.

Скриптид : Напиши на форуме, слушай.

Тин : Не. И ты не пиши. Нашим расскажи, но и только. Пусть Кофеман думает, что все поверили.

Скриптид : А зачем? Нет, ну серьезно?

Тин : Просто так. Если перса придется пересоздавать — тогда устрою разборки. А пока дай выбраться, толку от сообщений на форуме.

Скриптид : Тин, все так плохо?

Тин : Ага, меня воскресило где-то в глубинах пролома.

Скриптид : Твою мать. Удачи.

Тин : Спасибо.

Тин огляделся. В самом помещении, примерно три на два метра, не было совсем ничего. В углу была какая-то труха, в которую Тин запустил руку. Солома. Только неизвестно, сколько лет прошло, ведь эта «солома» тут же рассыпалась у него в руке практически в пыль.