Юлия Полежаева - Летучий Голландец. Вариация на тему

— А Эрнст? — подняла голову мать. — Еще Эрнста нет. Ты его не видела?

Сента не успела ответить. Грузовоз, до которого оставалось полсотни метров, стартовал на форсаже прямо с открытым люком и выдвинутым трапом. Сквозь удаляющийся рев пробился отчаянный крик — на месте старта катался по земле человек в горящей одежде. Люди бросились к нему бегом.

Сента добежала среди первых, огонь мигом потушили прямо руками, но было поздно. Эрик был страшно обожжен, и медпакетов уже ни у кого не осталось. Люди растерянно сгрудились вокруг, не зная, что делать и чем помочь.

— Надо перевязать хоть чем-нибудь, — крикнула Сента, торопливо стаскивая блузку. — Майк, помоги разорвать!

При звуке ее голоса Эрик открыл глаза, окровавленная рука стиснула ее руку.

— Твой брат. Это был твой брат, — хрипло сказал он и потерял сознание.

Сента в ужасе замерла. Душной гарью зависло молчание. Люди вокруг отводили глаза. Майк, начавший было отрывать рукав, вдруг бросил блузку и поднялся.

— Нет смысла перевязывать, — жестко сказал он. — Теперь никому не выбраться.

Его глаза обвиняли, словно именно Сента отвечала за потерю единственного корабля.

В стороне послышался топот убегающих ног.

— Это холандер! — закричал кто-то. — Эй, есть же еще корабль холандера, скорее! Видали, как рванул? Испугался!

— Он одноместный, — обреченно прошептала Сента.

Ее не слышали. Десятки людей, толкаясь, в безумной надежде бросились к прыжковому кораблю.

Сента встала. Рядом стоял отец, так же придавленный иррациональным чувством вины.

— Может, хоть в трюм кого возьмет? — безнадежно предположил он.

Корабль холандера бесшумно, как привидение, взмыл над полем, двигатели взревели уже на высоте.

— Не успели! — Майк с досадой ударил кулаком по ладони. — Как же мы раньше-то!

Корабль перешел в горизонтальный полет и с воем прошел над головами отчаявшихся людей. Ему бессильно грозили кулаками, посылая проклятия. С кажущейся неторопливостью он начал удаляться, закладывая широкую дугу вокруг дымящего Ворчуна. Язык лавы, еще узкий внизу, уже достиг поселка — загорелись первые дома — но сверху из распахнутой пасти горы выплескивались все новые и новые волны, набегая друг на друга, растекаясь в стороны, одевая сплошным пылающим саваном весь склон. Узкая долина была обречена.

— Куда это он?

Сента подняла голову. Корабль скрылся за тучей пепла, клубящейся над вершиной, но рев двигателей все еще пробивался сквозь торжествующий гул вулкана.

— Наверно, полюбоваться хочет, — зло сказал кто-то за спиной. — Заснять на память. Сверху, должно быть, красиво…

Далекий вой корабля, почти пропавший, вдруг снова усилился и сменил тон, поднимаясь все выше и выше, переходя в пронзительный визг и почти в ультразвук. Черная туча, освещенная снизу багровым, зажглась изнутри феерическим зеленым сиянием.

— Что это? — вскрикнула Сента.

— Он включил маршевые!

— В атмосфере? Он что, ненор…

Невидимый взрыв сотряс гору, за вершиной поднялась новая, еще более черная туча пепла и камня. Алая пасть над долиной внезапно захлебнулась, горб вытекающей из нее лавы на глазах опал и потух. Только сияющий покров продолжал все медленнее сползать вниз по склону, темнея и остывая.

— Он выбил пробку в северном кратере! — потрясенно пробормотал Майк.

Сента вдруг поняла, что больше не слышит звука двигателей. Зеленое свечение, бледнея, расползалось по небу, дрожа, как северное сияние.

— Кораблю хана, — сказал кто-то в толпе. — Такой взрыв что угодно снесет.

— Ну, сам-то холандер, может, и выберется. Они, слыхал, какие живучие?

Горячим ураганным порывом до них дошла ударная волна. На мгновение ветром разорвало сплошные тучи, и среди них лучом вернувшейся надежды мелькнуло светлеющее небо. Где-то там над тяжелым пепельным пологом начинался рассвет.