Владимир Дёминский - Оружие победы

С улицы раздался пронзительный свист. Судя по звуку, это приземлялся грузовой звездолёт. Выругавшись сквозь зубы, Иван отложил ноутбук.

Он подошёл к воротам базы как раз в тот момент, когда корабль, напоследок взревев двигателями, тяжело осел за периметром. Занявшие позиции десантники, нацелили на входной шлюз гравибластеры.

Люк с шипением отворился и из него вышли два человека. Звездолётчики вытащили громоздкий металлический ящик, выкрашенный в защитный цвет. Не обращая никакого внимания на космодесантников, взявших их на прицел, они поставили его возле главных ворот.

— Мне нужен Сэм Фишер или Иван Серцофф, — отдуваясь и вытирая пот со лба, обратился к Вайту один из носильщиков, безошибочно угадав в нём главного.

— Я Серцофф, — Иван выглянул из–за плеча сержант–майора.

— Служба военной курьер–доставки. Приказано передать лично в руки. Распишитесь, — курьер протянул инженеру снежно–белый лист пластика с небольшим чёрным квадратом в правом верхнем углу.

Иван приложил к нему большой палец. Через секунду раздался едва слышный писк. Личность была подтверждена.

— Благодарим за сотрудничество, — курьеры синхронно развернулись через левое плечо и, не прощаясь, быстро–быстро заcпешили к своему кораблю. Похоже, даже кратковременный визит на Сарду не доставил им большого удовольствия.

— Мать их…, — сержант–майор выругался, но так тихо, что инженер не смог разобрать всех слов.

Стоило только люку захлопнуться за спинами курьеров, как звездолёт стартовал. Через мгновение на месте его стоянки остался лишь обугленный дюзами круг из расплавленного песка. А в голубом без единого облачка небе, постепенно уменьшаясь, таяла чёрная точка.

— М-мать, — уже громче произнёс Вайт.

— Полностью с вами согласен, сержант–майор. А теперь, если не затруднит, хорошо бы этот ящичек отнести ко мне в палатку.

— Рико, Танго, чё рты пораззевали? Слышали, что сказали? Быстро отнесли эту хреновину, одна нога здесь, другая там! Остальные, в упор лежа, отжаться сорок раз!

Десантники подскочили к доставленному грузу, подняли, закряхтели и понесли в лагерь.

— Что это за хрень? — сержант–майор, прищурившись, посмотрел на Ивана.

— Трансфинитные батареи. Дарвы сделали.

— Олухи вислоухие. Нелюди придурочные, — Вайт сплюнул на песок, видимо, таким образом показывая своё отношение к инопланетным союзникам. — Ещё десять отжимай! Вы что, уроды, думаете, если я говорю, то не вижу, как вы ничего не делаете?!

Оставив сержант–майора заниматься укреплением боевого духа, Серцофф пнул в бок ползущую мимо шестиногую ящерицу и неторопливо пошёл обратно. В палатке уже сидел Сэм. Разобравшись с запорными клапанами и отвинтив крышку от ящика, лучший студент инженерного факультета выпуска 2102 года, внимательно изучал содержимое. Его лицо при этом покраснело и приняло довольно–таки странное выражение.

— Иван, — прошептал он, — что ЭТО?

— Батареи. А ты… — инженер оборвал свою тираду на полуслове, так как подошёл поближе и увидел, что именно лежало внутри. Там располагался кусок серебристого металла, намертво приваренный к стенкам. На нём, в специально сделанных углублениях, лежали одиннадцать небольших, величиной с кулак, пирамидок рубинового цвета.

— Батареи, — ещё более трагическим шепотом произнёс Фишер и вытащил одну. — А почему, они такие…треугольные? Ведь пушка рассчитана на квадратные, куда их теперь совать?!

— Э-э… — на этот вполне логичный вопрос, Иван не смог дать вразумительного ответа, — ну-у…э-э…может в Службе доставки перепутали что? Ошиблись, мало ли, всякое бывает.

— Комиссия приезжает завтра на рассвете! Как мы будем стрелять из этой ублюдочной пушки, если у нас вместо энергобатарей, непонятно что?!

— Ничего. Разберёмся…как–нибудь…наверное, — Иван выхватил из рук коллеги батарею и поднёс к глазам.

Пирамидка была сделана из материала, который на ощупь напоминал мрамор и приятно холодил ладони. Перевернув её, инженер увидел, что в основании, примерно на пять миллиметров вглубь, выдавлено изображение круга.

Пожав плечами, Иван произнёс несколько резких слов на непонятном Сэму русском языке, после чего перешёл на космолингво и обратился к напарнику: — Я сообщу обо всём адмиралу Токугаве.

Успокоив таким образом коллегу, Серцофф положил пирамидку на стол, уселся на койку и потянулся к ноутбуку.

— И это всё?! — лицо Фишера пошло белыми пятнами.

— Ага. А что мне ещё делать, напильником края обточить? Если тебе неймётся, то у военных где–то на складе должен быть анализатор, попроси, может, дадут. Попробуй разберись, что это за штуку нам прислали.

Сэм поиграл на лице желваками, но ничего не ответил. Отвернувшись к своему ноутбуку, он принялся ожесточённо стучать по сенсорным клавишам.

В палатке наступила тишина. До сеанса связи с командованием оставалось ещё полтора часа, так что Иван наконец–таки смог отдаться любимому делу. Запустив «Реконструкцию», он пострелял из мортиры и перешёл к разделу «Миномёты».

— В о время русско–японской войны 1904 — 1905 годов оборона Порт — Артура перешла в «окопную» стадию. Ружейный и пушечный огонь оказался малоэффективным против засевших в траншеях японцев. В сложившейся ситуации русский офицер Л. Н. Гобято изобрёл миномёт — орудие, стрелявшее оперённым снарядом по навесной траектории. В качестве первых снарядов использовались морские мины, что и дало оружию его название , — прочёл Серцофф в сопроводительном файле.

— Иван! Смотри скорее! — во весь голос заорал Фишер.

Глухо застонав, инженер–механик повернул голову.

— Я открыл её! — триумфально объявил Сэм.

Действительно, из основания пирамидки, на пластиковую папку лежащую на столе сыпалась тонкая струйка белого порошка.

— Я надавил на круг, он щёлкнул и появилось отверстие! — Фишер улыбался такой счастливой улыбкой, как будто только что выиграл в лотерею миллион кредитов и турпоездку на Землю.

— Молодец, уважаю. А если порошок токсичен?

Улыбка на лице Сэма немного померкла.

— Значит, так. Сейчас забираешь эту дрянь и дуешь к военному анализатору. Там делаешь все тесты, какие только возможны. Химический состав, атомарная структура, примеси, реакции с водой, огнём и кислородом. В общем, не мне тебя учить. Так что вперёд, до сеанса связи осталось тридцать минут.

Фишер, отодвинув как можно дальше от себя папку с порошком, на негнущихся ногах вылез наружу.

— Мальчишка, — пробурчал Иван, искоса поглядывая на ящик с пирамидками. Серцофф был немного уязвлён открытием Сэма. Казалось, до такой элементарной вещи можно было додуматься и самому, а вот, поди ж ты, не догадался!

Через двадцать минут Фишер вернулся и протянул инженеру распечатку с результатами тестов.