Лена Мейн - Дети Абсолюта. Скромность и Храбрость

— Открой канал и поклянись своим Даром, что не выдашь меня! — я чувствовала легкое головокружение. Впервые за семь долгих лет работы на Содружество, я готовилась нарушить указание.

— Клянусь! — горячо заверила Бейни.

Я отвернулась, закрыв глаза, и посчитала про себя до ста. За это время девушка успела исчезнуть.

Хитер вернулась в лотарианский хостел через несколько часов. Вид у нее был расстроенный. Я не стал спрашивать в чем дело. Если захочет — расскажет сама. Храбрость зашла в ванну и полчаса оттуда не выходила. Иногда мне казалось, что я слышу ее плач. Но, должно быть, это всего-навсего слуховые галлюцинации.

— Как прошла встреча с агентом и приобретение оружия? — спросил я, когда напарница покинула уборную.

— Все в порядке, Тим! — она явно заставляла себя отвечать бодро. — Завтра днем выдвинемся на задания! Отдыхай и набирайся сил, а я пока еще раз изучу примерные карты здания.

— Может, пойдет прогуляемся? Когда еще удастся побывать в Палире!

Мак-Лейн покачала головой.

— Мне нужно завтра быть в форме, а я устала после перелета. Тебя же одного я отпустить не могу, извини.

— Ладно, как скажешь, — я загрузил на коммуникатор несколько фильмов, так что мне было чем себя занять.

Иногда я незаметно наблюдал за девушкой. Ее хрупкая фигура сидела за столом, согнувшись, и разглядывала документы в свете старой лампы. Состояние Хитер в последнее время меня тревожило. Наверное, всему виной те самые, страшные дни, когда представительницы прекрасного пола находятся не в себе.

С утра ситуация изменилась. Храбрость выглядела жизнерадостной и много шутила за завтраком. Я надеялся, что она окончательно восстановилась, и операция пройдет гладко. Закончив приготовления и собрав необходимое снаряжение, мы отправились на задание. Мопеды пришлось оставить за пару кварталов до Крепкого Хранилища. А нас самих спрятать под покровом моего Дара. Собственно в этом, наверное, и заключалась моя роль в текущей миссии — быть прикрытием для Мак-Лейн. В закутке между домами мы переоделись в одежду цвета хаки и тонкие черные перчатки. Все была изготовлено из ткани, специально созданной нашими техниками. На солнце в ней было прохладно, а в тени — тепло. К тому же форма не сковывала движения. И, конечно же, белые маски. Невидимость невидимостью, а в лицо нас никто знать не должен.

Моя напарница спрятала ненужное, положив вещи в непромокаемый пакет и опустив его в канализацию. Она оставила себе лишь небольшой рюкзачок, из которого достала пару раций, беспроводные наушники для экстренной связи и два пистолета. На занятиях по боевой подготовке я научился более-менее управляться с ними, но все еще чувствовал себя неуверенно. К тому же мне не хотелось, чтобы миссия в Таттаренаре повторялась. Я прикрепил кобуру к ремню, почувствовав себя бравым солдатом. С Хитер своими впечатлениями делиться не стал — она чрезвычайно трепетно и с уважением относилась к огнестрельному оружию.

Молча мы двинулись дальше. Чтобы нечаянно не снять действие моего Дара, мы решили переговариваться только в самых крайних случаях. Но я был убежден, что они не наступят — теоретически наша группа отработала план несколько десятков раз.

Перемещаясь по старому городу, я невольно восхищался архитекторами Эрита. Здесь чувствовались одновременно и дух старины, и постоянные искусные реконструкции. Императрица не жалела казны, чтобы ее столица выглядела как памятник. В хорошем смысле. Каждый, кто прибывал сюда, наверное, считал, что попал в какую-то древнюю сказку. Высоченные каменные стены вокруг части поселения, в которой мы находились, создавали впечатления лабиринта. Палир был похож на декорацию к историческому фильму, но я знал, что это опасная страна с огромной боевой мощью. Страна, гниющая с головы, как рыба. Почему оппозиция разместила свой штаб в месте с большей концентрации потенциальных и уже реализовавшихся инициированных? Сирин придерживалась двух версий касательно данного вопроса. Первая — установление ментального контроля над открывшими канал и, как следствие, расширение армейской силы наших противников. Второе — тотальная зачистка тех, кто мог бы им противостоять в будущем. Я верил в правоту Милосердия. Иначе зачем правительству Палира пускать в страну всех, кто захочет? Чаще всего люди инициируются лет до двадцати пяти. Переживающие протест, ищущие себя, они приезжают сюда, в надежде понять собственное предназначение. Наши враги положили для них сладкую приманку в ловушку, и капкан вот-вот захлопнется.

И все же я больше склонялся к тому, что оппозиция намеревается собрать огромное войско управляемых инициированных. Это объясняло факт создания эликсира, открывающего канал. Наши оппоненты вместе с узкоглазыми пронырами хотят править Даммаром. Бесспорно!

Мы подошли к Крепкому Хранилищу, приостановившему свою деятельность в праздники. Здесь путников ожидает множество дверей, закрытых для обычных людей. Но только не для нас с Хитер! Используя свой Дар, Храбрость промотает время до момента, когда кто-либо пройдет сквозь нужный нам проем. Далее она за десять секунд войдет вместе с ним. Незаметная, так как будет на расстоянии полуметра от меня. Мак-Лейн придержит дверь и вернется в настоящий момент. Тогда я смогу пройти вместе с ней. Вот только помещение останется незапертым.

МС снабдило нас маячками, глушившими датчики движения. А если что-то пройдет не так, у обоих был нестабильный телепорт с плавающей точкой. Мне жутко не хотелось им пользоваться, уж лучше пробиваться тем, что висело на поясе. Не желал я себе участи быть воткнутым в стену.

Никто не знал, предусмотрели ли мы и Содружество все. Могущество техников оппозиции было очевидным для нас. Поэтому мы с Хитер не слишком верили в полный успех нашей миссии, хоть вслух этого и не произносили.

Попасть в Хранилище нам удалось без труда. Судя по картам, оно представляло собой широкий комплекс, разделенный на несколько секторов. В каждом из которых находилось несколько сотен контейнеров для аренды. Сирин было точно известно, где храниться то, что мы ищем. Но нужное помещение находилось под дополнительной охраной и располагалось далеко от входа. Многие комнаты в здании наверняка были напичканы кучей камер. Хотелось бы верить, что на мониторах в кабинете охраны, мы также будем незаметными для чужих глаз.

Мы беспрепятственно пересекли безлюдные коридоры административной части и вошли в первый сектор. Здесь горел неяркий свет от старых, трескучих люминесцентных ламп на стенах и потолке. Двое хмурых, вооруженных палирцев патрулировали пространство с фонариками. По сути, такие меры для нас опасности не представляли.