Константин Храбрых - Сильнейший в истории всего лишь ученик. Сирахама Кеничи

- Сакаки Сио... Практикующий мастер сотого дана в карате.

Тот наконец то допив бутылку отбросил ее в угол зала, раздался жалобный звон. Там валялось еще с десяток.

- Дарова старейший, что за карлика ты привел? - Это он про меня? Да на себя посмотри шпала горилоподобная!

Сакаки принял стойку. Фигура слегка расплывется, и деревянная панель разлетается в мелкие щепки.

- Думал предложить тебе ученика.

- Ахахах... - Сакаки заржал, словно ему рассказали анекдот. - Я не беру учеников, тем более этот карлик сдохнет на третий день! Толку его учить, перспектив ноль!

Следом в щепки разлетелись остальные панели, а у него в руках была новая бутылка пива. Кстати в отличие от канона он не разбивал ребром ладони горло бутылки, а как нормальные люди, просто, сорвал пробку.

Блин тоже пива захотелось... Ну почему я еще несовершеннолетний?! Если начну пить пиво, ругаться матом, и посещать злачные места, в лучшем случае по местным социальным комиссиям затаскают...

Дверь с тихим шелестом откатилась влево, и внутрь вошел еще один колоритный человек. Акисаме Коетсуджи. Дерущийся философ. Автор черт знает скольких трактатов. Статуй со свирепым выражением лица, и местной каллиграфии...

- О я смотрю у нас посетитель. - От него исходила сильная жажда крови, еще посильнее, чем от Сакаки Сио.

Блин куда я попал...

Сзади раздался рокочущий голос старейшины. Я непроизвольно вздрогнул.

- Ну что молодой человек. Вы теперь согласны, здесь учиться?

- За тем и пришел. Да я согласен! - И легкий полупоклон в адрес старейшины. (Хмм... уже сам про себя стал его так называть).

Взяв меня под локоть Кенсей стальной хваткой отвел в соседнее помещение. На столе достали рулон свитка и раскатав на нужном месте заставили вписать свое имя. Кисточкой с чернилами...

Блин на дворе двадцать первый век! Хотя так даже театрально - торжественно.

- С тебя еженедельно две тысячи ен. - Видя выражение моего лица. По голосу было ясно, что на деньги ему особо начхать. - Тысячу потянешь?

Достав деньги я, молча, отдал ему. По канону Кеничи заплатил пятьсот ен, после чего его подкалывал старейшина и Акисаме. Оглянувшись, я понял, что помещение было заполнено мастерами. Пришли все.

В углу сидела Сигуре и тискала на руках мышонка. Слышался тихий довольный писк.

- Думаю лучше всего Акисаме начать тренировать парня. Других он не выдержит, ну или Кенсея. - Даже не глядя на меня, сказала Сигуре.

По спине пробежало стадо мурашек, и когда на меня с хищной улыбкой посмотрели названные личности, они повторили свое шествие по спине.

Обстановку разрядила Мию, вошедшая в свободном домашнем халатике. Поставив поднос с глиняными чашками, она присела рядом с Сигуре. На меня смотрели с ярко выраженным ехидством, два темно синих озера глаз. На ее губах гуляла радостная улыбка.

Встав я отвесил всем поклон и сказал ритуальную фразу полного доверия, пред более старшим 'прошу обо мне позаботиться'...

Дальше начался ад...

Я пришел в себя только у себя дома лежащим на кровати. Окно было открыто. Мягко говоря, болело не просто тело, болели все мышцы, о существовании которых я даже не подозревал.

Жаловаться было не кому, да и не собирался. Мне предложили второй шанс прожить жизнь, интересную жизнь, если выживу.

Скинув с себя одежду, которая пострадала не меньше меня самого, я на ватных ногах пошел в душ. Стоя под горячими струями падающей воды, я старался анализировать прошедший день. Пару раз я все же прокололся, это заметила Мию и ее дед. Она так и не говорила, как зовут ее родственников, родителей, и кто находится в додзе. Когда я отпрыгнул от возможной траектории полета сюрикенов, старейшина как-то странно на меня посмотрел.

И еще в додзе витает очень странная аура напряженности, в манге такое не передать, да и вряд ли тот, кто создавал данный шедевр, беспокоился такими мелочами.

Если честно, то единственное сильное чувство, которое мне принесло посещение Рёдзанпаку - страх. В каждом чувствовалась непомерная жажда крови присущая разве что хищным животным, но и они не осуществляли подобного давления. Переодевшись в чистое, я посмотрел на часы.

Половина первого ночи. Поставив будильник, я с трудом улегся, тело ныло...

Новый день не принес ничего нового. После школы я, заскочив домой, прихватил кимоно оставшееся после бесполезной траты в карате-клубе. Сегодня Акисаме начал с легкой разминки... По его словам легкой. После часа такой разминки я боялся потерять сознание от перенапряжения.

Дав мне передохнуть, пять минут он вернулся с автомобильной покрышкой и поясом с закрепленной веревкой. Заставив меня одеть это издевательство.

- Мы отправимся в парк Солами-Гаока. - Ээээ это в трех с лишним километрах отсюда. Пешком с ним на покрышке... Какое пешком, судя по его улыбке, слово пешком тут не подходит. И очень уж мне не нравится эта веревочная плеть в его руках...

Тяжело вздохнув, я попытался бежать... Точнее сбежать...

Три часа спустя.

Я лежал на траве и молча, смотрел на звезды. Господи, если ты есть, я был не прав, ад еще не начинался, он скоро начнется! Эти тесты на выживание... Спина и особенно ниже спины довольно сильно болело, Акисаме оказался еще той язвой, на каждых десяти метрах он находил новые подколки на мои бедные уши.

Полежать мне дали десять минут, после чего заставили босиком ходить по вкопанным на низкой высоте чурбачкам. При этом сопровождая чуть ли не каждый шаг взмахом бамбуковой хворостины.

Приходилось пригибаться. Так же я услышал его знаменитую басню про слона и муравья.

В его понимании я на муравья не тяну и скорее всего, тянуть даже скоро не смогу...

Отдельного описания стоят каменные статуи Акисаме. Огромная, каменная чушка килограмм сто весом, на которую он надел кимоно, каким образом это ему удалось сделать ума не приложу. Тренироваться с ней на броски, было настоящим мучением. Каждый раз, мне казалось, что если я оступлюсь, то придется заказывать гроб необычной формы, памятник уже есть...

В итоге после второго дня я добирался домой уже сам...

В таком ключе прошла неделя. Со мной занимались только Акисаме и Кенсей. Остальные только наблюдали. Иногда давали полчаса - час на занятие с Апачаем. Вполне вменяемый парень, жаль что плохо говорит по японски... Была моя последняя мысль в полете, при первом знакомстве, с его ударом.

В последние дни все чаще и чаще стал замечать интерес Сакаки. Не расстающегося с бутылкой. Хз... может быть, он, любит стиль пьяного кулака... хоты в карате такого не припомню...

Особо масла в огонь подливала Фуринзи. Вся ее домашняя одежда и прочее, могла заставить любого бабника давиться слюной. Чем кстати и пользовался Кенсей, постоянно носясь со своим фотоаппаратом. Представьте что вы уже готовы бросить все и смыться как появляется эта фея, принимающая настолько соблазнительные позы, и с личиком ангела просит постораться... Еще немного подобного издевательства и я или стану монахом отшельником, или одна особа точно напросится на приглашение на сеновал (только кузнец в виде старейшины мягко говоря пугает)...