Сергей Беляков - Остров Пинель

Качка невелика, но ощущается значительно сильнее, чем на «Приключении». Значит, это другой корабль, и существенно меньше размером. Коридор постепенно искривляется – я приближаюсь к афту, корме. Где-то здесь должны быть лифты, или лестница, должна быть схема палуб, а на ней точка «Вы находитесь здесь»…

Вот, так и есть. Схема. Я – на шестой палубе. Надо найти кого-то из команды, поговорить с капитаном, или с офицером безопасности, наконец…

Червь сомнения и нерешительности не дает мне сразу же броситься вниз, на третью палубу, где, согласно схеме, находится Центр Обслуживания.

Как я попал на чужой корабль?

Сколько времени я провел без сознания?

Почему меня не хватились?

Тревога за Эжени неожиданно пронзает меня. Я не прощу себе, если она попадет в передрягу из-за меня. Нужно срочно узнать, что с ней…

Ватные ноги с трудом удерживают непослушное тело. Кажется, что коридор тянется в вечность; наконец я заворачиваю за угол… и налетаю на высокого черного матроса в бело-голубой форме.

«Могу ли я чем-нибудь помочь, сэр?» – он, улыбаясь, смотрит на меня.

«Д-д-да-да, конечно… Мне срочно нужно видеть кого-нибудь из службы безопасности, или как это у вас тут называется…»

Матрос продолжает глядеть на меня, словно не понимая. Он не стоит на месте, вихляя телом из стороны в сторону, как марионетка на невидимых ниточках. Я присматриваюсь к нему и обнаруживаю, что он одет в униформу, сделанную из папиросной бумаги. На шее, запястьях и голенях бумага неровно обрезана ножницами…

Передо мной стоит кукла.

Глянцевая псевдо-кожа – подобие целлулоида – мертвенно отражает свет ламп. Глазницы бездумно пялятся на меня черными провалами. Кукла дергается все сильнее… Рот ее раскрывается до неимоверных размеров; одновременно с этим правая нога втягивается в туловище – кукла-матрос продолжает прыгать на левой, все еще силясь улыбаться мне…

Правая нога показывается из пасти, ощерившейся многорядьем острых зубов. Все так же дергаясь, матрос падает на спину и обоими руками начинает с силой тянуть себя за ногу, торчащую изо рта…

Он выворачивал себя наизнанку через рот.

Я ошарашенно гляжу на происходящее.

Пару мгновений спустя все закончено. Матрос весело щелкает зубами, встряхивается, и протягивает мне крестовину с пучком веревок, ведущих к его рукам, ногам и голове…

По коридору с визгом и гоготанием бегут толпы карнавально разнаряженных карликов, стреляя из хлопушек.

«Тише вы, черти!» – Я дергаю за веревки: матрос послушно отлавливает карликов, связывает их за ноги, надувает через коктейльную соломинку и запускает под потолок, как воздушные шары. Потолок вырастает с той же скоростью, с какой карлики стремятся удариться о него, чтобы лопнуть и упасть обратно на пол. Надутые карлики жалобно плачут и зовут меня в полет – наступает зима, и крупные бумажные снежинки укрывают плечи матроса, который как-то незаметно перевязал веревки к моим рукам и ногам и теперь сам дергает крестовину, заставляя меня делать непотребные жесты в ответ на предложения карликов податься с ними в теплые края…

…Тошнит, ну почему так тошнит? Когда, наконец, это кончится?

Наваждение исчезло. Мы с матросом все так же стоим в коридоре.

Я трясу головой, от чего меня тошнит еще больше. Через несколько секунд приступ проходит.

Получается, рано радоваться…

Проклятый токсин! Это уже не всплеск неконтролируемого либидо, это кое-что похуже…

Матрос выразительно глядит на мой рукав в крови, не меняя приклеенной улыбки: «Я проведу вас, сэр; пожалуйста, вот сюда…»

Он ведет меня по переходам и лестницам – мне все еще трудно ориентироваться, поэтому его помощь оказалась кстати. На третьем деке он пропускает меня вперед, к двум полукруглым стойкам Центра, расположенным симметрично по обеим сторонам холла.

«Обратитесь вот к тому джентльмену, сэр,» – он указывает антенной ручной рации на офицера в черном, раздраженно объясняющему что-то у стойки двум стюардам. – «Он вам поможет… Непременно…»

Это его «непременно» мне явно не нравится.

«Добрый вечер, сэр; чем могу быть полезен?» – Неизвестно, что светится сильнее, люстра под потолком или ее отражение в его лысине. Ага, «вечер»; хоть один момент прояснился. Только… Вечер сегодня или вечер завтра?

«Вы отвечаете за безопасность на этом судне?»

«В определенной степени… Что произошло?»

Мне хочется потрогать его за щеку, убедиться, что он – настоящий… Приведший меня матрос о чем-то оживленно говорит по рации, не сводя с меня взгляда. Я вижу нечто, от чего меня снова начинает тошнить.

На стойке лежит факс с моей фотографией.

Не нужно иметь хорошее зрение, чтобы увидеть большие буквы: «WANTED», и пониже – «разыскивается за убийство…»

Лысый перехватывает мой взгляд и начинает резво двигаться к лестнице, по которой я спустился в Центр, отсекая мне путь. Те двое, кого он распекал до моего появления, решительно направляются в мою сторону.

Вот теперь я точно влип.

Но ядро вместо головы по-прежнему строптиво. Что-то не складывается, не дает мне уверенности в том, что сдаться им сейчас будет наиболее логичным поступком с моей стороны…

Мой единственный отход – противоположная сторона, служебный коридор. Кто-то кидается мне наперерез, пытается ухватить за руку, но я вырываюсь…

Дверь, еще дверь, поворот. Короткий переход, затем снова дверь, лестница. Я – в пассажирской половине. Ковровая дорожка заглушает шаги.

Оторвался? Трудно поверить…

Мысль приходит неожиданно. Каким был номер каюты, из которой я сбежал? 636… Или 638… Или 656?! Надо пробраться на шестую палубу, а там увидим.

Шаги? Или это мне показалось?

Нет, точно… Топот ног все ближе.

Выхода нет. Сдаюсь. Апатия радостно заполняет все клеточки моего до предела уставшего организма…

Внезапно открывается малозаметная дверь в стене – меня втаскивают в какое-то помещение – дверь захлопывается – меня тянут вниз, по спиральной лестнице – трещит ткань футболки – я перехватываю руку – правая? Левая? Не-а, все-таки правая… – подныривая, заученно выворачиваю ее в кисти и с оттяжкой бью носком правой ноги в то место, где у напавшего должна быть промежность.

Ну вот, по крайней мере в этот раз попал. Удар локтем повыше лопаток – и нападавший, глухо застонав, обваливается к моим ногам.

Свет в узком коридоре тускловат, но мне достаточно одного взгляда, чтобы узнать зеленые «перья» на светлых волосах человека, скорчившегося на полу.

Джоди!

Санитар с «Приключения Морей»…

«Мистер Брейгель, ну что же вы так…» – Голос звучит укоризненно-сухо; тень отделяется от стены, подходит к нам.

«Ему ведь еще отцом быть… Ну, да ладно… Давай, поднимайся! Джоди! Скорее, они где-то рядом! О-о, дьявол…» – шипящий от напряжения голос мне незнаком. Он пытается приподнять санитара: – «Помогите… Нам надо срочно сматываться отсюда, в ваших же интересах, поверьте – пока они еще не сообразили, что вы можете скрыться в рабочей половине… Это – лестница прислуги из кают-люксов… Форца, живее!»