Ольга Алешина - По ту сторону реальности (сборник)

Она и сама понимала, что говорит неубедительно, но совершенно не знала, что ещё сказать.

— Не ругай их, Нина, — вдруг вмешался дедушка. — Пусть едут, куда им надо.

Мама пожала плечами:

— Не знаю я ваших важных дел, но Катерина никуда не поедет!

— Мама, но я еду к родной сестре, что в этом плохого?! — возмутилась младшая дочь.

— Завтра утром мы отправимся с тобой и с Олегом к отцу, — всё так же спокойно, словно речь шла о чём-то незначительном, сказала мама. — Надеюсь, это для тебя важнее, чем переночевать у сестры и вернуться домой к обеду?

Все притихли. Даже дедушка Серёжа знал, что стоило его дочери принять такое решение. Катя беспомощно посмотрела на Тину.

— Разумеется, Кать, оставайся, — сказала она. — Мы поедем втроём и сделаем… ну, в общем, всё, что нужно. Я скоро позвоню тебе.

Тина увидела, как дедушка одобрительно махнул ей рукой. Она поцеловала маму и убежала.

Дверь в квартиру Глафиры открыл Андрей, они вошли, и Тина взяла мужчин за руки.

— Я не знаю, как всё будет, но не отходите от меня далеко, ладно? — попросила она.

Когда они оказались возле занавешенного зеркала, она ещё раз предупредила:

— Ничему не удивляйтесь, — и сорвала простынь. Белая занавесь упала на пол, и все уставились в отражённое пространство.

Ничего необычного. В зеркале отражалось всё так, как было в реальности. Немного растерянная Тина стояла между Андреем и Тимом. Они переглянулись, и Андрей облегчённо вздохнул:

— В принципе, я так и думал.

Тим молчал, а Тина подняла руку с кольцом. На что она рассчитывала? Три её зеркальных двойника повторили её движение.

— Может, надо произнести волшебное заклинание? Рэкс-пэкс-фэкс, или ещё какое-нибудь? — решил пошутить Андрей.

— Какое же, интересно? — подхватил Тим. — Крибля-крабля-всёб…?

Тина невольно улыбнулась. Её отражения улыбнулись вместе с ней. Кажется, ждать чего-то сверхъестественного не стоило.

— Так мы будем разбивать чужую собственность? — совсем успокоившись, поинтересовался Андрей. — Или меня сегодня зря сдёрнули с работы?

— Надо позвонить Аглае, — решила Тина. — Спросить, что нам делать.

Мужчины пошли покурить на лестницу, а она взяла телефон.

— Аглая Степановна, здравствуйте!

— Погоди-ка, — услышала она в ответ короткое слово, и трубка отключилась на долгих пять минут. Тим с Андреем уже вернулись, а Тина так и сидела на кровати, вслушиваясь в тишину. Мужчины вышли на кухню. Телефон заиграл мелодию.

— Я здесь, девонька, — прозвучал, наконец, голос Аглаи, — нельзя мне, вот так, при Глафире, с тобой разговаривать. Пришлось на улицу выйти. Ну, что у тебя?

— Аглая Степановна, мы нашли предмет! — возбуждённо начала Тина. — Это бабушкино кольцо! Подарок её крёстной. Похоже, оно старинное. Но там, в зеркале, всё спокойно, отражения ведут себя, как шёлковые. Мой муж и мой брат, кажется, уже мне не верят! Как Вы думаете, мне всё равно надо разбить зеркало?

— Ну-ну, — пробормотала Аглая. — Муж и брат, говоришь? А что ты хотела, чтобы они, демоны зеркальные, всем себя показали? Да ты их сейчас так взбесила, что хорошего не жди! Они не глупые, девонька, и показываться людям им не резон. Где ты слышала о том, чтобы дьявол сам себя обнаруживал? Ему меньше всего нужно, чтобы в него поверили. Всё тайком, тайком. А тем, кто с его слугами встретился — прямая дорога в сумасшедший дом. И никто рассказам этих людей не верит.

