Сергей Савченко - Игра

Во дворе появились Нафаня с Кирпичем. Посмотрели на меня, Нафаня пошла по своим делам, а Кирпич кивнул на дрова. Я с улыбкой взял топор, и принялся колоть. Со своей силой я раскалывал полешки с первого удара. Кирпич махнул рукой, мол, все, проверил и хватит. Выпустил кур с утками.

— Скольких тебе заколоть, — хищно осведомился я.

— Если сможешь, то с пяток кур и трех уток.

С этими словами он протянул мне мой нож, оставленный у него. Взял нож, вошел в инвиз.

— Э нет, так не пойдет! — сказал Кирпич, — инвиз это не спортивно! Ты давай сам, ножками, и тренировка дополнительная.

— Хорошо, — улыбнулся я в ответ, — давай без инвиза.

Кур и уток, призванных в качестве блюда на завтрак, поймал в течении пары минут. Возросшая ловкость позволяла. Быстро отрубив им головы, отдал Кирпичу, а сам продолжил ловить птичек. Правда теперь ловил, и отправлял их обратно в клетку. За минут двадцать переловил всех, потом выпустил по новой. На втором круге догонялок с курами поднял ловкость ан 1.

— Ладно, пошли в дом, — сказал Кирпич, — позавтракаем, а потом и своими делами займемся.

— Слушай, Кирпич, — я все-таки решил задать вопрос, — не подскажешь, если я надумаю идти в столицу, к кому там можно обратиться за помощью. Ну там помочь с покупкой, продажей лута, где переночевать?

— Может и есть такие, — ответил Кирпич, — может и подскажу. Давай сперва поедим, потом дела, а потом и разговор будет.

Пожав плечами, мол как скажешь, я прошел за Кирпичем в дом. Нафаня еще не вернулась, поэтому кирпич начал быстренько ощипывать кур.

— Не стой столбом, — крикнул он из кухни, — помоги вон картошки почистить, да воды вскипятить.

Я прошел на кухню, взял небольшой ножик и усевшись на табурет принялся чистить картошку. Почистить предстояло ни много ни мало, как два ведра.

— Видишь ли в чем дело, — начал Кирпич, — в городах и в столице могут держать заведения, такие как у меня, вернее у нас с Нафаней, только игроки без решетки. Решеточники могут только в деревнях, да и то, если вон как Нафаня, откроет сама. Тут и репутация влияет. Нам вот повезло. Открыли. Но давай вернемся к твоему вопросу. Ты можешь остановиться на постоялом дворе, в таверне, нет, с хозяина репутацию не снимут, да и цены завышать особо никто не будет, дело не в этом. Есть шанс, что тебя просто сдадут каким-нибудь ПКшерам или каким-нибудь не чистым на руку людям. За деньги разумеется. В столице опасности меньше, но тебя толком никто не знает. Может ты и хороший человек, а может и нет. Дело все в том, что пока ты никто по меркам этого мира. Никто не знает, как ты себя поведешь после отправки на перерождение, что ты будешь делать, если не дай Боже, попадешь к «черным крафтерам». А без знаний таких вот вещей — никто не даст тебе ни одной рекомендации, ни одного адреса.

— Но ты же мне помогаешь?

— Помогаю, — согласился Кирпич, — только ты внимательно посмотри. У нас тут захолустье, тут или такие новички, как ты, с решетками, или те, кто просто досиживают свой срок. К тому же мне идет репутация. Те, кто просто досиживает, им хочется одного, выйти и забыть все это как страшный сон. Или начать заново, но уже без решетки, и в нормальном мире. Правда, когда там, в нормальной игре, они встречают тех, кто отправлял их на перерождение — могут и сорваться. Вот ты на себя посмотри. Ты сейчас вырастешь в уровне, я не знаю, сколько тебе сидеть, но прожить тут год, три, десять — тяжело. А приговаривают к капсуле тех, кому сидеть от восьми и выше. Те, кому меньше — только по собственному желанию. Хотя и они прекратить Игру не могут — они контракт подписывают. Хотя это и является выходом, если ты тихоня по жизни. К этому надо привыкнуть. К тому же не забывай, что тут и провоцируют и все что хочешь. Ведь мы, по сути, живые мишени. С нас сдирают налог в 20 %, плюс мы оживляем игру — многим хочется пощекотать себе нервы.

— А почему налог в 20 %? — этот вопрос тоже относился к разряду давно созревших.

— А кто его знает, — пожал плечами Кирпич, — я не силен в таких вот вопросах. Что-то прочувствовал на себе, могу поделиться в некоторых рамках, но не более. Вроде как по слухам, опять же, если брать больше, то «живые мишени» теряют стимул. Не растут в уровнях, а значит охоты на них нет.

— Подожди, но тогда получается, что если все решетники просто будут сидеть тут, в Игре, и не расти, — какой тогда смысл? Или я чего-то не понимаю?

— А смысл такой, если хочешь выйти раньше, расти репутацию, а значит выполняй квесты. Выполнил квест, получи опыт, подрасти в уровне, а там и охотники тут как тут.

— Кирпич, ты меня этими охотниками уже просто заколебал. Они что, на всех вот так, как ты и говоришь, охотятся?

— Дружище мой, а ты знаешь, сколько в Игре задротов, которым по 14 лет, и хотят почувствовать себя крутыми? Да миллионы их! Вот и нарываешься на таких вот спонтанно.

— А как ты вырос до своего уровня?

— Как вырос? — Кирпич почесал ухо, — да просто бродил по локациям, убегал, прятался. Ведь не всегда охотник выходит победителем. Потом просил квесты у НПС. Знаешь, сколько выгребных ям мне пришлось очистить и помахать метлой, порубить дрова? Лучше и не спрашивай! Так вот, что бы тут выжить — у тебя должна быть цель. Даже не цель, а ЦЕЛЬ! Тогда ты сам придумаешь, как к ней добраться.

На этих словах я задумался. А какая, собственно, цель у меня? Не сейчас, а вообще? Выжить, устроиться, дождаться, когда можно будет вернуться в свое тело, выйти из Игры? Наверное да. Ну и поквитаться с тем, кто меня так подставил. Значит основные цели у меня — выжить и месть? Так получается? Получается так.

Вернулась Нафаня.

— Что же ты, Киря, людей заставляешь картошку чистть? — возмутилась она.

Одним движением отобрав у меня нож (я и не сопротивлялся этому), она согнала меня с табурета и принялась за картошку сама. Глядя, как мелькают ее руки я только дивился.

— Это от того, — прокомментировала она мое удивленное лицо, — что у меня повар аж 114 уровня!

— Ого, — вырвалось у меня, — это ж сколько надо было готовить всего?

— Много, — Нафаня улыбнулась в ответ, — но мне нравится. Да ты и сам пробовал мою стряпню.

— Пробовал, — согласился я, — в той, реальной жизни, не во всяком ресторане такого отведаешь.

— А в ресторане ты такого и не отведаешь! — вставил слово Кирпич, — там, в ресторанах, в еду добавляют всякую гадость, типа глутамата натрия, а у нас все натуральное! Все свое, т. е экологически не загаженное!

Кирпич бросил ощипанную курицу на разделочную доску.

— Пойду я, продам лут твой, да потом вернусь. Нам с тобой еще за листья к чаю рассчитаться надо.

Кирпич вышел из кухни. Вслед за ним вышел и я.

— А я пройдусь до Банка. Да, надо тоже заглянуть в лавку — посмотреть, что там есть.

— В лавку сходи, но через полчаса, не раньше, — напутствовал Кирпич, — я как раз управлюсь. Посмотри, что там, только особого интереса не выдавай.