Владимир Головин - Бронзовый топор

…По реке плыли отдельные льдины, что задержались в заводях и прибрежных зарослях, когда к берегу пристали три долбленые лодки. На передней стоял Чут. Гирр встретил его поклоном:

— Вождь и лесное племя просят гостей к родовому костру.

Но Чут захотел прежде увидеть детей своего племени, увезенных осенью лесным вождем. Гирр понимал нетерпение старика, провел его по всем хижинам, показал детей обоих племен.

— Великий вождь, — прослезился Чут, — племя Чистой реки не забудет твою доброту и доброту людей твоего племени.

Об этом думал Гирр, сидя рядом с отцом. Великий вождь считал, что установление дружбы с северным соседом и спасение детей, обреченных на голодную смерть, — самое важное его достижение. Правда, молодые турицы остались без вожака, их придется убить. В загонах стало меньше кормов. Нужно строить несколько новых загонов прежде, чем увеличивать численность стада, прежде, чем посылать отряд к сыну Барса. Поэтому дружба с племенем Чута развязывала руки великому вождю, победителю туров. Так думал Гирр.

Кри опасался за жизнь охотников, оставленных сыном в чужом племени. Но они вернулись и привезли себе женщин. Кри все еще сомневался. Он мысленно ставил себя на место Чута. Вождь северного племени посылает родичей, чтобы убивать и грабить, но терпит поражение. Победитель предлагает помощь и дружбу. Отказ равносилен гибели. Гибели от голода и от руки победителя. Дружба принята. Есть ли гарантия ее прочности? Так думал Кри. Он поколебался, но все же спросил сына:

— Не вернее ли было уничтожить северное племя, ослабленное поражением на острове?

— Отец, — резко повернулся к нему Гирр, — ты сможешь убить детей?

— Наших детей они убивали, — уклонился от ответа Кри.

— Допустим, что племя Чистой реки погибло. На его место придет другое, возможно, более жестокое. Нет, отец, — убежденно закончил великий вождь, — терпение и мудрость сильнее жестокости и насилия.

Ночью выпал снег, сырой и рыхлый. Фил и Зул перешли реку по первому льду, пробуя его прочность древком копья. Тропинка среди темно-бурых трав, припорошенных снегом, выделялась ровной белой полосой. Охотники легко бежали по ней в нижний край Длинного озера, глубоко вдыхая свежий прохладный воздух. Наступление зимы не тревожило их. Лесное племя заготовило сушеную и вяленую рыбу, оно имело много сплетенных ловушек для рыб — больше, чем пальцев на двух руках: с наступлением холодов можно замораживать ее впрок, особенно пока проруби не покрылись толстым льдом.

Мужчины лесного племени во главе с вождем строили новые загоны, женщины и подростки от темна до темна собирали плоды и ягоды в большие кожаные мешки и глиняные посудины. Наступила самая горячая пора сбора ягод — они сохранялись на морозе всю зиму. А Фил и Зул по два раза в день проверяли ловушки и носили пойманную рыбу в поселение. По примеру южного племени, Гирр выделил постоянных рыбаков, и это дало неожиданную выгоду. Зул и Фил скоро в совершенстве овладели искусством загораживать заездки, в нужное время ставить ловушки именно там, где держалась рыба. Особенно удачно они использовали незамерзающий Теплый ручей, что вытекал из Длинного озера и впадал в тихий залив Синей реки.

Вода в заливе всегда курилась легким туманцем и только в середине зимы покрывалась льдом. Осенью, когда по реке с шипением и треском катилась шуга, целые косяки рыб устремлялись по ручью в Длинное озеро, а затем постепенно возвращались в реку. Рыбаки с лета перегородили ручей щитами, сплетенными из гибких прутьев, оставив узкий проход для косяков, затем до самой весны, как из кладовки, брали рыбу ловушкой, проверяя ее по три, а то и по четыре раза в день.

И вот, заранее предвидя хороший улов, Зул и Фил ровной рысью бежали к Теплому ключу по знакомой тропинке. Прибрежная луговина под белым покрывалом просматривалась далеко во все стороны, ничто не угрожало рыбакам, но они, как обычно, держали копья наготове.

Мужчины издали увидели, что ловушка для рыб вытащена на берег и разодрана пополам.

— Медведь, не знающий сна! — воскликнул Фил, замедляя бег.

Шатун, насытившись рыбой, вышел на песчаную косу выше залива и попытался перейти реку. Напротив, в береговой круче, был хорошо виден черный вход в пещеру, куда, видимо, собирался косолапый на отдых после сытного завтрака, но лед не выдержал и проломился. Медведь вымахнул на косу, встряхнул шкурой, забрызгав нетронутый снег, и подался вниз вдоль реки, то и дело останавливаясь. Фил и Зул легко «прочитали» недавние события по оставленным следам. Они, не сговариваясь, втянули ноздрями воздух и понимающе переглянулись. С правого берега Синей реки отчетливо доносился запах туров. Он и манил шатуна.

Рыбаки, сбросив меховую обувь, остатками ловушки перегородили проход в ручье, чтобы не выпустить рыбу из озера, и пошли по следу медведя. Река в этом месте, полукольцом огибая загон, бешено мчалась к порогу и не замерзала даже в лютые морозы. С метровой высоты порога вода падала с обвальным грохотом, ворочая донные камни. Под порогом клокотала и пенилась среди каменных глыб, постепенно успокаиваясь ниже Большого острова. Рыбаки считали, что шатун не уйдет, будет искать брод или крепкий лед. В сердитую воду он не полезет, да и противоположный скалистый берег слишком крут, почти неприступен даже для медведя. Искать шатуна нужно ниже острова. Уйти далеко он не успел — следы совсем свежие.

Опытный Зул бежал первым. Сразу ниже устья Теплого ручья вплотную к берегу реки подступал лес, но к осени вода в реке упала, обнажив прибрежную кромку, заваленную валунами и деревьями, что принесли паводки. След тянулся между валунами, справа бесилась вода, слева от обрывистого, в полроста человека, уступа начинался густой лес. Зул отметил, что медведь шел осторожно, с остановками, ни разу не смахнув снег с валуна. Вдруг охотник резко остановился. Шагах в двадцати от него след поворачивал за каменную глыбу, и дальше его не было. Зул оглянулся, чтобы предупредить товарища. И в тот самый момент огромный медведь махнул с уступа на Фила.

Матерый шатун догадался, что ловушку соорудили голотелые, пахнущие дымом звери, что они наверняка пойдут по его следу, а вскоре учуял и погоню. Поэтому он вернулся стороной и залег на уступе за деревом. Здесь сердитая вода глушила все звуки, и ветерок тянул от реки в его сторону. Увидев охотников, зверь решил пропустить их, напасть на заднего и придушить его прежде, чем передний придет на помощь. Медлить было нельзя…

Фил увидел медведя в последний момент. Однако он успел подставить копье и упереть его одним концом в камень. Острый наконечник глубоко вошел в тело зверя, но древко переломилось. Фил упал между валунами и выскользнул из-под туши медведя. Шатун достал его лапой, отбросил на камни. Зул, вложив в удар всю силу, обрушил топор на череп зверя. Медведь со слепой яростью бросился на охотника и снова напоролся на копье. Взревев от смертельной раны, зверь медленно завалился набок.