— Так что же делать? — спросила Тина.

Аглая Степановна что-то пробормотала и ответила:

— Сначала проверь: правильный это предмет или безделушка? Возьми и проведи им по зеркалу. Давай, я подожду.

Тина приблизилась к зеркалу и снова подняла руку с кольцом. Губы всех отражений насмешливо искривились.

— Ага, вы здесь! — воскликнула Тина. — В прятки со мной играете? А как вам вот это колечко?

И она провела по зеркалу голубым камнем. Отражения зашипели.

— Они шипят, — сказала Тина в трубку. — Слышите?

— Только шипят? — удивилась Аглая Степановна. — Это не тот предмет.

— Как не тот?! — Тина растерялась и спрятала руку за спину. — Аглая Степановна, но ведь это старинное бабушкино кольцо, которое ей подарила крёстная!

— Говорю — не тот, значит — не тот, — отрезала Аглая. — Продолжай искать. А у меня, девонька, своя забота сегодня. Вернула я Глафире её проклятие. Встал твой дедушка. А Глафира-змея туточки и обезножила. Пока она в моём доме бесится, виновника ищет, я по улице погуляю. Вернусь завтра к вечеру, не дать же ей с голоду умереть! Ты тоже поберегись: дух у Глаши злой и сильный. Будет она к своему зеркалу за помощью рваться. Не пускай!

— Да как же я помешаю? — спросила изумлённая Тина. Она ещё не до конца осознала, что произошло. Дедушка Серёжа встал? Какая радость!

— Дверь не открывай тому, кого не знаешь. Да и кого знаешь, сначала голос послушай. Ни котёночка там, ни птичку подбитую в дом не приноси. Слыхала, небось, как ведьмы в зверьё оборачиваются? Она свой дух отпустит и в какую-нибудь тварь подселит, нипочём не догадаешься! Ох, сильна Глафира, да не настолько, чтобы сквозь стены проходить. Ей сейчас до зеркала добраться надобно. И она уж постарается! Давай, девонька, держись!

— Аглая Степановна, скажите — почему я зеркальных демонов вижу, а другие нет?

— А ты что-нибудь у Глафиры ела? Вспоминай.

И Тина сразу вспомнила:

— Печенье! В первое же утро я нашла вазочку с печеньем. Кажется, оно было домашней выпечки. На кухне ещё осталась заварка, которая делала меня какой-то странной. Дамгальнуна назвала её зельем.

Аглая тихо рассмеялась:

— Небось, летать хотела, девонька? Ах, Глафира, Глафира… всё печенюшки свои разбрасываешь! Она и раньше пекла. Знала бы ты, сколько людей она отравила своими печенюшками.

— Как отравила? — испугалась Тина.

— Да как? Кого воле своей подчинила, кого страстью одурманила, кого безумием опутала. А кого и в могилу свела.

— Что же за человек ваша сестра?! — вырвалось у Тины. — Аглая Степановна, расскажите о ней.

— Да что рассказывать-то? Глафира хитрая, актриса она, притворщица. Перед тобой вот, в каком образе предстала? Интеллигентная старушка с академическим образованием или деревенская дремучая бабка? Она и так, и так умеет. Образование-то у неё университетское, да только на экзаменах Глаша на преподавателей морок наводила. И все они, как один, ставили ей хорошие оценки. Но один профессор заартачился, не пожелал недоучке зачёт ставить и через неделю скончался от сердечного приступа.

Мне Глафира учиться запретила — помощницей я не стала, так служанка нужна. Она и на меня рассердилась, когда я стала упрашивать Глашу одну девицу за нелюбимого замуж не отдавать. Накричала и выгнала.

— Ты, — говорит, — мешаешь мне, надоела. Пошла вон. Не была б ты мне сестрой, на улицу б тебя выгнала. Ладно уж, держи ключи от квартиры. Убирайся, и что б глаза мои тебя не видели!