Артур Дойль - Затерянная земля

В течение лета зерна взошли, и заколосилась пышная нива. Весна истолковала это в том смысле, что земля благосклонно приняла ее жертву, и зарделась от радости и смиренной благодарности за этот молчаливый ответ земли, вернувшей ей ее жертву сторицею. Но рвать ли ей эти колосья? Для нее ли они предназначены? Ну, разумеется! Чтобы женщина смиренно и признательно не приняла милости, выпавшей ей на долю? Весна истолковала появление нивы, как великое, бескорыстное предложение союза, и приняла предложение, преклонив колени: у нее ноги подкосились от такой милости земли! С материнской благодарностью и детским простодушием приняла она этот дар могучего существа.

Так первая золотая нива заволновалась под летним ветром в знак тайного союза, прекрасной и невинной связи между богатой Землей и безмолвным девичьим сердцем Весны.

Перед следующим летом Весна опять вышла в поле принести свою жертву земле в то время, как мужчины жгли костры на холмах, радостно приветствуя северное солнце. И в это лето нива ее выросла — и была еще пышнее. Но Весна не всю ее сжала по осени, оставила часть, полагая, что, может быть, владычица-земля удостоит сохранить эту часть для себя.

Впоследствии же Весна со свойственною ей практичностью и не без хитрости приносила свои жертвы в соответствии с тем, что ей хотелось получить от земли в обмен. Так, она жертвовала земле семена льна, которые не годились в пищу, и получала осенью стебли и волокна для своего веретена. Затем, не жалея, она сеяла семена репы и брала себе потом из земли коренья, хотя они, по самой природе своей, скорее принадлежали земле; зато Весна жертвовала земле капустные корешки, а себе брала вершки. Но что бы она ни делала, земля молчаливо и свято хранила союз, а дождь и солнце помогали вырастать тому, что эти двое делили между собою.

Вот как было положено начало полевому хозяйству Весны. Союз с землею и домашний скот долгие годы составляли ее счастье, и в эти годы она рожала и растила детей, слушая изо дня в день разговоры Белого Медведя о том, что скоро они отправятся в путь. Но пока они все оставались на месте, и Весна жила себе день за днем, создавая и укрепляя свой домашний очаг.

Ее доброта не была забыта. Сердце Весны было так любвеобильно, что у нее слезы выступали на глазах при виде птиц, летящих с соломинками в клюве к своим гнездам. Она была так кротка, что грубые молодцы, ее сыновья, ради нее, никогда не убивали животных без нужды. Память о Весне на все времена была связана с телятами и ягнятами, которые, родившись в раннее время года, зябли в поле около своих маток. И самое время года между зимою и летом было названо и освящено ее именем.

Но настал такой день, когда Весне пришлось расстаться с родным домом и вступить в длинный ряд испытаний и страхов, прежде чем ей был дарован новый родной дом. Как-то раз оттепель наступила так внезапно и бурно, что заставила семью сняться с места и искать спасения в море.

Началось с того, что тепло наступило необычайно рано, снег вдруг растаял, и с гор потекли шумные потоки, а реки вышли из берегов, взламывая сковавший их лед. Огромные глыбы, оторвавшиеся от Ледника, поплыли вниз с такою быстротой, что не успевали растаять по пути. Плохо приходилось обитателям скалистого плоскогорья на севере. Белый Медведь судил об этом по множеству трупов животных, принесенных оттуда течением; воды там, видно, было по горло, если не выше! Приносило это раннее половодье и человеческие трупы, большею частью знакомые Белому Медведю, и он начал бояться — что станется с его народом?

Однажды он увидел плывущий по воде труп с торчащим из воды вздутым животом; на нем сидел ворон и старался клювом проковырять кожу. Белый Медведь подплыл к мертвецу и узнал в нем жреца Огневика. С того дня Белому Медведю полюбился ворон!

Но скоро ему стало не до старых недругов; появились свои заботы: нагрянули землетрясение и наводнение; первое рушило горы, изрыгая гром и огонь, второе надвигалось быстро и молчаливо, захватывая, словно удав, все живое в свои кольца — волны. Далеко на севере, за Ледником и горами, Белый Медведь увидел однажды огромный столб огня, смешанного с гигантскими ледяными обломками; целые горы силою огня подбрасывались к облакам, и в блеске молний снова падали на землю. Затем заклубился белый густой пар и скоро, точно облаком, затянул все небо. После этого наступил мрак, поднялся вихрь, и с неба хлынул поток грязи.

Огни пронизывали окутанный сумраком мир по всем направлениям.

С гор хлынули ревущие потоки, быстро достигшие берега и встретившие тут ураган с моря; Ледник, таявший с бешеной быстротой, образовал бурные реки, которые пробивали себе твердой ледяной грудью путь к морю, где готовили им отпор бушующие волны, встававшие на дыбы. Закипел бой, поглощавший берега и шхеры.

Когда буря улеглась, наступила полная тишь, и вся низменность превратилась в сплошное вздувшееся озеро, сливавшееся с морем. Водная поверхность медленно вздымалась и опускалась, лелея в своих бездонных объятиях отражения небесных светил. Из масс погибших животных образовались настоящие острова, медленно плывущие по воде и представлявшие собой целые чащи перепугавшихся тел, ног и рогов.

А Белый Медведь со всей семьей и добром давно уже был в открытом море. Когда он понял, что Ледник и земля вступили в схватку, и что на суше оставаться опасно, он живо снарядил свои плоты и суда, запасся пищей и огнем и отплыл со всем своим домом. Для Весны этот день разлуки был смерти подобен. Но пылающие горы и огненный дождь советовали уезжать. И они доверились морю. Они были уже далеко от берега, когда всезатопляющий поток ринулся с гор, но бешеные волны настигли суда, когда уже наполовину потеряли свою силу, так что не смогли перевернуть их. Настал штиль, и водная равнина не двигалась, а лишь тихо колыхалась в такт дыханию спящего моря. Белый Медведь и его дети сидели на своих судах, грустные, молчаливые, как звезды над ними и под ними, в глубине. Грузные морские чудовища всплывали на гребнях бурунов между ледяными горами, отдувались и опять ныряли, сверкая при лунном свете мокрыми плавниками.

Но вот настало утро; могучее красное солнце показалось на востоке над морем; навстречу солнцу подул свежий ветер. Белый Медведь и сыновья его натянули свои паруса из шкур, и ветер понес суда вперед.

Когда они вышли в открытое море, глазам их открылась покинутая ими земля. На севере возвышались горы, освобожденные от снегов и игравшие всеми цветами, словно на заре бытия. Ледник был побежден, и сам себя потопил в море. Но выше всего вздымалась гора с круглой вершиной, над которой столбом стоял дым, тихо подымавшийся к синим небесам. И Белый Медведь понял, что на земле снова воцарился мир. Солнце победило и принимало теперь жертву земли!