Аделина Белая - Бескрылый ангел

«С тех пор каждый год в День Белой Дамы люди приходят к этой крепости», — закончила Любовь Андреевна.

— От этой романтической истории у меня разыгрался аппетит. Как насчет шашлычка? — предложил Артур Валентинович.

— Лучше мороженное, — возразил Марк.

— Сейчас мы придем к вам, — предупредила Мария Артура Валентиновича и Любовь Андреевну и, увлекая за собой сына, направилась к передвижному лотку, украшенному поблескивающими в сумерках голубым, розовым и зеленым зонтиками.

Вынимая из сумки кошелек, Мария отпустила ручонку Марка. Расплатившись с мороженщицей, молодая мама протянула сыну малиновое эскимо, но Марка не оказалось рядом. «Марк! Марк!», — охваченная ледяным ужасом, Мария в поисках сына пробиралась сквозь шумную толпу. Вереница чужих лиц плыла перед глазами матери, и она с мольбой подняла глаза к звездно-лунному небу и увидела сына. Он стоял на краю плоского выступа крепости. Мария еле сдержала крик ужаса и, расталкивая толпу, стала стремительно пробираться к каменной стене. Кто-то с раздражением толкнул ее назад.

— Пустите, пустите, там мой сын, — бормотала Мария, пробираясь все ближе и ближе к крепости.

— Мама! Мама! — радостно закричал Марк, заметив Марию. — Смотри, я сейчас полечу!

— Подожди, — испуганная бледная Мария попыталась придать своему голосу беспечность. — Подожди, сейчас я поднимусь к тебе, и мы полетим вместе. Хорошо? Только пока отойди от края.

— Хорошо, мама! — мальчик сделал шаг назад.

Мария быстро вбежала на горку, находившуюся примерно на одном уровне с выступом, протянула сыну руку, с силой потянула его к себе, прижала к груди и заплакала.

Мальчик обвил руками шею матери и залился слезами сам.

— Это еще что такое? Сейчас же вытри слезы! — подоспевший дедушка поставил растерянного Марка на землю, укоризненно покачал головой. — Мой внук — и вдруг такой нытик. А ну-ка будь мужчиной. Никогда не плачь, если хочешь быть сильным.

И нахмуренные брови деда навсегда врезались в память Марка.

— Что случилось? Почему вы плачете? Мы ждали, ждали и отправились разыскивать вас, — щебетала Любовь Андреевна, обнимая невестку и внука.

— Ничего. Все уже позади, — ответила Мария и снова заплакала.

Она вспомнила, как страшно ей было за Марка, когда он так беспечно стоял над головами взрослых людей, не боясь разбиться. Рожденный крылатым, он хотел полететь, как птенец в первый раз пробует свои крылья. Но неужели, неужели он не чувствует, что крыльев больше нет за спиной, что люди должны ходить по земле, а не летать в небесах, и крылатому человеку среди них нет места.

Мария сжала голову руками:

— Я больше не могу здесь оставаться.

Никто не стал с ней спорить, и белый автомобиль покатил в обратную сторону навстречу приморскому поселку и надвигающейся ночи.

………………………………………………………………………………………………….

На следующее утро Мария проснулась раньше всех в доме. Неприятная тяжесть на сердце напомнила ей: что-то случилось, что-то плохое. Но в окно заглядывало восхитительное августовское утро, и Мария осторожно вышла из дома и сбежала к морю. Погладив холодные утром морские волны, она старалась ни о чем не думать.

«Жизнь такова, какова она есть, со своими штормами и штилями, — слышала Мария голос моря. — Забудь прошлое, не заглядывай в будущее. Радуйся восходящему солнцу. Прошлое неизменно. Настоящее закономерно. Будущее неизбежно. В этом мире все так, как должно быть».

Море… гордое, непокорное, сильное, как титан, простое и наивное, как взгляд ребенка. А люди… живут, как крысы в своих норах, отгораживаются от красоты холодными стенами, теряют в каменных лабиринтах свою жизнь. Что они знают о небе, о море? Несчастные, жалкие существа! Их мысли направлены только на одно — разрушать. Землю, других существ, самих себя.

Что они знают о простой мудрости природы? О чем кричат чайки? Что снится рыбам? О чем думает море? Как мог человек, слабое, трусливое создание, возомнить себя царем природы, царем моря? Какое нелепое самомнение! Какое жалкое бахвальство!

………………………………………………………………………………………………….

Через несколько дней приехал Вячеслав, и вскоре Мария вместе с сыном и мужем покинула живописный домик с высокой резной крышей и русалками на ставнях.

С открытием «New-Атлантиды» дела у «Манго» и «Звездного Эльфа» заметно ухудшились.

Эдуард Вебер, упрямо не желая признавать свое поражение, еще продолжал навязчиво прокручивать свои пять-шесть наиболее удачных шоу-программ, внося в них небольшие поправки и дополнения. Если Вячеслав, загораясь оригинальной идеей, остывал, едва она начинала воплощаться в жизнь, то Эдуард Вебер оттачивал каждый номер, как ревностный ювелир, уверенный, что именно последний штрих превратит драгоценный камень в произведение искусства.

Но теперь «New-Атлантида» каждый вечер сверкала пышным фейерверком сногсшибательных спецэффектов и идей. А огни «Звездного Эльфа» и «Манго» притягивали уже немногих.

В последнее время Вячеслав Софонов часто приходил в «New-Атлантиду», испытывая мрачную радость, порожденную жалостью к себе среди всеобщего веселья. Иногда, напиваясь до умопомрачения, Вячеслав начинал бросать стулья, бить бутылки о стены и извергать проклятья в адрес своих удачливых соперников. На следующий день владелец «Манго» с видом поверженного Наполеона выплачивал штрафы, а вечером опять отправлялся в «New- Атлантиду».

Бросив угрюмый взгляд в сверкающий диско-зал, Вячеслав прошел в казино. Там, в полумраке, у рулетки, он увидел Эдуарда Вебера, еще одного частого гостя «New-Атлантиды».

— Будете еще ставить? — вежливо осведомился крупье, вкрадчиво улыбаясь.

Вебер достал из кармана джинсов пачку крупных купюр, увидел Вячеслава и мрачно улыбнулся:

— Будущее «Звездного Эльфа». Больше у меня не осталось ни копейки.

Видя, что игрок колеблется, не решаясь положить деньги на рулетку, крупье нетерпеливо поторопил Вебера:

— Как всегда на девятку?

Вячеслав перехватил руку Эдуарда:

— Я могу предложить тебе кое-что получше! Пойдем в бар!

Вебер недоверчиво улыбнулся, но, тем не менее, покорно поплелся за Вячеславом.

Недавние соперники сели за круглый столик. Вячеслав заказал вино.

— Что на тебя нашло? Неужели ты, правда, мог рискнуть всем своим состоянием, своим клубом?

— Ты, кажется, что-то хотел мне предложить.

Вячеслав задумчиво почесал затылок:

— Все просто помешались на этой «Атлантиде». В одиночку нам уже не выплыть. — Вебер метнул гневный взгляд на владельца «Манго», который невозмутимо продолжал. — Но, думаю, вдвоем мы смогли бы потопить «Атлантиду». Мы хорошо дополняем друг друга. В общем, я предлагаю объединить наши усилия. Продай «Звездного Эльфа», а я продам «Манго», и откроем новый клуб и даже не клуб, а огромный шоу-комплекс, по сравнению с которым «New-Атлантида» будет просто жалкая забегаловка…