Антон Ботев - Кот Шрёдингера

Идти до «Лас-Вегаса» было совсем недалеко, в этом городе везде идти было недалеко, но время было еще слишком ранннее, поэтому я отпустил моего голубчика часов до шести вечера, а сам погрузился в недолгий, но приятный и одновременно неприятный сон. Мечтания о прекрасной Ильме нахлынули на меня с новой силой и т. д. Проснувшись, я посмотрел на часы: было еще пять, раньше семи в «Лас-Вегасе» делать было нечего, а через час обещался прийти мой чичероне, вид которого по понятным причинам был мне теперь неприятен. Легкие сумерки начали сгущаться над городом, присоединяясь к туману в том, чтобы ограничить мне видимость, но я тем не менее решил пройтись и обследовать это место. Предварительно познакомиться с городом. А вдруг? Заодно уж и позвонить де Селби. Я всегда люблю ходить по новым местам. Прошел по улице Гоголя, на перекрестке которой с Привокзальной и стояла гостиница, и был приятно удивлен, обнаружив в центре города офисы «Евросети», «Мегафона» и, особенно, компьютерный клуб «Онлайн». Я решил не звонить пока де Селби, а проверить свою почту в компьютерном клубе «Онлайн». Как и ожидалось, мне было письмо| [1] Кстати скажу, что, подобно Набокову, изобретшему смайлик, хочу изобрести — вернее, надеюсь, что введу во всеобщее употребление — новый знак препинания — к примеру, не восклицательный знак, а как бы половинку его, означающую не полную степень воодушевления, но его все-таки наличие; вялую радость, например, когда ты видишь родственника, напросившегося на ночевку, и искренне пытаешься изобразить искреннюю радость; или когда и сам не знаешь, рад или нет: вроде бы должен радоваться, но отчего-то все равно грустно. Изображать этот знак полувосклицания можно, например, вот так: |. и именно от де Селби. Вот оно, привожу его полностью (естественно, кроме обрамляющих элементов, как то: header, pohju, piä, subject, signature, ongi etc. и кое-каких интимных и прочих подробностей):

Дорогой Эдик! — писал мне де Селби. — Как и обещал, пишу тебе для ободрения и воодушевления о том, что небесполезно знать любому человеку, вступившему на путь изучения квантовой механики. Первым делом, тебе следует понимать, что к внутреннему миру каждого ученика относятся четыре основных фактора, или идеи. Это: 1) наличие предварительной умственной подготовки, способствующей созреванию нового сознания; 2) присутствие сильного желания понять предмет размышления; 3) на помощь борющейся душе, указывая ей путь, обычно приходит учитель (это я!:)); 4) в конечном итоге происходит переворот, который уходит корнями в неизвестную область.

Предварительная умственная подготовка была проведена в Ульме, но, боюсь, в недостаточной степени. Но ведь то, что содержание мироощущения в квантовой физике в основном носит интеллектуальный характер, легко понять. Мое высказывание — «Принеси сюда свою душу, и я ее умиротворю ее при помощи Эйнштейна!», а также высказывания Паули — «Не думай ни о добре, ни о зле, но попытайся здесь и сейчас узреть электрон»; Гейзенберга — «Когда говорят, что частица представляет собой нечто, это совсем далеко от истины»; Томсона — «Я скажу тебе, в чем суть, когда ты скажешь, есть ли множество мощности большей, чем счетное, но меньше, чем континуум» — все эти высказывания подчеркнуто не сентиментальны, «не религиозны» и, как бы там ни было, просто в высшей степени загадочны и в какой-то мере носят умственный характер, хотя, конечно, не в общепринятом смысле. По сравнению, например, с религией (вспомни выражения типа «божественная слава», «божественная любовь», «божественная невеста» и т. п.;)) квантовая физика должна быть, судя по всему, совершенно лишенной человеческих эмоций. Наоборот, в ней присутствует холодная научная деятельность, или фактичность.

Изучающие квантовую механику только с ее метафизической стороны забывают, что это не что иное, как внутреннее прозрение! Оно основано на опыте и не является продуктом только абстрактного анализа. Поэтому, когда подлинный искатель истины изучает такие труды, как Über einen die Erzeugung und Verwandlung des Lichts betreffenden heuristischen Gesichtspunkt или Über eine Verbesserung der Wienschen Spektralgleichung, он не может спокойно читать их резкие и безоговорочные утверждения: он поистине изумлен, поражен и даже напуган. Но в них все-таки есть какая-то сила, которая независимо от его желания привлекает его. Он начинает думать о них, он хочет прийти в непосредственный контакт с самой истиной, он хочет увидеть факт собственными глазами! Обычные книги по физике не приводят человека к тому интуитивному познанию, потому что они не больше, чем физика: какой бы истине ни учила физика, она исчерпывается в ней самой %) и не открывает перед изучающим новых перспектив. Но при изучении трудов по квантовой механике, которые содержат изречения высочайших научных умов, человек погружается внутрь, в более глубокие области сознания, и в конечном итоге убеждается в том, что эти высказывания действительно соприкасаются с вышей реальностью!

То, что человек воспринимает непосредственно, представляет собой лишь проекцию частицы в макромир, а не саму частицу. Не разговоры о фотоне, не вид фотона, а несколько лучей света полностью утоляют жажду зрения! Но вначале необходимо познакомиться с трудами основоположников для того, чтобы увидеть указанный путь и знать, где искать саму частицу. Без такого указания мы можем не знать, как и на чем сосредоточить свои усилия!

Таким образом, мы можем видеть, что предпосылкой, ведущей к постижению квантовой физики, является не обожание, повиновение, страх, любовь, вера, терпение или т. п., но поиск чего-то такого, что приносит умственный мир и гармонию за счет преодоления противоречий и превращения запутанного клубка в одну непрерывную нить:) Каждый ученый постоянно занят таким усердным поиском умственного мира и целостности. Ему обычно удается составить некое умственное представление о микромире, но оно никогда не удовлетворяет его полностью, и он чувствует побуждение к дальнейшему углублению в поисках твердой почвы высшей реальности!

Паули, например, изучая классическую механику, удовлетворился умозрительным постижением доктрины «пустоты», но когда он услышал об учении Эйнштейна, его мир нарушился! Его внешним мотивом поездки в Мюнхен было желание уничтожить еретическое учение квантовой механики, но он, должно быть, все время чувствовал скрытое беспокойство в глубинах своего сознания, хотя он был явно настроен на то, чтобы подавить такое чувство при помощи рассудка. Ему это не удалось, так как чувство, которое он желал подавить, внезапно усилилось, может быть, к его великому разочарованию, когда ему бросил вызов Зоммерфельд. Наконец, инцидент с Планком направил его туда, где он должен был быть с самого начала! В его сознании никогда не было никакого представления о том, что должно произойти, так как в квантовой механике в этом отношении ничего нельзя предвидеть заранее. После этого, то есть после раскрытия необходимой здесь интуиции он открыл нейтрино и сформулировал принцип запрета.